мистер Лонгман, – сказал Алим, чем вызвал недовольные взгляды двух старших сообщников. Встревая в беседу, он нарушал тем самым все нормы приличия.

– Помолчи, племянник, – строго оборвал его Ардан. – Здесь собралось достаточно взрослых, умудренных опытом мужчин, чтобы обсуждать важные вопросы без твоих реплик.

– В хадисе Пророка, – заметил Джамхад, – ясно сказано, что человек должен беспокоиться за свою жизнь, не тратить ее в пустословиях, дабы не остаться без ответа в тот день, когда у него спросят: «Куда ты израсходовал свою молодость, что ты сделал с этими прекрасными годами своей жизни?» Ты слишком болтлив для мужчины, юноша. Надеюсь, мне не придется делать тебе замечание дважды.

Алим прижал ладонь к губам, показывая, что будет нем как рыба.

Тогда Карл Лонгман продолжил:

– Сразу после совещания следует привезти сюда всю взрывчатку, которую обещал предоставить Талибан. Она в наличии?

– Хранится на складе в часе езды отсюда, – ответил Джамхад. – Сухая, готовая к употреблению. Я распорядился проверить несколько брикетов. Полный порядок.

– Прекрасно, – кивнул Лонгман. – Взрывчаткой и бочками с бензином забьете грузовой отсек «Боинга». Под завязку. – Он вопросительно посмотрел на Ардана: – Камикадзе готовы?

– Камикадзе? – переспросил тот.

Алим хотел объяснить, кто они такие, но прикусил язык, чтобы не навлечь на себя гнев старших. Вместо него голос подал Джамхад:

– Ты говоришь о шахидах?

– Да, – кивнул Лонгман. – Я говорю о шахидах. О смертниках. Или, как вы их еще называете, о мучениках Аллаха.

– Я подобрал двоих, – с важным видом произнес Ардан. – Оба окончили курсы управления самолетами, но Мустафа Тарвал разбирается в этом лучше, поэтому я назначил его командиром. Ему будет помогать Камиль Хакмал.

– В какую сумму обошлась вербовка? – поинтересовался американец.

– Опий в нашей стране дешевле грязи, – усмехнулся Джамхад. – Покуда у этих двоих есть зелье, они будут покорнее мулов, а зелья у них предостаточно, хвала Аллаху.

– Отлично. Я также просил обеспечить им надежную охрану.

– Я выделил троих воинов, как обещал, – сказал Ардан. – Надир Омар, Хасан Барик и Джума Кармал, он за старшего. Все они храбрецы и держат оружие в руках с детства. Не подведут.

– Этих троих в наши дальнейшие планы не посвящать, – распорядился Лонгман. – От них требуется лишь слепое повиновение.

– Они к этому привыкли, мистер.

– Те, кто подчиняется воле Всевышнего, попадут в райские сады, в которых поют и танцуют прекрасные гурии, – произнес Джамхад. – А непокорные будут обречены на мучительные страдания.

– Да-да, конечно, – прервал его Лонгман. – Теперь пойдем дальше. Я вручу тебе номер телефона одного из заместителей главы Администрации президента России, Каминского. Сергея Дмитриевича Каминского.

– Ка-мин-ский, – повторил по слогам Джамхад. – Сергей Дми… три…

Несмотря на то что он свободно владел русским языком, отчества всегда давались ему с трудом.

– Я дам тебе листок с координатами этого человека, – успокоил муллу Лонгман. – Когда самолет будет готов, позвонишь ему.

Мулла невольно открыл рот и поспешил захлопнуть его, дабы не выглядеть полным идиотом.

– И что я должен буду сказать Каминскому? – спросил он, уставившись на четки в своих проворных, как паучьи лапы, пальцах.

– Скажешь ему, что угнанный «Боинг» находится у тебя. Вместе со всеми пассажирами.

– Разве среди них есть русские? – удивился Джамхад.

– Нет, – ответил Лонгман, – русских на борту не было, я проверил списки.

– Тогда я не понимаю. Самолет не принадлежит России. Русских среди заложников нет. При чем тут Администрация президента России?

– В том-то и все дело, – хохотнул американец. – Несомненно, Каминский выразит недоумение, как и ты, мой друг. Но он перестанет удивляться, когда ты выдвинешь условия.

– Что за условия? – заинтересовался Джамхад.

Алим и его дядя непроизвольно подались вперед, чтобы не пропустить ни одного слова.

– Итак, – стал объяснять Лонгман, – нужно будет сказать Каминскому, что угонщики самолета, то есть вы все, хотите обменять экипаж и пассажиров на заключенных, отбывающих срок в России.

– Кто они такие? – почти одновременно вырвалось у Джамхада и Ардана.

Что касается Алима, то он благоразумно продолжал придерживать зубами кончик своего чересчур болтливого языка.

– Вы скажете, что речь идет о наемниках-талибах, воевавших в Чечне против российских войск, – пояснил Лонгман. – Список я дам. В нем десять боевиков, осужденных много лет назад. Если быть точным, то в 1997 году. Мол, Талибан вспомнил о своих героях и вознамерился возвратить их на землю предков, чтобы вознаградить по заслугам.

– Я даже не знаю, кто они такие, эти десять наемников, – честно признался Джамхад.

– Тебе и не надо знать. Твое дело – зачитать их имена заместителю главы Администрации. А потом как можно решительнее потребовать, чтобы все они были немедленно направлены в Москву из мест лишения свободы.

– Они нам действительно нужны? – недоверчиво спросил Ардан. – Я имею в виду наемников, воевавших в Чечне. Странно как-то все это.

– И ты не догадываешься, что под этим кроется? – спросил Лонгман.

– Нет, – честно признался Ардан.

То же самое повторил Джамхад. Алим заерзал на месте, чувствуя, что еще немного – и он заскулит, как щенок, изнывающий от любопытства.

– Наберитесь терпения дослушать до конца, тогда поймете, – снисходительно усмехнулся Лонгман. – Итак, русские доставляют в столицу десять перечисленных заключенных. Туда же прибудет наш «Боинг» с заложниками. После обмена талибы сядут в этот же самолет и вернутся на родину. Если русские попытаются их задержать или каким-либо иным способом нарушить договор, то вы пригрозите провести серию кровавых терактов где-нибудь на юге России. Понятно?

– Нет, – покачал головой Джамхад.

– Нет, – повторил за ним Ардан, и тогда Алим тоже рискнул подать голос, сказав свое «нет» вслед за старшими.

– Зачем нам такой обмен? – высказался за всех Джамхад. – Стоило угонять «Боинг» ради этого? Что мы выигрываем? Столько денег и сил потрачено… на что?

– Вот мы и дошли до главного, – произнес Лонгман, выдержав интригующую паузу. – Идея вам не пришлась по вкусу, но подвоха вы не заподозрили. Вот и господин Каминский ничего не заподозрит. Они там у себя посовещаются, прислушаются к слезным уговорам глав других государств и примут решение. Каким оно будет? – Лонгман поднял палец.