социальные отношения, и людей с амбициями в стенах вуза тоже всегда было немало, а потом студенты нередко бывают разновозрастными, и желаемого не произошло. Студенческая группа, в которой учился Николай, как это нередко бывает, раскололась на несколько компаний по интересам, в каждой из них выявился свой лидер. В группу, возглавляемую Николаем Кондратьевым, вошли его личный подпевала и адъютант Валерий Федынцев; Эдуард Кочемасов, чем-то приглянувшийся Кондратьеву; Тимур Бекетов, также исполняющий поручения Кондратьева, скорее всего, на обоюдно выгодной основе, Нинель Яковлева и Василий Кудряшов. Последний в этой компании смотрелся белой вороной и никогда бы не влился в нее, не будь дамой его сердца Нинель Яковлева, которая нравилась (помимо Васи Кудряшова) Кондратьеву и Федынцеву. В эту компанию входила еще одна девушка: Полина Терехина. Ей был очень симпатичен Эдик Кочемасов. А поскольку он входил в компанию Николая Кондратьева, влилась в эту компанию и Полина, чтобы быть поближе к предмету своего обожания (кстати, совсем этого не замечавшего, к большому огорчению Полины).

В группе и даже за пределами аудиторий члены этой компании старались держаться вместе. И когда кто-то из них предложил после окончания первого курса отправиться в поход на Свиягу, его все дружно поддержали. И отправились, поскольку решение пойти всем вместе в поход понравилось безоговорочно. Выходные дни провели замечательно, после чего договорились каждый год ездить сюда после сдачи курсовых зачетов и экзаменов. Однако поездка на Свиягу после окончания третьего курса была последней…

* * *

Студенческая любовь нередко заканчивается свадьбой. Вот и Вася Кудряшов полагал, что после окончания института (а может, даже и раньше) они с Нинель Яковлевой поженятся и сделаются семейной парой, которой будет завидовать весь курс. Они будут вместе работать, что являлось непременным условием для Василия Кудряшова, растить детей, вечерами ходить в кино или театры и никогда не ругаться. Готовить будет, конечно, Нинель, а вот мытье посуды Кудряшов возьмет на себя. В его планы входило приобретение компрессионного холодильника и написание рассказов и повестей в свободное время, которые он был намерен публиковать непременно в толстых журналах, а затем выпустить сборник в издательстве «Художественная литература» и получить членство в Союзе писателей, как и его отец.

Отношения между молодыми людьми складывались поначалу весьма благоприятно. Уже через месяц после возникшей симпатии к Нинель Кудряшов вызвался проводить ее до дома и не получил отказа. Через неделю они пошли в кино, после которого впервые поцеловались. Еще через десять дней Вася Кудряшов признался Нинель в любви и был вне себя от счастья, когда услышал в ответ:

— Ты мне тоже очень нравишься.

С этого момента они стали неразлучной парой. Вместе приходили в институт, вместе покидали его стены. В коридорах вуза молодые люди тоже предпочитали находиться рядом. Отношения между Василием и Нинель развивались стремительно, и вскоре произошла близость, каковая случается между любящими мужчиной и женщиной. После ночи, проведенной вместе, Василий понял, что он у Нинель был не первым, и испытал разочарование. В последующие дни Василий не однажды представлял любимую девушку в объятиях другого мужчины, воображение подбрасывало ему картинки сплетенных голых тел, порой от душевной боли он едва не скрежетал зубами, но вот разлюбить Нинель был не в состоянии, она по-прежнему оставалась желанной. И ее прошлые отношения вскоре перестали играть для Василия значение.

Нинель была в одной компании с Кондратьевым, Федынцевым и Бекетовым, и поскольку Вася Кудряшов был рядом с ней, то его пребывание в этой компании было вполне оправданным. Николай Кондратьев не имел ничего против, если Кудряшов станет ее членом, равно как и все остальные не имели ничего против Василия.

После окончания первого курса они пошли в поход на правый берег Волги, до которого, по мнению Николая Кондратьева, «не дошла еще цивилизация». Поднявшись на несколько километров вверх от устья реки Свияги, нашли для стоянки великолепное место: крутой берег, поросший деревьями и кустами, переходил в пологий, на котором располагалась полянка, вполне подходящая, чтобы поставить на ней палатки и развести костер. На краю живописной полянки росли две плакучие ивы с длинными гибкими ветками, касавшимися водной поверхности мирно текущей реки.

Деревня Гаврилково и село Покровка находились от этой стоянки не столь близко, чтобы кто-то из селян мог их потревожить, поэтому встречи с местными жителями были исключены. А какая была великолепная рыбалка! Позавидовали бы даже профессиональные рыболовы. Помимо вездесущих окуньков попадались подлещики, лещи, щуки и даже сазаны. Уха получалась просто царская! Этот поход был для Василия Кудряшова незабываемым. Быть рядом с любимым человеком день и ночь — чего еще желать от жизни? Плюс друзья, что его окружали, — ему тогда казалось, что это были друзья, — это ли не истинная благодать?

Второй курс пролетел для Василия стремительно: был насыщенным, интересным, а кроме того, рядом с ним находилась любимая девушка. «Счастливые часов не наблюдают» — кажется, так говорят в народе, и это великая сермяжная правда. Как и то, что счастье недолговечно и имеет неприятную особенность когда-нибудь заканчиваться…

Сдав сессию, компания Кондратьева в прежнем составе снова пошла в поход на прежнее полюбившееся место. И снова было счастье, но на сей раз затуманенное какой-то легкой дымкой в отношениях с Нинель, что было невидимым для постороннего глаза. Проявлялось это в случайно оброненном слове, странном взгляде, даже в жестах Нинель. Но Василий поначалу не придавал этому особого значения. Ведь, по сути, между ним и Нинель Яковлевой все было по-прежнему замечательно. А эта дымка в их отношениях… Вполне возможно, что она ему просто показалась.

Такое неопределенное состояние длилось где-то до середины третьего курса. А потом Василий Кудряшов обратил внимание на то, что Нинель всеми правдами и даже неправдами стала избегать с ним встреч, старалась не оставаться с ним наедине. Если он шел в одну сторону, то она устремлялась в противоположную. Если Василий шел за ней, то Нинель прибавляла шаг, стараясь, чтобы он не сумел ее догнать. Не замечать такого поведения девушки было уже невозможно. Кудряшова все сильнее одолевало предчувствие надвигающегося краха в их отношениях, тяготившее все его существо, напрочь лишавшее сил. Судьба взвалила на него тяжкий груз, сбросить который не было возможности, а нести его дальше уже недоставало сил.

Выбрав момент, когда Нинель осталась в аудитории одна, Василий Кудряшов попытался объясниться с ней:

— Нинель, что происходит между нами? Я ничего не понимаю.

— Ничего, — безразлично пожала плечами Яковлева.

— Ну как же это ничего? — угрюмо спросил Василий. — Я же вижу, что ты меня избегаешь. Есть какая-то причина? Может,