Правда в словах Леонида Кудряшова была немалая. Но что мог ответить на его вопрос майор Щелкунов?

Глава 11. Я полюбила другого мужчину

А старший оперуполномоченный Валентин Рожнов все еще находился в беспамятстве и никак не реагировал на окружавший его мир: на свет, который должен был раздражать сетчатку его глаз; на уколы, причинявшие боль; на разговоры коллег, что проходили подле его кровати; на мольбы родных, взывавших к нему, чтобы он очнулся. И чем дольше Валентин находился в бессознательном состоянии, тем меньше становилось шансов на его выздоровление.

Конечно, Виталию Викторовичу в его расследовании нападения на Рожнова, которое было связано (и в этом майор Щелкунов ничуть не сомневался) с выяснением обстоятельств жизни и смерти погибшего под колесами автомобиля Эдуарда Кочемасова, очень помогали записи Валентина Рожнова. Именно эти записи навели Щелкунова на мысль, что следует еще раз поговорить с Полиной Терехиной, которая до третьего курса входила в компанию Николая Кондратьева. Тем более что она симпатизировала Эдуарду Кочемасову — главному фигуранту в расследовании, которое проводил Валя Рожнов. У Терехиной вряд ли имелся интерес что-либо скрывать или говорить неправду, да еще по прошествии столь длительного времени.

Утром следующего дня Щелкунов отправился к ней. Встречен он был, как до того встречен был старший оперуполномоченный Валентин Рожнов, двумя детьми: мальчиком лет восьми и девочкой на год его младше. Они выжидающе посмотрели на Виталия Викторовича и, не получив желаемого гостинца в виде конфет, шоколадки или на худой конец леденцов, молча убежали в другую комнату, кажется, ничуть не расстроившись. Полина Андреевна встретила его в цветастом переднике, на руках — следы муки, очевидно, она занималась выпечкой. Когда майор Щелкунов представился ей и объявил, о чем хочет с ней поговорить, женщина вытерла ладони о передник, сделала изумленные глаза и промолвила удивленно:

— Так приходил же от вас уже человек. Капитан, кажется. Я ему все, что знала, поведала…

— А теперь, пожалуйста, поведайте мне, — безапелляционно потребовал Виталий Викторович.

— Как скажете, — изрекла Полина Терехина, уяснив, что с этим майором милиции лучше не пререкаться и просто отвечать на все его вопросы. — Что вы хотите знать?

— Мне бы хотелось побольше узнать о Василии Кудряшове, — начал майор Щелкунов. — О его взаимоотношениях с товарищами по группе, как и почему, по вашему мнению, он попал в компанию Кондратьева, и почему он так поспешно покинул город и уехал в Сибирь. Да еще в такую глухомань, что его и не найти.

— Мне казалось, что вас интересует Эдик Кочемасов, — сдержанно заметила Полина.

— Кочемасов нас тоже интересует, — изрек Виталий Викторович. — Но все-таки давайте начнем с Василия Кудряшова. Расскажите о нем поподробнее, все что знаете.

— Хорошо, — промолвила Полина Терехина, покосившись на безапелляционно строгого майора, и начала: — Вася Кудряшов, сын известного в городе писателя… Хороший парень. Добрый, отзывчивый. Всегда поможет, о чем ни попроси… Он с первого курса был влюблен в Нинель Яковлеву. Добился того, что Яковлева начала тоже обращать на него внимание, а потом стала отвечать ему взаимностью. Все у них вроде бы складывалось хорошо, некоторые из наших им даже завидовали. Их даже считали женихом и невестой, и все шло к тому, что они поженятся. А поскольку Яковлева входила в компанию Кондратьева, Федынцева, Бекетова и Кочемасова, то и Кудряшов примкнул к ним. Что еще вам сказать… — Терехина глянула на майора Щелкунова и продолжила: — Вася был очень искренним…

— Почему — был? — спросил Виталий Викторович.

— Потому, что вот уже почти десять лет от него нет ни слуху ни духу. Как уехал в поход на Свиягу после третьего курса, так после этого и пропал.

— Что значит пропал? — снова спросил Виталий Викторович, хотя знал, что это могло значить.

— А то, что после этого похода его никто не видел. Если бы он был жив, так непременно дал бы о себе как-то знать, — ответила Полина Терехина. — Может, с ним приключился какой-то несчастный случай, а может, на войне погиб. Кто его знает?

— А что говорили в группе насчет его исчезновения? — поинтересовался майор Щелкунов и добавил: — Ведь наверняка многие задавались вопросом, почему он оставил институт и уехал черт знает куда, порвав и с отцом, и со всеми прочими.

— Не только задавались вопросом, но и напрямую спрашивали, что такого случилось в этом походе, что Вася Кудряшов бросил все и уехал из города, — сказала Полина.

— И каков был ответ? — спросил Виталий Викторович и очень внимательно посмотрел на Терехину.

— Говорили, что Кудряшов решил в этом походе еще раз объясниться с Нинель Яковлевой, которая к этому времени была уже с Кондратьевым. Они на третьем курсе сошлись… Когда нас бросают — мы ведь не сразу можем поверить в это, верно? — снова глянула на Виталия Викторовича Полина Терехина, как бы ища понимания, а может, и сочувствия. — Если вообще можем поверить, — добавила она с затаенной грустью, обнажая перед майором глубокую душевную рану. — И часто пытаемся вернуть любимого человека во что бы то ни стало, чтобы все шло дальше так, как и раньше. Но чаще всего такого не случается: если один кто-то разлюбил второго, то размолвка неизбежна, как ты ни пытайся потом поправить. Вот и Вася, наверное, попытался в том походе как-то вернуть Нинель, однако у него ничего не вышло. И в отчаянии он бросил все и уехал невесть куда. Даже, говорили, вещей теплых из дому не взял…

Интересно, что же такого случилось в этом походе, что один из членов давно сформировавшейся студенческой компании вдруг взял и бросил и институт, и родного отца и отбыл, скорее всего, куда глаза глядят, без всякого плана и перспектив. Разве Кудряшов первый, кого бросает любимая девушка? Если бы все, кого вдруг оставляют женщины, бросали все и уезжали на Крайний Север, то полярные широты были бы самым густонаселенным местом земли. А Москва, Ленинград, Киев, Минск и иные города наполовину бы опустели…

Назревала необходимость все же еще раз допросить кого-нибудь из компании Кондратьева. И скорее всего, эту самую Нинель Яковлеву…

* * *

Это было самой настоящей неожиданностью — визит майора милиции в воскресенье, да еще ранним утром. Нинель поначалу так растерялась, что не успела предупредить о визите майора Щелкунова Валерия Федынцева, и тот, не подозревая о госте, вышел из туалетной комнаты в помятых трусах, застиранной майке и прошел по-хозяйски на кухню, куда Нинель как раз и пригласила Виталия Викторовича для допроса-беседы.

— Здравствуйте, — поздоровался первым майор Щелкунов. — Я —