в него отправить все свои страхи и переживания. Беспощадно сжечь их. Любой огонь — жизнь. Недаром ведь говорят: из искры возгорится пламя.

— Леша рано женился на Марго. Отцу нужно было передать одному из нас бизнес. Я отказался, а брат с радостью согласился на все условия. И одно из условий было породниться с Черкасовыми, семьей Марго. Марина воспитывалась бабкой, которая умерла, едва ей восемнадцать лет стукнуло. Она училась в колледже и подрабатывала официанткой в каком-то баре. Там их и свела судьба. Леша влюбился как одержимый. Пропадал у нее неделями. Сильная любовь была. Взаимная. Он не мог развестись с Марго, там такой брачный контракт был… В общем, Марина забеременела. Леша был вне себя от счастья и решил пожертвовать всем ради нее.

— Вижу, как он счастлив был, — горько прокомментировала я.

— Не знаю, что именно было потом. — Оставив без внимания мой комментарий, дядя продолжил свой рассказ. — Я был в то время в Берлине. Леша попал в жуткую аварию. Долго лежал в больнице. Марину не пускали. Марго сильно промыла ему мозги за те два месяца. Из больницы он вернулся совсем другим человеком. Еще через несколько месяцев я узнал, что Марина очень неудачно упала зимой, а дальше экстренные роды…

— Я поняла, — перебила дядю и стерла ладонью с щеки пару слезинок. — Все в прошлом. Спасибо, что хоть ты у меня есть.

Я протянула руку мужчине, и он, поймав ее, сжал. В таком положении мы молча сидели и думали каждый о своем. Больно осознавать, что у меня могла быть полноценная семья. Где есть мама и папа. Есть мир и любовь.

Слезы жгли глаза от осознания, что моего ребенка ждет участь не лучше.

«А вдруг я не справлюсь с ролью матери-одиночки?»

«Смогу ли воспитать одна? Обеспечить достойную жизнь?»

Вопросы без ответов сыпались градом. На душе буйствовало беспокойство. Чувство чего-то неправильного не покидало меня. Словно я упустила что-то очень важное…

— Останешься? — спросил дядя.

Я обернулась и натянула на лицо улыбку.

— Нет. Поеду к себе. И, наверное, уже пора собираться.

— Подожди меня, — попросил он и исчез из гостиной на пару минут.

Пока дядя отлучился, я действительно начала собираться домой. Мне стоило побыть одной после долгожданной встречи с отцом.

Накинув на себя пальто и достав из сумочки зонт, села дожидаться дядю. Он не заставил себя долго ждать и вернулся ко мне с белым конвертом в руке.

— Здесь хватит на ближайшие пару месяцев аренды. Я знаю, что твой идиот не торопится возвращать деньги. Возьми, — он протянул конверт мне.

Я постеснялась вновь брать деньги у дяди. Хотя, чего греха таить, мне они сейчас были нужны.

— Не нужно, я сама вывожу, — покачала головой.

— Бери, пока дают, — скупо ответил дядя и сунул конверт в карман пальто. — Если он не вернет тебе деньги в этом месяце, я с ним поговорю по-мужски. Думаю, уже давно пора было это сделать.

Спорить не стала и, тепло обняв мужчину, вышла из квартиры…

На улице стемнело. Осень уже полноправно правила погодой: начался частый дождь, дул холодный ветер. Желтые листья ложились ковром под ноги, хаотично вертелись и обгоняли друг друга. Такая непогода сегодня стала для меня настоящим испытанием.

Зонтик под напором ветра жалостливо поскрипывал и гнул свои спицы.

Я уже десятки раз пожалела, что не осталась на ночь у дяди. Могла вызвать такси и доехать до дома с теплым комфортом, но, учитывая мое финансовое положение, сразу отмела эту идею.

Собрав всю волю в кулак и не обращая внимания на колючий холод, я упрямо двинулась в сторону автобусной остановки.

Неожиданно сзади послышались торопливые шаги. Испуг быстро взял в свои сети мой разум.

Слыша стук собственного сердца в ушах, я приготовилась отбиваться сумкой и зонтом!

Ускорив шаг, я закрыла зонт, развернулась и приготовилась атаковать, но знакомый голос меня затормозил:

— Потеряшка, ты как тут оказалась? — Мой локоть взяли в плен мужские сильные пальцы.

Я увидела перед собой лицо Стаса, все с той же ухмылкой на губах, прической чуть короче, чем у брата, и пустыми синими глазами. Хотя на долю секунды мне показалось, что они загорелись лукавством. Но это только показалось… Они по-прежнему были пустыми и бездушными, неимоверно меня пугая.

— Вы преследуете меня? — пискнула я, вырывая свой локоть.

— Кто? Я? — удивился мужчина. — Я приехал только что от Кирюхи, припарковал машину и случайно заметил знакомое пальтишко.

— Как вы смогли разглядеть меня в темноте? И пальто таких по городу десятки будет. — В моем голосе отчетливо читалась настороженность.

— У меня отличное зрение, милашка, — лениво произнес Стас. — Ты хотела оприходовать меня зонтом? Думала, что я тот маньяк?

— А что я могла подумать, услышав быстрые шаги позади себя?

— Ладно-ладно. — Он отпустил меня и поднял руки вверх в знак капитуляции. — Убедила. Перегнул. Тебя, может, подвезти домой? Погода сегодня шепчет.

— Спасибо за предложение, но нет.

— Почему? Тебе нравится гулять по холоду в дождь?

— Да, — кивнула я.

— Серьезно? — Он скептически приподнял одну бровь.

— Вы меня пугаете! — ляпнула первое, что пришло в голову, и отступила.

— Какая ты пугливая, потеряшка, — хмыкнул недовольно мужчина. — Точно не желаешь поехать со мной?

Я отрицательно покачала головой. Уж лучше под дождем, чем с братом Федосеева. Не нужно иметь особых талантов, чтобы понять открытый интерес Стаса ко мне. А я никаких отношений с этой семьей иметь не желаю!

— Я, конечно, не маньяк, но оставить женщину одну таким поздним вечером не смогу. — Его голос, слова и интонация, с которой он это произнес, заставило еще больше насторожиться и отступить на пару шагов назад.

Этот мужчина меня пугал, и я была готова идти пешком до дома десять километров, только бы он отстал.

— Идем.

А дальше мужчина удивил еще больше… Он подхватил меня на руки и невозмутимо понес к уже знакомой машине. Я опешила и завозилась в его руках, на что получила очень выразительное рычание:

— Ты чего такая странная? Я просто хочу помочь! — возмутился он, поставив меня на твердый асфальт. — Садись! — скомандовал, открыв дверь.

— Только до дома довезете! Никаких ужинов и обедов тоже! — Обозначила границы и залезла в теплый салон автомобиля.

В машине было очень тепло. Только сейчас поняла, насколько сильно замерла за несколько жалких минут, проведенных на улице.

Со Стасом мы ехали молча. Он в одночасье потерял ко мне интерес. Стал до возмутимости холодным и отстраненным. Я смогла выдохнуть и расслабиться.

Дорога домой прошла без приключений и лишних разговоров. Я спокойно смогла понежиться