— Что случилось?! — выговорила наконец миссис Флип.

— Скажите, молю вас! — кинулась к ней гадалка, едва ли не хватая даму за руки. Растрепанные волосы придавали ей совершенно безумный вид, а уж в таком освещении… — Скажите, снимите камень с моей души!

— Что сказать? О чем вы?

— Неужели… неужели помолвка вашей дочери уже состоялась? — пролепетала Сивилла и начала аккуратно рвать на себе волосы. — О боги, только не это! Я не хотела! Коварный Локи, я знаю, это его происки! Это он…

— Да в чем дело?! — загремел мистер Флип. — Объяснитесь!

— В гадание вкралась ошибка… — простонала девица и рухнула на колени, простирая руки к миссис Флип. — О-о-о, нет мне прощения… Как, как я могла забыть, что в тот день Бетельгейзе вошла в созвездие Лебедя?!

Я зажал себе рот ладонью, чтобы не рассмеяться. Кажется, в астрономии Сивилла разбиралась примерно так же, как в гадании.

— Как я могла не учесть, что Млечный Путь в тот день огибал венец Зимнего Шестиугольника?! — продолжала она стонать. Интересно, где она названий-то этих набралась? — Что Телец с Овном сошлись рога в рога, а Скорпион изогнул свой ядовитый хвост, готовясь жалить?! И что Стрелец уж вскинул лук, готовясь поразить Арктур?!

«Точно, играла на сцене, — уверился я. — Может, на любительской, но кто ее разберет…»

— О чем вы говорите? — прошептала миссис Флип, прижимаясь к мужу.

— Беда! — Сивилла выпрямилась и сверкнула глазами. Я чуть шире приоткрыл дверь, и сквозняк зловеще колыхнул пламя свечей. Получилось очень к месту. — Большая беда стоит на пороге вашего дома, а виной всему я, недостойная своего имени и своего посвящения! О-о-о…

Даже если она и переигрывала, то на супругов это все равно действовало отменно.

— Да что же такое, милочка, что с вами? — залепетала миссис Флип, хватаясь за сердце.

— Припадок, может? — неуверенно спросил мистер Флип.

— Вы заботились о счастье дочери! — вскричала Сивилла, указуя на даму. — Вы спросили, возможно ль ей соединиться с человеком, что ей мил? И я сказала да, да, да!.. Как я ошибалась!

Тут она продуманно рванула тунику на груди, надрезанная ткань разошлась с треском, мистер Флип ахнул… Правда, под этой туникой у Сивиллы оказалась еще одна.

— И что-то не давало мне покоя, — бубнила она, раскачиваясь из стороны в сторону, как помешанная. — Но что, что, что?!

— Что, что, что?.. — эхом откликнулась миссис Флип.

— Ах, все не так… — всхлипнула Сивилла, закрывая лицо руками. — Коварный Локи замутил мой взор, смешал все руны, а на самом деле… Беда случится, если ваша дочь с тем господином вдруг составит пару!

— Но какая беда?! — поразилась та.

— Поодиночке будет все в порядке, — вещала гадалка, словно войдя в транс. — И проживут они спокойно жизнь свою. Но стоит им лишь оказаться рядом, как все пойдет вразлад! Болезни, смерть прозрею, нищету и голод! Вот дом ваш вижу, пламенем объят… Малютки плачут — нет ни крошки хлеба, а мать больна лежит, и в стельку пьян отец! Работный дом, тюрьма… все хуже, хуже, и ничего исправить уж нельзя…

Эта вольная импровизация произвела на чету Флип поразительное действие: они переглянулись и уставились на Сивиллу как завороженные. Та поняла, что им еще недостаточно, и продолжила:

— Какая страшная судьба! Всему виной моя, моя ошибка! Меня казните, отдаюсь я в ваши руки…

И она поползла на коленях к супругам. Те попятились. Сивилла, решив, видимо, что им опять мало, вдруг пронзительно взвыла и вцепилась ногтями себе в лицо, раздирая его в кровь.

— Ах, что вы делаете, перестаньте! — всполошилась миссис Флип, выйдя из транса. — Памела еще не помолвлена!

— Какое счастье… — выдохнула Сивилла, глядя на нее обожающим взглядом. — Какое счастье, обошлось без жертв… Успела вовремя я упредить несчастье…

Я еще чуть приоткрыл дверь и показал ей кулак. Она явно не поняла. Тогда я показал ей монету, и Сивилла живо взвилась на ноги.

— Должна вернуть вам то, что не по праву принадлежит мне. Вот, берите, вот!..

По полу раскатились монеты, девица кинулась их собирать и впихивать в руки Флипам.

— А… значит, за этого джентльмена Памеле никак нельзя замуж? — осторожно спросила миссис Флип.

— Ни в коем случае! — воскликнула Сивилла уже нормальным голосом. — Думать забудьте, если только не желаете погубить жизнь дочери!

— А… за кого же тогда?

— За кого угодно, — сурово сказала она, — только не за того, о ком вы меня спрашивали. Лучше за последнего башмачника, чем за него! Да что там, ваша дочь составит прекрасную партию! Руны сказали, — понизила она голос и покосилась на меня, — что ей очень скоро повезет…

— Может, нам лучше уехать на некоторое время, чтобы она успокоилась? — неуверенно сказала миссис Флип. — Я не сомневаюсь, деточка страшно расстроится! Он так ей понравился!

— Руны говорили о дороге, — кивнула Сивилла. — Думаю… курорт подойдет. Нет-нет, ни пенни не возьму! Лучшей платой для меня стало то, что удалось предотвратить трагедию!..

Наконец они распрощались. Я дождался, пока хлопнет входная дверь, вышел и тихонько поаплодировал. Сивилла стирала со щек красную краску.

— Ну что? — устало спросила она. — Так сойдет?

— Искренне на это надеюсь, — кивнул я. — Правда, с «в стельку пьян» вы несколько перестарались.

— Это для пущего драматического эффекта, — хмыкнула она. — Вроде сработало. Видели б вы их лица!

— Я видел частично, — вздохнул я. — Благодарю за сотрудничество.

— А, — махнула она рукой. — Это было даже забавно… Правда, если вы все-таки сдадите меня в полицию…

— Я ведь дал слово, — ответил я. — А вы сделали что могли. Дальнейшее от нас не зависит.

— То есть я могу уезжать?

— Да, пожалуй, — кивнул я. Если это представление не поможет, то смысла держать здесь Сивиллу просто нет. — Кстати, а вы, случаем, не играли в театре?

— Было дело, — усмехнулась она. — Так заметно?

— О да. И мой вам совет — возвращайтесь лучше на подмостки. Играть роли у вас получается куда лучше, чем гадать!

— Я подумаю, — ответила она.

— Всего доброго… Сивилла.

— И вам того же, мистер Кин…

Больше я никогда ее не видел.

На следующий день я намеренно не выходил из дома. В конце концов, с этими неурядицами я совершенно забросил не только моих малюток, но и тренировки. А это, знаете ли, уже никуда не годится. Бокс превосходно позволяет снять нервное напряжение, и, хоть у меня нет спарринг-партнера, я вполне обхожусь боксерской грушей. Ну и прочее, по мелочи, чтобы не распустить себя и не обзавестись с возрастом изрядным брюшком. А это было вполне возможно: племянница Ларримера (которую я, кстати, еще ни разу не видел) готовила изумительно, настолько лучше прежней кухарки, что я уже начал подумывать — а не взять ли ее в дом? Ларример будет рад, я уверен, а меня это не разорит.