– Что случилось, Ким? – тут же раздался его голос.

– Ты знаешь, я жутко замерзла, и мне кажется, что тебе тоже очень холодно. Ты не думай, я ничего… – Кимберли запнулась. – Вдвоем нам будет теплее.

– Я уже думал об этом, но мне было неудобно предложить тебе себя в качестве грелки, – радостно отозвался Ричард и тут же лег рядом с Кимберли.

Несколько минут они возились, укладываясь, и наконец затихли.

– Сегодня просто потрясающая ночь, – тихо сказала Кимберли, прижимаясь к Ричарду. Он был теплым, и от него славно пахло – как и должно пахнуть от мужчины: солнцем и морем.

– Да, жаль только, что холодновато, – согласился Ричард.

Они рассмеялись, взгляды их случайно встретились. Кимберли вздрогнула от той искры, что пробежала между ними. Она задрожала, но уже не от холода, и прижалась к Ричарду еще сильнее, не спуская с него глаз.

– Ты уверена, что не пожалеешь об этом? – срывающимся голосом спросил он.

– Да! – твердо ответила Кимберли.

Ей казалось, что она уже когда-то видела, чувствовала то, что происходило между ними. Его губы нежно прижались к ее губам. Их чуть солоноватый вкус сводил Кимберли с ума, заставлял забыть обо всем. Ричард крепко прижал ее к себе, словно боялся, что она исчезнет, как наваждение.

Кимберли обняла Ричарда и нежно, словно летний ветерок, прикоснулась к мочке его уха. Из груди Ричарда вырвался страстный стон. Это вдохновило Кимберли, ее ласки стали смелее. Она уже не просто целовала Ричарда, она прикасалась горячим, словно уголек, языком к его лицу.

Тонкими крепкими пальцами Ричард провел по ее спине, заставляя Кимберли выгнуться навстречу его рукам, уложил ее на спину и наклонился над ней. Теперь он одной рукой ласкал Кимберли, а другой освобождал ее от покровов одежды. Кимберли выгибалась навстречу его пальцам, без слов требуя продолжения.

Наконец Ричард прикоснулся к темному пушку внизу живота. Кимберли шевельнула бедрами, прося его не останавливаться. Пальцы Ричарда проникли под тонкое кружево белья. Он ласкал ее, стараясь привести к вершине, но не позволяя достичь ее.

Вдруг Кимберли села. Взгляд ее темных глаз приковал к себе Ричарда.

– Я хочу тебя сейчас же! – отчетливо сказала она и принялась снимать с него рубашку и брюки.

Ричард быстро избавился от одежды и снял с Кимберли белье. Он с восторгом смотрел на ее молодое и прекрасное тело, серебряное в лучах луны.

– Ричард! Если ты не сделаешь это сейчас, я тебя точно убью! – простонала Кимберли.

Она осторожно взяла в свои руки голову Ричарда, поцеловала его и притянула к себе, раскрываясь для того, чтобы они стали единым целым.

Много позже Кимберли прижалась к Ричарду и шепнула:

– Я-то думала, в Нью-Йорке ночью было жарко!

Она улыбнулась и мгновенно уснула.

Ричард осторожно поцеловал ее и накрыл своим телом. Он не знал, что их ждет, но сейчас ему хотелось надеяться, что утро не принесет ничего плохого.

Утром Кимберли проснулась первой. Она осторожно встала, стараясь не разбудить Ричарда. Ей не хотелось сейчас с ним говорить. Она просто не знала, как себя вести, что говорить и что делать.

Это было кратковременное помешательство! – уговаривала она себя. Просто мы очень устали, нервное напряжение дало о себе знать, вот и результат. Говорят, когда человек в опасности, у него особенно силен инстинкт продолжения рода. Вот и с нами природа сыграла злую шутку. На самом деле ничего между нами нет. Просто так получилось, и для нас обоих лучше забыть о том, что произошло этой ночью. Меня ждет Стенли, и я люблю его. Мы поженимся и будем счастливы. Лучше все же просто забыть, как будто ничего не было, как будто это был сон.

Кимберли тихо подошла, посмотрела на спящего Ричарда и вдруг остро, почти до боли, поняла, что ей вовсе не хочется ни о чем забывать. Что она хочет остаться навсегда на этом острове, рядом с Ричардом.

Глупости! – оборвала себя Кимберли. Я не имею права сейчас расслабляться. Может быть, потом, когда все закончится, я смогу немного помечтать о том, что могло бы быть между нами. Но не сейчас. И потом ничего хорошего из этих отношений не получится. Я не смогу жить с ним. Ричард не для меня. Каждый день думать о том, не влип ли он в какую-нибудь историю, беспокоиться, когда он задерживается, и постоянно выяснять отношения, пытаться вбить хоть чуть-чуть здравого смысла в его голову… Нет, это не для меня. Прости, Ричард, но у нас ничего не получится, как мне ни жаль.

– Доброе утро! – весело сказал он, открыв глаза.

– Привет, – смущенно ответила Кимберли.

– Ты любишь рано вставать?

– Не очень. Но я приучила себя к тому, что на работу не стоит опаздывать.

– Ты уже думаешь о работе?

– Я всегда о ней думаю, ты же сам говорил, – попробовала пошутить Кимберли, но тут же почувствовала, что ее шутка не удалась.

Ричард нахмурился и сел.

– Что будешь делать, когда вернешься в Нью-Йорк? – спросил он.

– Вновь приступлю к своей работе, – пожала плечами Кимберли. – Выйду замуж за Стенли. Когда-нибудь нужно было решиться, – тихо добавила она.

– Ясно. – Ричард сидя натянул брюки, рубашку и встал. – Давай собираться, у нас впереди еще долгий путь.

– Ричард, ты же понимаешь, что все… – Кимберли запнулась.

– Да, я все понимаю, – ответил Ричард. – Так мы пойдем или будем смущать друг друга ненужными разговорами, когда и так все ясно?

Кимберли вздохнула. Она и не думала, что будет так тяжело сказать Ричарду, что между ними ничего не получится. Но она сделала это, и назад дороги нет. Это было правильное решение, как ни больно было его принять и смириться с ним.

– На одно только надеюсь, – сказал Ричард после долгого молчания, когда они приготовились идти, – мы не выйдем на какую-нибудь дорогу.

– Почему? – удивленно спросила Кимберли.

– Потому, что на Ферро нет ровных дорог. Лас-Каситас и Миладор-де-ла-Пена находятся в полукилометре друг от друга по прямой, но протяженность дороги между ними – тридцать километров.

– Понятно, – вздохнула Кимберли. – А в какой стороне спрятан твой клад?

– Мы пойдем к поселениям, – хмуро сказал Ричард.

– Мы уже вчера обсуждали этот вопрос и решили, что сначала находим твои сокровища, а уж потом идем к жилью! – возразила Кимберли.

– Тебе так не хочется возвращаться к цивилизации? – иронично усмехнувшись, спросил Ричард.

– Нет, просто я не привыкла менять свои решения! – ответила Кимберли и покраснела. Она поспешно отвернулась, чтобы скрыть смущение, но Ричард, кажется, понял гораздо больше, чем ей бы хотелось показать.