Среди детей это сейчас очень популярно.

– А наклейки у него есть?

– Не знаю. Спросите его сами, когда он приедет.

Наконец приезжает Дэниел и паркует патрульную машину на обочине. Трэвис и Джош тут же бегут к нему и радостно кричат в открытое окно:

– Офицер Раш, у вас есть наклейки?

Дэниел тянется к бардачку, достает оттуда наклейки с новым логотипом и передает мальчикам.

– Это моя мама сделала, – хвастается Джош.

Дэниел даже не может выбраться из машины, но вот мальчишки наконец отходят в сторону, и он открывает дверцу. Дает каждому по переводной татуировке, и мальчишки бегут мимо меня в дом за влажными бумажными полотенцами. Вернувшись, они прислоняют переводную картинку к щеке, а я придерживаю полотенца. Когда они снимают пленку, мой логотип предстает во всей своей красе.

– Ух ты, здорово получилось, – говорю я.

– Да, и впрямь, – отвечает Дэниел.

– Офицер Раш, хотите лимонада? – Мальчики с надеждой смотрят на Дэниела, и тот соглашается:

– Конечно.

По взбудораженным лицам детей я вижу, что они слишком увлеклись своим бизнесом и даже не подумали предложить Дэниелу напиток бесплатно, в обмен на его подарки.

Дэниел подходит к столу, и мальчики наливают ему стакан лимонада. Офицер бросает в банку четвертак и делает глоток. Мальчишки следят за каждым его движением.

– Ничего себе, – с улыбкой говорит он.

Приближается новая машина, и мальчишки сразу же забывают про своего клиента. Они машут руками, пытаясь привлечь нового покупателя. У них это получается, и вскоре они вновь погружаются в бизнес, больше не обращая на Дэниела никакого внимания.

– Ну и как? – спрашиваю я.

– Очень… ядреный.

О нет! Я беру графин и наливаю лимонада себе, затем делаю глоток и едва не давлюсь.

– Ужас!

Смесь для приготовления напитка на самом деле без сахара, но мальчики слишком много добавили. Теперь я замечаю, что жидкость в графине слегка мутная.

– Мальчики, – зову их я. – Сколько пакетиков вы использовали?

– Не знаю, – говорит Джош. – Может быть, семь.

– Этого слишком много. Вы разве не прочитали инструкцию?

– Но офицер Раш сказал, что ему понравилось. А полицейские не врут, – осуждающе говорит Джош, будто я намеренно создаю их бизнесу черный пиар. – Правда ведь, офицер Раш? Вы же допьете до конца, да?

Дэниел переводит на меня взгляд, я качаю головой и улыбаюсь, ведь я знаю, что он сделает. Он смотрит на мальчишек и опустошает стакан, слегка закашлявшись и прикрывая рот ладонью.

– Впечатляет, – смеюсь я, беря у него из рук пустой стакан. – Я сделаю новый лимонад, ребята.

Беру графин и исчезаю в доме.

Когда я возвращаюсь, с Дэниелом разговаривает Джулия. Она хихикает и теребит волосы, потягивая из большого пластикового стакана какой-то напиток со льдом. Вряд ли ее заинтересует обычный лимонад, это уж – точно. Я подхожу и знакомлю их.

– Джулия, это Дэниел Раш. – Смотрю на Дэниела. – Джулия – моя соседка.

– Рад знакомству, – говорит он и пожимает протянутую руку.

Я поворачиваюсь к Джулии:

– Это Дэниел рассказал мне о проекте нового логотипа для полицейского участка.

– Правда? – удивленно произносит она, изгибая брови, будто я хранила это в секрете.

– Да, я дважды говорила про это, помнишь?

Она игнорирует мой вопрос и продолжает болтать. К сожалению, заметно, что она не совсем трезвая, и мне вдруг становится стыдно за Джулию. Наверное, период воздержания от алкоголя, который установил для нее Джастин, подошел к концу.

– Мама, – кричит Джош. – Дашь мне мелочи?

Я иду в дом и достаю из бумажника четвертаки. Затем отдаю их мальчишкам, а сама вновь сажусь на стул.

Дэниел наконец завершает разговор с Джулией и подходит ко мне:

– Я должен ехать.

– Понятно, – отвечаю я. – Спасибо, что заглянули.

Трэвис и Джош подбегают к нам, и Дэниел благодарит их за лимонад.

– Вы ничего не хотите сказать офицеру Рашу? – настойчиво говорю я.

– Спасибо за наклейки и татуировки, – отвечают мальчишки.

– Не за что, – говорит Дэниел, затем поворачивается ко мне. – Спасибо за логотип. Вы проделали отличную работу.

– Спасибо, что дали мне такой шанс.

В этот момент я понимаю, что, возможно, больше никогда не увижу его. Проект я закончила, и нет никакого повода для дальнейшего общения. У мальчиков теперь есть наклейки и переводные татуировки. Моя работа оплачена.

Дэниел медлит. Кажется, он собирается задать мне какой-то вопрос, но затем говорит:

– Что ж, хорошего вечера.

– Спасибо, и вам тоже. Пока, Дэниел.

Он кивает и дружелюбно машет рукой Джулии. Затем садится в машину и уезжает. Я приношу из гаража еще один стул для Джулии. Ее стакан уже почти пуст.

– Ты не могла бы немного присмотреть за девочками, пока я сгоняю в магазин? – спрашивает она.

– Зачем тебе в магазин?

Она гремит кубиками льда в своем стакане, будто ответ очевиден.

– У меня закончилась водка, – бормочет она. – Джастин сказал, что задержится. Работает допоздна или что-то в этом духе.

Нельзя ни в коем случае пускать Джулию за руль. А что, если я откажусь и она поставит под угрозу жизнь дочерей, взяв их с собой?

– Джулия, не езди никуда. У меня есть водка.

Да уж, я поощряю ее пьянство, но прочие варианты пугают меня куда больше. Беру у Джулии стакан, иду в дом, добавляю льда и достаю из шкафчика бутылку водки «Абсолют». Крис пьет лишь пиво и виски, но иногда я добавляю водку в коктейли. Бутылка почти полная.

Выношу ее, отдаю Джулии стакан и лью в него лимонад из графина.

– Хватит, – говорит она, когда стакан заполняется наполовину.

Джулия берет у меня бутылку водки и наливает доверху. От такого крепкого напитка у меня бы глаза из орбит вылезли. Неужели Джулия не раскаивается из-за своего поведения у бассейна? Помнит ли она вообще об этом?

Джулия отпивает коктейль, а я присматриваю за всеми детьми, чтобы они не выбежали на дорогу. Однако мне не стоит так уж сильно переживать, ведь ограничительный знак действительно многое изменил. Нужно было что-нибудь сказать на этот счет Дэниелу, когда он приезжал. Еще раз поблагодарить его. Вспомнив об этом знаке, я вспоминаю и другое: как мне нравилось разговаривать с Дэниелом.

Я не должна о нем думать.

У меня нет никаких причин думать о нем.