– Входи и садись, – пригласил Мейсон.

– Твоя контора всегда работает по такому графику?! Яразыскивал тебя по всему городу и, наверное, не нашел бы, если бы случайно незаметил света в твоем окне.

– Ты ничего не мог заметить. Окна зашторены.

– Разве это важно? – ухмыльнулся Драмм. – Я догадался, чтоты здесь. Я ведь знаю, какой ты работящий.

– Может, хватить дурить? Мне кажется, что ты появился здесьпо службе.

– Это как посмотреть… Я от природы любопытен. Такая птичка,знаешь, хлебом не корми, дай только удовлетворить любопытство. Понимаешь, менязаинтриговала эта история с номером телефона. Ну сам посуди: ты приходишь комне, суешь мне в лапу немного мелочи, чтобы я проверил для тебя засекреченныйномер. Я еду, узнаю для тебя фамилию и адрес, ты мне говоришь «спасибо». Азатем что я слышу? Ты появляешься по этому адресу и находишь труп, а его женаоказывается твоей клиенткой. Я ума не приложу: это что, случайность?

– Ну, любопытствующий бедный служащий, к каким выводам тыпришел?

– Я не хотел бы гадать. Я спрашиваю тебя, а ты мне ответь.

– Как хочешь, – пожал плечами Мейсон. – Я поехал туда повызову жены.

– Странно, что ты знаешь жену и не знаешь мужа.

– Правда? – спросил Мейсон с сарказмом. – Это как раз однаиз опасностей адвокатской практики. Сколько раз случается, что приходитнезнакомая женщина и вовсе не подумает привести с собой мужа. Между намиговоря, я даже слышал о случае, когда женщина приходила к адвокату втайне отмужа. Но это все, конечно, сплетни, и трудно требовать, чтобы ты поверил мне наслово.

Драмм не переставал ухмыляться.

– Ты хочешь сказать, что это один из таких случаев? –иронично спросил он.

– Я ничего не хочу сказать. Если я сейчас чего и хочу, тоспать.

Ухмылка исчезла с лица Драмма. Он откинул голову назад ипринялся внимательно изучать потолок.

– Это начинает становиться интересным, Перри. Жена приходитк адвокату, который славится умением вытаскивать людей из неприятностей.Адвокат не знает домашнего телефона мужа. Берется за дело, и в руки емупопадает какой-то номер телефона. Он обнаруживает, что это как раз номертелефона мужа, и едет к нему. Полиция обнаруживает на месте адвоката, жену, атакже труп мужа.

В голосе Мейсона прозвучала нотка нетерпения:

– Ты считаешь, что это тебя к чему-то приведет, Сидней?

На губах Драмма снова появилась ухмылка.

– Черт меня побери, Перри, если я знаю. Но я продвигаюсьвперед.

– Не забудь сообщить мне, когда до чего-то дойдешь, – попросилМейсон.

Драмм поднялся с кресла:

– Не беспокойся, узнаешь в свое время. – Он перевелухмыляющийся взгляд с Мейсона на Деллу Стрит и обратно. – Как я догадываюсь,последнее замечание было намеком на то, что я могу быть свободен?

– Куда ты так спешишь? Ты ведь прекрасно знаешь, что мыприходим в офис в три часа ночи, чтобы поболтать с друзьями, страдающимиострыми приступами любопытства. Мы даже не собираемся работать в такое время.Просто привычка у нас такая – рано приходить на работу…

Драмм смерил адвоката изучающим взглядом.

– Ты знаешь, Перри, если бы ты доверился мне, не исключено,что я мог бы помочь тебе. Но если ты собираешься валять дурака и лавировать, томне придется удовлетворить свое любопытство другим образом…

– Конечно, я отлично это понимаю. Это твоя обязанность. Утебя своя работа, у меня – своя.

– Это значит, что ты намерен темнить и дальше?

– Это значит, что ты сам должен будешь узнать то, чтохочешь.

– До свидания, Перри.

– До свидания, Сидней. Заскакивай еще как-нибудь.

– Не беспокойся, заскочу.

Когда Драмм закрыл за собой дверь кабинета, Делла Стритсделала импульсивное движение в сторону Мейсона, но он остановил ее движениемруки до того, как она успела раскрыть рот.

– Посмотри, точно ли он ушел.

Она пошла в сторону двери, но та открылась сама, и Драммснова сунул голову в кабинет. Он окинул взглядом Мейсона и Деллу Стрит иусмехнулся:

– Я, в общем-то, и не надеялся, что вы позволите себянадуть, – признался он. – На этот раз я действительно ухожу.

– Это прекрасно, – ответил Мейсон. – До свидания.

Драмм снова закрыл за собой дверь кабинета. Через минутухлопнули входные двери. Было четыре часа утра.

Перри Мейсон надвинул шляпу на лоб и стал натягивать неуспевший просохнуть плащ.

– Надо ковать железо, пока горячо, – сказал он Делле Стрит.– Рано или поздно мне начнут наступать на пятки, и я уже ничего не смогусделать. Мне нужно узнать как можно больше, пока у меня еще есть свободадвижений. Ты сиди и сторожи крепость. Не скажу тебе, где я буду: не хочу, чтобыты мне звонила. Я сам буду звонить время от времени и спрашивать мистераМейсона. Скажу, что меня зовут Джонсон, что я его старый знакомый. Спрошу, неоставлял ли мистер Мейсон какого-нибудь сообщения. Постарайся как-нибудь датьпонять, если будут новости, не выдавая того, с кем говоришь.

– Думаешь, что наши разговоры могут подслушивать?

– Все возможно, я не знаю, до чего может дойти дело.

– Думаешь, что прокурор даст ордер на твой арест?

– Может быть, и не даст, но наверняка они захотят менядопросить.

Она посмотрела на него с нежностью и сочувствием, но ничегоне сказала.

– Будь осторожна, – предупредил он и вышел.

Было еще темно, когда он вошел в отель «Рипли» и попросилномер с ванной. Он записался в книгу отеля как Фред Б. Джонсон из Детройта иполучил комнату под номером пятьсот восемнадцать, за которую ему пришлосьзаплатить вперед, так как у него не было багажа.

Оказавшись в комнате, он закрыл окна шторами и заказалчетыре бутылки имбирного пива и побольше льда. Слуга, который принес ему заказ,доставил также литровую бутылку виски. Мейсон уселся в мягкое кресло, положилноги на кровать и закурил сигарету. Двери на ключ он не закрывал.

Он ждал больше получаса, прикуривая одну сигарету от другой,когда дверь вдруг открылась и в комнату без стука вошла Ева Белтер. Онаповернула ключ в замке и послала ему улыбку.

– Я рада, что нашла вас.

Мейсон даже не встал с места.