Раздался грохот, шум и гул фейерверка, взмыли вверх цветные россыпи и посыпались по чёрному небу разноцветными шапками и цветами. Звуки, похожие одновременно на гром, стрельбу и зловещее шипение, раздавались со стороны парка, их приносил порывистый холодный ветер. Должно быть, завтра будет снег...

Мира куталась в шубу и морщилась, как от боли, вздрагивая от каждого звука, рука сжимала фужер с шампанским. Максим испугался, что она раздавит богемское стекло, и протянул руку, чтобы забрать, вздрогнув от того, что руки были более ледяные, чем за столом. Она околела, несмотря на шубу.

Посмотрел вниз, из-под тонкой, полупрозрачной ткани подола дизайнерского платья выглядывали ноги в босоножках на тонкой подошве.

- Тебе нравится фейерверк? - посмотрел ещё раз на Мирославу, кончик носа у той порозовел.

- Я не люблю фейерверки и салюты... - не столько недовольно пробурчала, сколько прошептала Мира.

- Пойдём, - лёгонько дёрнул на себя девушку, она удивлённо подняла глаза на Максима, переступила с ноги на ногу, упёрлась. - Пойдём, - сделал шаг вперёд, встал почти вплотную.

- Мы разве не должны быть с гостями? - прошептала максимально громко, последние звуки погасил в себе звук взрыва, Мира ощутимо вздрогнула, на мгновение крепко зажмурив глаза.

- С какими гостями? - Максим подобрался совсем близко, по большей части для того, чтобы Мирослава могла его лучше слышать, хотя игнорировать тот факт, что близость с Мультяшкой если и не волновала в чувственном плане, то точно приносила удовольствие, не удавалось. - С этими? - он обвёл глазами окружающих.

Большую часть людей он знал заочно, о значимости некоторых гостей мог лишь догадываться. С некоторыми из них он имел возможность работать, у иных учиться, кое-кто рассматривался как потенциальный партнёр, кто-то так же рассматривал самого Максима Аркадьевича. Новое лицо на небосводе финансового благополучия. На балконе гудела полупьяная толпа самодовольных, погрязших в самолюбовании, алкоголе и лицемерии людей, каким был и сам Максим. Таков его новый мир - ещё более зажравшийся и пропитанный лицемерием, чем всё, что он видел и встречал до этого.

Но это не мир Мирославы. Всё это придёт к ней, такова реальность наследницы состояния Сильвестра, как пришли наркотики, сомнительные знакомства и тонны дорогих вещей, некоторые из которых она покупала только для того, чтобы выкинуть.

- Других нет, - Мира усмехнулась и отпила из фужера.

- На этих плевать, - он прижал к своему боку Мультяшку. - Во-первых, ты замёрзла, во-вторых, у нас завтра свадьба, мы влюблены и хотим побыть вдвоём, это нормально, - прошептал горячо на ухо. Мира вздрогнула. - Никто не придерётся, даже если в каких-нибудь кустах сидит парочка фотографов в ожидании сенсации.

- Нет, не сидит, - Мира засмеялась. - Только аккредитованные, они сделали свою работу, и их выдворили до завтра.

- Тогда тем более, пошли, - Максим заговорщицки подмигнул и обнял Миру, что та позволила сделать.

Девушка умеет отлично играть на публику, отметил про себя Максим. Либо она не так уж глупа и проста, как можно подумать, либо многолетняя выучка, либо семейная черта. Впрочем, Мира и раньше не позволяла себе прилюдных проявлений эмоций, всё, что видел Максим, было концертом одного актёра для избранного круга зрителей.

Они зашли в холл, поднялись по широкой лестнице на второй этаж, решив, что на этом праздник можно считать законченным. Гости, а тем более главный виновник торжества - Сильвестр, прекрасно справятся без них.

Мира сбросила шубку у дивана, расположенного в конце длинного коридора с рядами дверей. Там же было несколько кресел и длинный коротконогий стол, всё из натурального дерева и кожи, добротное, установленное на века, вряд ли дизайнерское. Встала у окна, всем видом показывая, что беседа окончена, и Максим был склонен с ней согласиться.

У них не было не единой точки соприкосновения, особенно в этом доме, кричавшем о разнице в происхождении и положении счастливых жениха и невесты. Не было общих тем для разговоров. Пожалуй, у Максима было влечение, но не больше, чем к любой другой красивой девушке, а может, и меньше. Но всё-таки Максим не ушёл, он сел в кресло и машинально ударил себя по карманам в поисках сигарет.

- Здесь нельзя курить, - Мира показала рукой на потолок. - Сигнализации. И вообще, нельзя.

- Прости, - извинился скорее машинально, растерянно оглядывая собеседницу.

Длинное струящееся платье с завышенной талией делало девушку ещё более стройной, юной и уязвимой. Почему-то привлёк внимание маленький размер ноги и аккуратные пальчики, выглядывающие из хитросплетений ремешков босоножек, розово-зефирный лак, красивый подъём.

Максим никогда не обращал внимания на такие вещи, скорее его могло удивить отсутствие педикюра, чем его наличие. Но эти крошечные пальцы, ногти с капельками блеска, тесёмка в цвет платья вокруг лодыжки, глубокий разрез, который едва-едва демонстрировал гладкую поверхность голени и убегал вверх, прячась в складках значительно выше колена, чем-то завораживали.

Рука, разглаживающая складки струящейся материи, так же привлекала к себе внимание. Маленькие, аккуратные ладони, с тонкими пальцами, будто слепленные виртуозным скульптором, полупрозрачные, похожие на пальцы Дафны, спасающейся от Аполлона. Дафна превратилась в лавровое дерево, сможет ли Мирослава избежать подобной участи? И какая роль отведена Максиму в этой легенде, участником которой он стал?

- Тебе лучше пойти спать, завтра важный день, - Максим улыбнулся через силу, когда произнёс эти слова. Небольшая доза алкоголя сделала его сентиментальным и склонным к лишним размышлениям.

- Да, - спокойно согласилась Мультяшка и двинулась от окна в сторону своей спальни. Она располагалась как раз напротив комнаты для гостей, где разместили Максима, чуть дальше была комната для его родителей.

Максим резко встал и зачем-то привлёк к себе девушку, потянув на себя, она подалась и даже с какой-то странной готовностью ответила на почти дружеское объятие.

- Буду ждать тебя завтра, - прошептал рядом с ушком, там поблёскивал бриллиантовым блеском ряд пусетов. - Ты будешь самой красивой.

- Я приду, - было странно, но Максиму показалось, что Мультяшка улыбнулась и даже расслабилась в его руках.

Он проводил Миру к комнате, подождал, когда закроется дверь, и пошёл к себе. Через пару минут в дверь постучали, он открыл, на пороге стояла мама. Только разговоров по душам накануне свадьбы не хватало. И без того тошно.

- Мы почти не общались, - мама прошла в комнату и остановилась посредине, оглядываясь. - Этот дом такой большой, шикарный.

- Он мог бы быть ещё шикарней, - показал рукой на кресло, сам сел рядом. - Сильвестр Прохорович очень состоятельный человек.

- Как и его внучка.

- Как и Мирослава, да.

- Милый, я бы хотела извиниться перед тобой.