- Мира, нас ждут. - Максим Аркадьевич прошёл в комнату и протянул руку Мире, взяв за запястье тёплой ладонью. Мира вздрогнула, в свете взорвавшегося в парке фейерверка мелькнуло обручальное кольцо на мужской руке. Кольцо, которое она надела несколькими часами раньше. Лично. Своей рукой. И такое же кольцо было на её пальце. Оно жгло, щипалось, как кислота, вылитая на руку.

Мира шагнула навстречу Максиму и пошла следом за ним прочь из комнаты. Он поддержал на лестнице, помогая сойти и не запутаться в складках платья, перехватил пелерину у лакея и сам набросил на плечи, улыбнулся гостям за себя и за Мирославу. Она лишь нашла глазами дедушку и отвернулась, чтобы не заорать на него, не извергнуть на него всю свою боль, свою обиду, отчаяние, своё одиночество, которое накатывало леденящей волной и не собиралось её отпускать никогда в жизни.

Молодых ждал автомобиль представительского класса и целый этаж лучшего отеля с шикарным видом, вся ночь и вся жизнь впереди.

Максим подал руку Мирославе, та спешно допила шампанское, которого за время, что они добирались в гостиницу, выпила почти бутылку. Выбралась, улыбнулась, сверкнув лисьими глазами, и направилась к гостеприимно распахнутым дверям.

Гостиница, как и персонал, не прекращали своей основной работы. Свадьба внучки владельца не повод терять прибыль. Встречать их вышел управляющий лично, преподнёс подарок от коллектива - большую корзину, наполненную экзотическими фруктами и украшенную цветами. Корзину тут же подхватил служащий и понёс в номер впереди молодожёнов. Управляющий рассыпался в цветастых поздравлениях, выразил искренние пожелания и готовность исполнить любую просьбу новобрачных.

Максим прекрасно понимал цену льстивым словам и старался не смотреть по сторонам, хоть и отмечал краем глаза всё, что происходило, невидимое простым гостям, но знакомое тому, кто начинал свой рабочий путь едва ли не с мальчика на побегушках в гостинице эконом класса и дорос до управляющего всей сетью, и вот теперь его полномочия и вовсе разрастались до космических масштабов. Небывалый карьерный рост. Максим усмехнулся, не сумев сдержать эмоций.

- Максим Аркадьевич, - зашептал управляющий. Его звали Сергей Иванович, ему было около пятидесяти, он неплохо справлялся со своими обязанностями, начал лысеть, был коренаст, но сохранил выправку военного. - Бумаги, которые вы просили доставить, находятся у меня в кабинете, в любой момент, когда скажете, я пришлю их вам, или сейчас, сей момент... - стушевался Сергей Иванович, поймав недоумённый взгляд Максима Аркадьевича.

- Бумаги?

Максим был трудоголиком, где-то маньяком своего дела. Он почти не знал выходных, чаще всего игнорировал отпуск, всегда находились неотложные нужды, но в день свадьбы, какой бы фикцией она ни была, он не стал бы решать рабочие вопросы.

- Да, - истово кивнул Сергей Иванович. - Мария, ваша помощница, привезла их около двух часов назад, - быстро проговорил и понимающее умолк, покосившись на Мирославу.

Та шла рядом и ничего не слышала или демонстративно делала вид, что не слышала. Максим не изменился в лице, вряд ли кто-нибудь заметил его удивление, он не остановил шаг, не посмотрел заинтересованно, не поморщился от выходки Маши. Он сдержанно кивнул и ответил, что документы заберёт утром.

- Мария остановилась здесь? - нейтрально поинтересовался Максим. Мысленно он прокрутил расписание самолётов, большая часть была ранним утром, лишь один улетал после полуночи.

- Да, конечно, - кивнул Сергей Иванович и ещё раз покосился на Мирославу, которая по-прежнему виртуозно делала вид, что ничего не слышит. Максим ещё раз удивился выдержке Мультяшки и беспардонности управляющего. Во всех его полуфразах, недосказанности, мечущимся взгляде, было столько скользких намёков, что впору было оттащить в сторону и поговорить по-мужски, разбив лицо.

- Я вас услышал, - сухо произнёс Максим и сделал несколько быстрых шагов к Мирославе, давая понять, что разговор окончен.

Двери одного из номеров распахнулись, управляющий скрылся, Максим с Мирославой остались наконец-то вдвоём. Кажется, не только Максим испытал облегчение, когда понял, что сотни глаз и фотообъективов больше не направлены на них, никто не фиксирует каждый взгляд, и никто не мечется в поисках липких подробностей чужой личной жизни.

Мирослава прошла по номеру, вернее - по гостиной большого сьюта, подходившего под квалификацию «президент», с несколькими комнатами, рабочим кабинетом, барной зоной, огромным балконом и, конечно, спальней с широкой кроватью, украшенной согласно случаю. Рядом с кроватью красовалась подаренная корзина от персонала, бутылка шампанского и клубника. Цветы, те же, что и в большом доме, украшали вазы, а лепестки были разбросаны по красному покрывалу.

Максим увидел, как Мира поморщилась, как от зубной боли, и, схватив бутылку, направилась к барной зоне, на ходу пытаясь открыть шампанское.

Похоже, свою брачную ночь новобрачная решила провести в пьяном угаре. Максим разделял желание Миры, так что спорить не стал, молча открыл и налил шипящий напиток невесте, та выпила залпом и потянулась за ещё одной.

За всё время, с тех пор, как Максим зашёл в комнату Мирославы в большом доме, и до сего момента, она не произнесла ни слова, у Максима тоже пропало всякое желание разговаривать. Он скинул галстук, затем пиджак, расстегнул на рубашке несколько пуговиц и, подумав, засучил рукава. В номере было жарко. Мира в это время боролась с фатой, намертво вцепившейся в причёску с причудливыми локонами. Максим подошёл, нагнул голову Миры, повернул, как ему удобней, и высвободил, наконец, невесту из оков символа невинности. Чуть не засмеялся своим мыслям.

Мирослава продолжала молчать. Максим поморщился, а у него ведь были планы на эту ночь, чуть больше двух часов назад эти планы казались взаимными и осуществимыми.

- Помочь? - Максим показал рукой на остальной свадебный наряд.

Ряд мелких пуговичек по спине, среди кружева, вряд ли возможно расстегнуть самой, да и лента вокруг талии крепилась причудливо, одним движением руки не снимешь.

- Если не торопишься, - наконец подала голос Мультяшка. - Тебя ждут, - откровенный намёк на то, что она слышала и поняла разговор Максима с управляющим. И ещё больший намёк на то, что ей это не понравилось. Чего в этом недовольстве больше, невольной ревности или уязвлённого самолюбия?

- Не тороплюсь, - Максим ухмыльнулся и показал жестом, чтобы Мире повернулась к нему спиной.

Она повернулась, слегка качнувшись, Максим поймал, ощутив не только скользкую ткань в своих руках и аромат духов, но и желание, полоснувшее резко, с налётом отчаяния.

- Это любезно с твоей стороны, - проговорила ехидно Мультяшка.

- Я сама любезность, - в тон ей ответил Максим.

Пуговица за пуговицей, он расстёгивал белый муар и кружево, оголяя полоску горячей кожи. Светлые, едва видимые глазу волоски ниже шеи становились невидимыми уже между лопаток, но всё равно на коже появлялись мурашки, следом за прикосновениями пальцев. Он остановился у поясницы и ловким движением расправился с крючками пояса, платье тут же ослабло, спустившись вниз на несколько сантиметров, открывая полоску на спине, потянув плечи.