– Все для тебя, милая, все только для тебя. Пойдем отметим где-нибудь это событие?

– Да. Да, конечно…

– Но хотелось бы теперь и от тебя получить какое-то ответное действие, в мою пользу, – смеясь, словно в шутку, произнес мужчина. Отстранил Зою, повел ее за собой. – И ты знаешь, какое.

– Какое? Ах, ты хочешь, чтобы я танцевала у тебя вечерами, в галерее…

– Да. Сезон в «Российском балете» начнется осенью, так что лето у тебя оказывается свободным. Потом, наверное, я найду другую танцовщицу, как ты выразилась – девочку из кордебалета, согласную на подработки… Но сейчас, когда я только-только открываюсь, когда реклама, когда надо максимально привлечь публику… твоя кандидатура просто идеальна.

– Глеб, я только «за», но я теперь чего-то боюсь, – неуверенно ответила его спутница.

– Ты будешь выступать под псевдонимом. В маске! Никто не узнает, что это ты.

– Глеб… – застонала Зоя. Потом искоса посмотрела на него, засмеялась нервно. – Ладно, я подумаю. Только чтобы никто не знал моего имени. И в первую очередь в «Российском балете» чтобы об этом не слышали.

– Мамой клянусь, не услышат! – шутливо ответил он. – Зоя, я же не враг тебе.

– Но я пока еще ничего тебе не обещала! Может, и не смогу танцевать у тебя. Дай мне время подумать, – она прижалась щекой к его плечу.

* * *

Это известие – о том, что ее будут ждать на просмотре в «Российском балете», – ошеломило Зою настолько, что девушка почти не чувствовала вкуса еды, когда они с Глебом ужинали в очередном ресторане.

Глеб, кстати, был в этот вечер как-то особо нежен и мечтателен. Они почти не ссорились, не спорили; он наговорил Зое много комплиментов – что она уникальная, другой такой в мире больше нет, а все остальные женщины в сравнении с ней просто уродливые чудовища. Конечно, с его стороны немного глупо это прозвучало (возвышать Зою за счет того, что других пришлось принизить), но что поделать, мужчины не всегда способны на красивые комплименты.

Скорее всего, Глеб был настолько влюблен в нее, что даже не владел собой, своим разумом.

И это чувствовалось, кстати. Его любовь то есть.

Пожалуй, он был готов сделать Зое предложение в самое ближайшее время. Чего стоили его неуклюжие, но милые намеки во время совместной трапезы – на то, что у них с Зоей схожие взгляды на жизнь, что они понимают друг друга с полуслова, что ни с кем другим ни он, ни она не смогут быть счастливы…

Потом, уже ночью, Глеб поймал такси, и они поехали к нему домой, в Строгино. Зоя знала, что это была съемная квартира, но данный факт (собственник он или не собственник жилья) девушку мало волновал. Глеб же, судя по всему, почему-то комплексовал из-за этого. Поскольку заявил во время поездки, что в будущем, возможно, если обстоятельства позволят, он купит себе квартиру в центре, аж на Тверской…

Из-за отсутствия личного транспорта Глеб, очевидно, тоже переживал, поскольку, обсудив квартирный вопрос, он озвучил следующее свое желание – приобрести автомобиль представительского класса. Наверное, это все какие-то типичные мужские заморочки – решила Зоя, слушая хмельную болтовню своего спутника…

Ну да, мужчина должен чувствовать себя состоятельным, состоявшимся, успешным. Своя квартира, своя машина, свой бизнес. Зою же эти проблемы совершенно не волновали.

Наконец приехали. Зашли в лифт, но Глеб нажал не на кнопку своего этажа, а на верхнюю.

– Полетаем? – подмигнул он Зое.

Они оказались на последнем этаже, поднялись еще выше уже пешком, на технический.

– Что ты придумал? Тут все закрыто… – она дернула дверь.

– У меня есть ключи. Не бойся, я тут бывал. – Глеб открыл ключом дверь, ведущую на чердак. – Сюда… Дай руку.

Он провел Зою за собой, затем включил свет на чердаке.

– Что ты придумал? – недоверчиво спросила она.

– Я покажу тебе город с высоты птичьего полета.

Еще по одной лестнице они поднялись вверх, Глеб открыл очередную дверь.

В лицо Зое ударил ветер, они оказались на крыше. Тускло горели лампочки откуда-то сверху, с антенн.

– Красота? – обернулся Глеб с ликующей улыбкой, указал на горизонт, туда, где небо сливалось с мерцающими огнями.

– Да, – прошептала Зоя, одной рукой продолжая держать орхидею, а другой захватив у горла трепещущий палантин – его могло унести ветром.

С крыши высотного здания Москва смотрелась теперь как на ладони. Глеб с Зоей стояли рядом, соприкасаясь плечами.

– Ты знаешь… Надоело чувствовать себя рабом, – крикнул Глеб.

– Разве ты раб?

– Да. По крайней мере, был им. Существует огромная пропасть между людьми, которые живут на зарплату, пусть даже и очень высокую, и владельцами собственного бизнеса. Я хочу перепрыгнуть эту пропасть.

– А вдруг упадешь?

– Это не страшно. Страшно – бояться прыгнуть. Страшно всю жизнь оставаться рабом, то есть наемным работником. Знаешь, я сейчас чувствую такой драйв… Через несколько дней выяснится, пан я или пропал. Я вложил все, что я имею, в свой проект, набрал много кредитов. Если мое предприятие лопнет, то… даже не знаю, что тогда случится. Меня убьют, может быть. Шучу, шучу! Но поэтому я пока не хочу говорить о нас с тобой, о нашем будущем, не хочу подставлять тебя. Но знай… Если все получится, если я смогу перепрыгнуть пропасть и мой проект заработает, окупит все расходы и позволит мне осуществить все мои желания – то тогда я приду к тебе. Именно к тебе, а не к какой-то другой девушке, они для меня все – просто пыль по сравнению с тобой… И тогда я тебе скажу те самые, главные слова, которые ты ждешь от меня, детка.

У Зои даже мурашки по спине побежали. До этого момента она словно не понимала, кто такой Глеб, чем он занимается, что ему грозит, если его попытка развить свой бизнес вдруг потерпит крах…

«А ведь и правда, мы с ним похожи, – неожиданно подумала она. – Я ведь, как он, тоже все ставлю на одну карту. Либо все, либо ничего. Если не быть примой в «Российском балете», то лучше уж никем не быть. Лучше умереть».

Зоя схватила Глеба за руку, стиснула его ладонь. Палантин вдруг сорвался с ее плеч, взметнулся вверх и, совершенно неожиданно большой черной тучей завис над их головами. А потом – раз, ветер подхватил легкую ткань и стремительно понес куда-то вдаль, к мерцающим огням. На миг девушке почудилось, что это не палантин, а она сама летит над городом черным воздушным змеем. Ее еще детские фантазии о том, что она способна летать, на миг показались Зое реальностью. Но лишь на миг.

Зоя захохотала истерично, обняла Глеба.

…Второго июня был конкурсный отбор кандидатур на место в труппе «Российского балета». Пришло довольно много желающих, явилось даже несколько известных танцовщиц. В кулуарах бродили слухи, что, возможно, Главный уже выбрал ту единственную (причем озвучивалось сразу несколько имен), а сегодняшний просмотр – всего лишь формальность.