Пару часов спустя в квартире становится тихо. Из моего телефона льется тихая, расслабляющая фортепианная музыка вперемешку с меланхоличными инди-песнями. Энди и Куп в клубе, а Дилан в своей комнате. Он выходил оттуда лишь один раз, когда Энди выгуливала Носка, чтобы сделать себе кофе.

Я переоделась в штаны для йоги и длинную толстовку. Мой ноутбук стоит на письменном столе, напольное зеркало распаковано, собрано и обрело свое место около шкафа. Я заказала себе светящуюся гирлянду, две лампы и еще один приставной столик, а также первые цветы. Нашелся магазин комнатных растений с классными отзывами, который работает и на доставку. Причем на определенное обговоренное время. Для меня это идеально, потому что означает меньше стресса.

Все относительно разобрано, и я чувствую себя просто отлично.

Желудок громко урчит. Энди с Купером сегодня заказывали себе суши, но я после плотного завтрака была не голодна. И теперь в этом раскаиваюсь. Надо пойти на кухню и взглянуть, что можно приготовить. В противном случае придется еще идти за покупками.

Однако первым делом нужно наконец отправить родителям одну-две фотографии. Иначе мама опять будет звонить.

Хм. Представить эту просторную, светлую и прежде всего очень красивую комнату как обычную комнатушку в общежитии будет сложнее, чем я думала. Но можно ведь послать только кусочки. Ничего, что способно меня выдать.

Вытащив мобильник, быстро щелкаю пару снимков. Один раз кровать, потом письменный стол вместе с окном с различных ракурсов. Сейчас уже так темно, что снаружи все равно ничего не видно.

Этого должно хватить. Я вновь просматриваю фото, затем отсылаю с подписью: «Все на месте, и я в полном порядке. Не волнуйтесь».

С довольной улыбкой топаю на кухню, чтобы провести ревизию холодильника. Довольно скудные запасы, и ничего, что мне хотелось бы съесть. Я поджимаю губы.

Быстро проверив, что есть поблизости, я останавливаю выбор на маленьком биомагазинчике, до которого спокойно дойду пешком. Все остальное было бы для меня сегодня слишком далеко – исключительно потому, что я хочу пару хороших, вкусных сэндвичей.

Итак, за покупками.

Никогда бы не подумал, что мне будет так сложно находиться в своей комнате. Если я не в университете, на тренировке у Эллиотта, в кафе, чтобы спокойно позаниматься, или у бабули, то сижу здесь. В этой комнате. Часто также в гостиной, чтобы пообщаться с Энди и Купером, или на улице с Носком, но… я так много времени провел в этих четырех стенах за последние годы, читал, учился – в том числе и дополнительно, – играл в компьютер или терпел боль. Причина еще и в том, что дома я предпочитаю снимать протез или периодически их меняю. А для этого запираюсь тут, чтобы чувствовать себя в безопасности.

У меня никогда не возникало с этим проблем. До вчерашнего дня.

С тех пор я почему-то не могу успокоиться. Внезапно стало казаться странным закрывать дверь и торчать тут одному. Теперь рядом живет Зоуи. За этой стеной возле меня теперь ее комната. Раньше там был всего лишь Мэйс, о котором я, сидя здесь, совершенно не думал. Но вместо Мэйса приехала сестра Купера, и отныне я это делаю. Думаю о ней. Мои мысли вращаются вокруг нее. Без остановки. И я понятия не имею, что из этого бо́льшая проблема.

Черт.

Носок преспокойно спит. В качестве исключения на моей кровати, а не на своей. Между тем я уже час пялюсь на экраны – с открытыми на них моими документами и множеством свежих статей о самых разных протезах, их качестве и возможностях применения. Невзирая на то, что техника и медицина в этой области развились очень высоко, мне это до сих пор мало что дает. Нервные пути пронизывают всю культю, проходят очень близко под кожей, и затронуты даже отдельные участки рубцовой ткани, они не лишились чувствительности.

Мне рассказывали, что операция длилась долго и была сложной. Доктора радовались, что сумели спасти мое колено. Однако там оказалось столько разодранной кожи и размозженных мышц, что культю даже не удавалось сразу как следует зашить.

Я забыл, как точно выразился врач, но никогда не забуду, что означали его слова.

Лучше калека с чертовым хирургическим швом, чем мертвец. Я находился в таком шоке, что его слова дошли до меня лишь намного позже. Впервые я их понял у Эллиотта во время реабилитации, когда он сказал мне, что мы с этим справимся. Вскоре после того, как выругался и пробормотал, что моя нога в полной заднице.

Он явно не хотел, чтобы я это услышал.

Но я услышал, и по итогу так даже лучше. В какой-то момент мне по-настоящему захотелось все преодолеть именно потому, что я настолько разбит. Захотелось показать самому себе и бабушке, что я могу быть сильным. Доказать себе, что я был и есть больше, чем это.

Я смотрю вниз на свою ногу, на закатанные наверх штаны и знаю: я это сделал. Смог быть сильным. Победить боль у меня так и не получилось. Ни в ноге, ни в голове.

– На сегодня все. – Раздраженно буркнув, я выключаю компьютер. Не могу сконцентрироваться. Наверно, надо принять ванну или немного послушать музыку. В понедельник у первокурсников начинаются занятия в университете, и один из моих семинаров состоится уже в четверг, а не через неделю. Семестр будет достаточно напряженным, включая некоторые экзамены, которые существенно повлияют на итоговые оценки, поэтому мне нужно успокоиться и сфокусироваться на важном, а не на сотне дел одновременно. И не на девушке по соседству…

В дверь три раза стучат.

– Дилан? – приглушенно доносится сквозь дерево тонкий голос Зоуи. Вышеупомянутая девушка, о которой я слишком часто думаю.

Молниеносно хватаю протез, натягиваю чулок и все остальное привычными движениями.

– Ты там? – еще раз спрашивает она, потому что я промолчал. Итак, надо решать: сделать вид, что сплю так же крепко, как собака, или ответить ей.

Ах, что за дерьмо. В панике натягивая протез, я уже давно сделал свой выбор.

– Да. Я здесь. Момент.

– Я просто хотела еще раз сказать спасибо, и у меня тут для тебя кое-что есть. – Последний рывок, и протез вместе с носком на ступне снова на месте. Поднявшись, опускаю штанину и иду к двери, в то время как Зоуи продолжает говорить: – Я правда не собиралась беспокоить или надоедать. Если ты занят, то… то… – Отпираю дверь, и Зоуи умолкает на середине предложения, как только я ее открываю. – О, привет.

– Привет.

Со слегка озадаченным видом и немного раскрасневшимися щеками она смотрит на меня снизу вверх, держа в руках большую тарелку с горой еды. Мой нос улавливает вкусный запах.

– Ну, я тут приготовила сэндвичи. Довольно много. Тут даже сыр на гриле, так как я обнаружила на нижней полке в шкафу потрясную сэндвичницу. И подумала, может, ты тоже захочешь присоединиться и поесть? – Последние слова она произносит все тише, и у меня на губах появляется улыбка.