– Простите, Михаил Николаевич, – вступил молчавший до того Фандорин, – по стечению обстоятельств, об этом случае мне известно немного больше. Я знаком с этими киношниками – это рекламщики, клипмейкеры. Я оказываю им изредка услуги консультативного характера. Так вот, их начальник, Вилли Монс, рассказывал мне, что его группа снимала в тайге натурный рекламный ролик, а в это время вертолетчики целую неделю пьянствовали не просыхая. А когда надо было улетать, вертолетчики с пьяных глаз утопили вертолет в озере. Оператор заснял момент падения вертолёта, и всё это на фоне декораций и актёров. Получились великолепные кадры, такие, что и на компьютере не сделать. Заказчик пришел в восторг и оплатил вертолёт, как накладные расходы. И лётчики были довольны – отмазались перед начальством, мол, попали под выброс. Только Вилли говорил, что случилось это на реке Катанга.

– Подкаменную Тунгуску в верховьях называют Катангой, – отозвался профессор.

Молодец Николай Александрович, уважаю – осадил Миклуху Маклая! Этим уфологам дай только волю, они в любой катастрофе, в любой аварии найдут происки инопланетного разума или проявление необъяснимого феномена. Нет, права была Нора, Фандорин в нашей компании нужен – как противовес профессору.

– Михаил Николаевич, как вы думаете, какие действия нам следует предпринять? – спросила Нора.

– Я, право, не знаю. Периметр озера очень большой, а самое лучшее место заняли японцы. Откуда начинать поиск?

– А сэнсей Учидо уже начал поиск, и у него в группе два подводных пловца. Значит, он ищет не на берегу, а в самом озере, – возразила Нора.

– Пловцы были бы хороши на озере Чеко, но не на озере Вонючем. Я плохо себе представляю заплывы в серной кислоте, никакой гидрокостюм не спасёт, – возразил профессор.

– Это же японцы! Черт их знает, с какой аппаратурой они приехали. Может, они и не собираются заныривать глубже десяти метров, а на дно они пустят робота.

– Да, Элеонора, вы, пожалуй, правы. Сэнсей первым прибыл к озеру и выбрал лучшую точку. Шансов обскакать японцев у нас ничтожно мало – если там что-то есть, то сэнсей Гентзебаро Учидо это найдет, – горестно согласился профессор.

– Николай Александрович, а вы что думаете? – спросила Нора.

– Мне кажется, что японцы немного недооценили Эраста Петровича Фандорина. В координатах допущена небольшая неточность, а сама Танка не просто стишок, а подсказка, помните:

Где ветер, сгоняя надоедливый гнус,

Летит над жилищем шамана.

Главное в Танка, не то, что надо искать, а указание места – жилище шамана.

– Великолепно, Николай Александрович! Вы оправдываете свою репутацию эксперта по артефактам и манускриптам, – воскликнула Нора.

По-моему, Нора проболталась, она собрала о Фандорине исчерпывающую информацию и взяла его в экспедицию не спонтанно.

– Тогда план экспедиции у нас будет такой: завтра утром яхта подойдет к Чулаканским порогам; мы с Николаем Александровичем погрузим надувную лодку с мотором в вертол; прихватим так же индивидуальные дыхательные аппараты с запасом кислорода из спасательных комплектов яхты; высадимся у жилища шамана и утрём нос сэнсею! – загорелся энтузиазмом профессор.

– План, безусловно, отличный, но давайте его слегка подкорректируем. Сначала, для очистки совести, обследуете мою точку, а потом уже высадитесь у жилища шамана. Вот, и Иван Павлович полетит с вами, – вкрадчиво вставила Нора. Спорить, включая меня, никто не решился.

Нора предполагает, а жизнь располагает. Вначале нам всё же пришлось высадиться в стойбище шамана. Дело в том, что профессор основательно подготовился к экспедиции – одной только аппаратуры у него набралось на полтонны. Это и сканеры, эхолоты, спектрометры, магнетометры и прочие научные прибамбасы. Кроме того, в вертолет погрузили винтовки, контейнер с надувной лодкой и мотор для неё, палатки, бензин-генератор и топливо для него и для мотора лодки. Я уж не говорю о продуктах питания, питьевой воде и прочей амуниции. Мы с трудом втиснулись в вертолёт и буквально лежали на горе мешков, ящиков и канистр, которыми был забит салон вертолёта под самые окна.

Двухчасовой перелет, и мы приземлились в центре стойбища шамана. Когда пилот выключил двигатель, и винты остановились, мы выползли из вертолёта. Стойбище шамана располагалось у подножия сопки и представляло весьма живописную картину. Само жилище – это полусруб, полуземлянка – бревенчатая двухскатная крыша, концы брёвен вкопаны в землю, а конёк крыши поддерживали два бивня мамонта. Вокруг жилища шамана стоял полукругом частокол идолов, вытесанных из целых брёвен, а в качестве шапок у идолов были черепа медведей и оленей. Бурый мох покрывал брёвна крыши и основания идолов.

Обследовав жилище шамана, убедились, что оно достаточно прочное и может послужить ещё складом. Разгрузив вертолет, мы перетаскали вещи в жилище шамана. Судя по тому, что профессор из всей своей аппаратуры прихватил с собой только что-то вроде миноискателя, то вылет в «точку Элеоноры» он осуществлял именно для «очистки совести». По настоянию профессора мы прихватили противогазы с ранцевыми баллонами и накомарники, а на руки надели толстенные, правда, перфорированные перчатки. В своих оранжевых комбинезонах, накомарниках, ранцах, рациях и при прочей амуниции мы стали похожи на инопланетян и даже напугали какую-то бродячую собаку. Я хотел спросить профессора, мол, откуда тут собаки, но лётчик уже завел двигатель.

Вертолёт поднялся над сопкой. Через окна открывалась фантастическая картина – озеро с торчащим посередине, как палец, гольцом. Противоположный берег озера скрывался то ли в дымке, то ли в тумане. По берегам озера, насколько хватало взгляда, везде был поваленный лес. Похоже, идолов шамана и кусок тайги спасла от взрыва метеорита сопка, а три идола на вершине сопки были вкопаны уже позже, может быть, самим шаманом, а скорее всего, теми киношниками.

Через двадцать минут мы уже крутились над «точкой Элеоноры». Я рассчитывал увидеть воронку с грудой металла, а не увидел решительно ничего особенного. Берег как берег, покрытый мелкой галькой и обросшими мхом валунами. Прав профессор – надо искать миноискателем что-нибудь типа оплавленных гаек. Жаль, что у профессора только один миноискатель, от Норы просто так не отделаешься – она ведь заставит просеять весь прибрежный песок и перебрать всю прибрежную гальку. Ладно, будем считать этот рейд разведочным – просто прогуляемся по берегу озера туда-сюда, и на сегодня – хватит.

Как только вертолёт сел, и едва открылась дверь, в нос ударили сероводородные миазмы озера, странно – вблизи жилища шамана запах почти не ощущался. К тому же, нас атаковали несметные полчища комаров. Я и представить себе не мог, что бывают места, где комар водится в таких количествах – временами комар оседал на накомарнике сплошняком, так что через него ничего не было видно, и приходилось комаров буквально сгребать. За накомарники, конечно, профессору спасибо, но лучше было бы ещё в вертолете надеть противогазы и переключить их на подачу воздуха из баллонов. И что удивительно, на комаров сероводородные испарения действовали возбуждающе – они становились злее и, похоже, плодились в утроенном темпе. Мне стало совершенно ясно, что в таких условиях мы не найдем даже гаек.