Во-первых, стоит сказать о позиции старшего поколения японских политиков, которую выражает, например, бывший премьер-министр Ясу-хиро Накасонэ (Nakasone Yasuhiro, занимал этот пост в 1982–1987 гг.), служивший во время войны офицером японских ВМС в Токио и соединивший в себе чувство вины за те преступления, что японцы совершили во время войны в Китае, с живым восприятием возможностей для японского бизнеса в Китае, а также благожелательной интерпретацией японского прошлого и возможного будущего в рамках китайской системы «цзянься» (Τίαηχίά)1*. Согласно такой точке зрения на японскую историю, Япония успешно развивалась в первые века своего существования как независимая страна, которую китайские правители, тем не менее, рассматривали как входящую в сферу своей гегемонии. Из этого убеждения следует, что Япония все равно будет продолжать процветать, даже если она окажется не вовне, а внутри китайского периметра безопасности, вследствие экспансии китайского стратегического влияния. Единственная роль, отведенная в такой картине будущего мира Соединенным Штатам, – потихоньку испариться. Эта точка зрения, естественно, дополняется пессимистическим взглядом на будущее самой Японии, согласно которому ничто не может помешать упадку и превращению Японии в среднюю державу с сокращающимся и стареющим населением.

Наряду с данной философской позицией, у которой есть свои достоинства, в 2009 году появилась гораздо более резкая точка зрения Ичиро Одзавы: Америка идет вниз, Китай – вверх, поэтому пойдем вместе с Китаем, и тем самым нам уже не понадобятся морские пехотинцы США на Окинаве. В более нюансированной версии речь идет о том, что Китай может контролировать Северную Корею, а США могут нанести КНР ответный удар лишь в случае ядерного нападения на Японию. Есть и иные подобные комбинации.

Но возможно, все гораздо проще: Одзава просто не любит американцев, и к тому же, как генеральный секретарь Демократической партии Японии, которая уже в течение долгого времени находится в оппозиции, он нуждается в выдвижении альтернативной внешнеполитической линии, чтобы иметь возможность воспрепятствовать постоянно побеждающей и приходящей к власти Либерально-демократической партии (ЛДП).

10 декабря 2009 года у Одзавы появился шанс воплотить свои внешнеполитические взгляды в жизнь, когда он во главе делегации из 143 депутатов парламента от Демократической партии (ДП) и более чем 470 политических сторонников приехал в Пекин в рамках начавшейся программы обменов «Великая стена» между своей партией и КПК.

Конечно, форма здесь явно превалировала над содержанием: это был ритуальный визит данника без дани, но имела место и тридцатиминутная встреча Одзавы с Ху Цзинтао; неудивительно, что они договорились «усилить японо-китайские отношения и ускорить реализацию программы обменов по линии ДП-КПК». Такие темы, как Восточно-китайское море, продажа подделок под японские пельмени гиоза (имеющая место в китайском экспорте) и отсутствие транспарентности в китайском военном бюджете, тоже были упомянуты, но их явно не обсуждали серьезно.

Тем не менее, после встречи, или точнее говоря, аудиенции79, Одзава заявил, что встреча внесла свой вклад в развитие дружественных отношений, что уже само по себе не мало. Он также сказал, что представился Ху как «командующий полевыми операциями Армии освобождения Японии». Освобождения от слишком долго правившей ЛДП? От бюрократии? От Соединенных Штатов? – От всех трех, вне всякого сомнения.

На второй день своего визита, 11 декабря, Одзава встретился с министром обороны и генералом НОАК Лян Гуанли (Liang Guanglie) для того, чтобы «выразить озабоченность продолжающимся наращиванием китайского военного потенциала». По словам Одзава, он следующим образом обратился к Ляну: «В Японии есть настроения, которые видят в модернизации Китая угрозу. Если Япония тоже начнет укреплять свои вооруженные силы, это не принесет положительных результатов для будущего Японии и Китая»80. Лян, конечно, ответил, что НОАК «служит целям защиты большой территории и протяженных границ и не хочет никакой гегемонии».

Другими словами, пекинские заседания не имели ничего общего с переговорами, не было достигнуто никаких договоренностей, однако декабрь 2009 года стал низшей точкой в политических отношениях между Японией и США. Тем не менее, не претерпели изменений81 ни доминирующие бюрократические взгляды в японском МИД, ни единая точка зрения в министерстве обороны Японии, а именно: что Китай стал «главной угрозой» для безопасности Японии, что его относительный потенциал растет быстро и что поэтому Японии необходимо:

a. усилить свою собственную военную мощь;

b. беречь альянс с США, преодолев связанные с ним проблемы, начиная со споров вокруг базы американской морской пехоты Футенма на Окинаве;

c. расширить базу для собственной безопасности посредством участия в создании системы коллективной безопасности в Восточной Азии.

Естественно, имели место серьезные трения между двумя министерствами и контролируемой Одзавой Демократической партией. Оба министерства подверглись атаке в рамках проводимой Одзавой компании борьбы против бюрократии в верхних эшелонах власти, которую (бюрократию) он охарактеризовал как недемократичную и неэффективную. Он также обвинил МИД в излишней жесткости по отношению к Китаю и излишней мягкости по отношению к США.

Так как бюрократов в целом можно было обвинить в длительной стагнации Японии, антибюрократическая компания была успешной, даже на фоне снижения влияния ДП и проблем с законом самого Одзавы, вызванными обычными для Японии причинами: махинациями с финансированием предвыборной кампании на грани обычной коррупции. Но это только усилило атаки ДП против МИД и уверенность партии в том, что политику следует формировать силами членов ДП, а не бюрократов. Даже масштабная смена ориентиров внешней политики Японии с Соединенных Штатов на Китай в то время не казалась чем-то невозможным.

Высшей точкой японо-китайского сближения 2009 года стало совместное коммюнике для прессы, выпущенное в Пекине 20 марта 2009 года министром обороны Японии Хамада Ясуказу (который заявил, заступив на эту должность: «Моя миссия состоит в том, чтобы сделать Японию более комфортабельной страной для жизни») и министром обороны Китая генералом Лян Гуанли82. Значимость этого документа в том, что в нем были обозначены совместные инициативы, которые выходят далеко за рамки обычных мер доверия между потенциальными противниками и представляют собой зачатки соглашения по коллективной безопасности и даже эмбриональный альянс.

Во время переговоров обе стороны согласились в том, что:

1. Будет продолжен обмен визитами высокого уровня. С целью нанесения ответного визита министр обороны КНР Лян Гуанли прибудет в Японию в 2009 году.

2. Стороны проведут консультации по вопросам обороны и безопасности в Токио в 2009 году.

3. Будет создан механизм японо-китайских консультаций по вопросам обороны и безопасности для укрепления связей между политическими департаментами военных ведомств, будет вестись обмен мнениями по вопросам, представляющим взаимный интерес, таким, как международные миротворческие операции, борьба со стихийными бедствиями и пиратством, усиление сотрудничества при обмене информацией, особенно по вопросу борьбы с пиратством в Аденском заливе и в водах Сомали.