Очевидно, все это потребует создания действующего механизма консультаций, который может быть, а может и не быть частью системы АСЕАН, такого как «Встреча министров обороны стран АСЕАН и стран-партнеров» – за исключением, по крайней мере, одной из этих стран, не являющихся членом АСЕАН (если эта система будет рабочей). Что касается непосредственно конфронтации на море, то это может потребовать соглашений о быстром сборе эскортных судов, патрульных кораблей, судов береговой охраны и даже кораблей ВМС разных стран, если в этом возникнет необходимость. Но все то, что здесь сокращенно именуется «совместными консультациями» или «совместными действиями», пока что является делом будущего и остается предметом двусторонних консультаций, а не вопросом реального планирования.

И все же того, что уже происходит, вполне достаточно, чтобы показать решимость правительства Австралии сделать предметом своего уже многолетнего двустороннего диалога с заинтересованными странами новую стратегическую цель создания коалиции для сопротивления китайскому экспансионизму.

Об этом, к примеру, явственно свидетельствует официальная презентация австралийско-вьетнамских отношений в совместном документе, принятом 7 сентября 2009 года, чье заглавие «Полномасштабное партнерство Австралии и Вьетнама» показательно характеризует ту движущую силу, которой руководствуются обе страны70. После таких разделов, как «Развитие политических связей и обмен визитами», «Содействие экономическому росту и развитию торговли», «Продолжение оказания помощи в вопросах развития и технического содействия», в этом документе следует такой интересный пункт, как «Развитие связей в области обороны и безопасности»:

Это в основном касается компонента совместных переговоров, далее идет то, что относится уже к «совместным действиям»:

Учитывая то, что обе страны сотрудничают также по целому ряду других вопросов, включая борьбу против торговли людьми (во Вьетнаме на постоянной основе аккредитованы полицейские атташе Австралии), интересно отметить, что в ряде случаев они сходят с этого пути, чтобы обеспечить более высокий приоритет своему взаимодействию по вопросам безопасности, ориентированному на наблюдение за Китаем.

Подтверждением тому послужило вьетнамское официальное заявление, «Вьетнам отмечает день вооруженных сил в Австралии», выпущенное 12 сентября 2009 года71. После перечисления австралийских официальных лиц, принявших участие в праздновании, в заявлении говорится: «Было достигнуто согласие в том, что после установления дипломатических отношений между двумя странами в 1973 году мы продвинулись во многих областях, особенно в безопасности и национальной обороне (курсив добавлен. – Э. Л.)». К 2012 году стороны достигли еще большего прогресса, и был налажен полномасштабный стратегический диалог в целях координации практических действий72. Действие – подъем Китая – требует ответного действия, в данном случае создания коалиции. Естественно, что Вьетнам – фронтовое государство по отношению к Китаю – продвинулся в этом направлении гораздо дальше, чем другие, но они следуют его примеру.

Анализ непростой ситуации в Индонезии мы приводим в главе 18, а что касается Австралийско-малазийских отношений в сфере безопасности, то они вполне однозначны, потому что их двухстороннее сотрудничество в сфере обороны четко закреплено в виде формального соглашения в «Малазийско-австралийской совместной программе в сфере обороны», которое заменило былые договоренности 1992 года. Оно охватывает подготовку в Австралии малазийских военных, обмен офицерами и ежегодные совместные военные учения.

Придется пройти еще длинный путь, чтобы подготовить почву для «совместных действий» и создания системы коллективной безопасности, если «совместные обсуждения» не смогут предотвратить конфронтацию. И в дополнение ко всему следует сказать, что, хотя «Соглашение пяти стран по вопросам обороны» от 1971 года (FPDA)73 появилось на свет как последняя попытка Британии удержать свои позиции «к востоку от Суэца», оно все еще остается в силе и действует.

Формально это соглашение обязывает Австралию, Новую Зеландию и Соединенное Королевство «консультироваться по отражению любого вооруженного нападения или угрозы против Малайзии или Сингапура», и тем самым ясно определяется роль Британии как защитницы бастионов неоколониализма. После 1971 года Великобритания отказалась от своих последних претензий на какую-либо роль на Дальнем Востоке, а Новая Зеландия отказалась от активной военной политики за пределами своих границ (она присутствует в Афганистане, но только в виде «команды по восстановлению», которая хотя и состоит из солдат, но вряд ли может считаться боевым подразделением). Однако Австралия все еще рвется в бой и взяла на себя лидерство в FPDA как в рамочном механизме по проведению совместных военных учений, так как это соглашение также включает в себя Сингапур. Нечего и говорить, что безопасность на море расценивается как высший приоритет этих учений.

Сингапур не является стороной спора вокруг островов Спратли, но его от природы активное правительство готово полностью участвовать в будущей системе коллективной безопасности, направленной на сдерживание Китая. Более того, Сингапур проводит очень амбициозную военную политику, имея непропорционально большие для города-государства вооруженные силы: при населении в 3,1 миллиона жителей они включают в себя 77 000 военнослужащих активной службы и 350 000 обученных резервистов. Еще более необычно то, что эти вооруженные силы содержатся в состоянии повышенной боевой готовности, серьезно тренируются и имеют первоклассное вооружение, включая самые современные американские боевые самолеты и произведенные в Израиле ракеты воздушного запуска (