Каждые два года эти две страны проводят заседание «Совместного сингапурско-автралийского комитета министров», но помимо этих встреч данная инициатива предполагает более широкий круг взаимодействий. Так, опубликованное в 2009 году коммюнике заканчивается довольно-таки четкими для таких документов формулировками, когда дело доходит до стратегических взаимодействий74. Во-первых, в разделе двустороннего сотрудничества в сфере безопасности в документе говорится:

Затем под утешительным заголовком «Другие области двустороннего сотрудничества» в коммюнике говорится:

Ничего сверхъестественного, но коммюнике демонстрирует логику стратегии в ее действии: подъем Китая ведет к образованию коалиции стран, чувствующих угрозу.

Любая из данных австралийских инициатив исходит из принятого ранее принципиального решения строить структуру коллективной безопасности шаг за шагом, а не отдавать все на откуп американцам. Эта позиция в конечном итоге базируется на ревизионистских взглядах на австралийскую историю в период двух мировых войн, в которых австралийцы, как утверждают ревизионисты, заплатили слишком высокую цену за небольшой выигрыш, потому что они отдавали свои войска чужим командирам (хотя на самом деле австралийские дивизии находились под командованием своих генералов, а эти дивизии входили в состав британских корпусов и армий).

Слишком высокая цена означала непропорционально большие потери австралийцев. Низкий выигрыш выражался в недостаточном весе Австралии на переговорах о мире (австралийцы, например, хотели предать императора Хирохито суду).

Эта старинная история получила новую жизнь, когда вместо британцев руководящую роль взяли на себя американцы. Это случилось после участия австралийцев во вьетнамской войне, в которой их потери были мизерными по стандартам Галлиполи (Gallipoli standards): 500 убитых, 3129 раненых, но война во Вьетнаме в ретроспективе была оценена как несправедливая и бездарно осуществленная. Из этого извлекли следующий урок: если Австралия будет пассивно следовать за американцами, те могут увести ее в неправильном направлении, и некомпетентно руководить австралийцами на тактическом уровне. То же самое подтвердилось и в ходе войны в Ираке. Потерь там было гораздо меньше, но исход не расценили как успешный, учитывая послевоенное состояние Ирака, который стал источником нелегальной миграции в Австралию.

Итак, еще раз подчеркнем, что все процитированные выше документы очень ясно показывают, что австралийцы осознают свое положение перед лицом стратегической угрозы – на этот раз со стороны Китая, который слишком быстро растет по всем направлениям, а также демонстрирует готовность расширяться территориально. Но на сей раз австралийцы явно не хотят просто ждать, когда их призовут под свои знамена американцы, чья компетентность в военных вопросах вызывает у них недоверие: они боятся, что в случае кризиса или усиления китайского влияния, требующего вмешательства, Соединенные Штаты будут действовать слишком быстро или слишком поздно, слишком напористо или не слишком уверенно. И, кроме того, даже самые жестко настроенные по отношению к Китаю австралийцы хотели бы сдерживать Китай и остановить его, если в этом будет необходимость, сохраняя при этом хорошие отношения с предельно широким кругом китайцев и рассчитывая в длительной перспективе скорее на сотрудничество, чем на враждебность.

В то же самое время австралийцы не сомневаются ни в добрых намерениях Соединенных Штатов, ни в их конечной способности встать на защиту Австралии, если до этого дойдет дело. Эта уверенность была подтверждена в ноябре 2011 года, когда два правительства объявили, что американские войска впервые после Второй мировой войны будут дислоцированы в Австралии; выбранное для американской военной базы место – Дарвин в Северных территориях – расположено менее чем в 400 морских милях от индонезийской территории75. Австралийцы, со своей стороны, как во время войны, так и в период мира делают все возможное для того, чтобы сохранить свой статус второго по надежности союзника США, претендуя в борьбе за этот титул на более привилегированное положение, чем прочие соперники, причем не только благодаря своей роли в глобальной американской системе сбора разведывательных данных (только Австралия, Канада и Новая Зеландия в полной мере участвуют в американско-британской сети сбора разведданных).

Эти два потенциально противоположных подхода к США – один довольно подозрительный, другой преисполненный безграничного доверия, – сведены вместе тезисом о том, что любые независимые австралийские инициативы по созданию элементов системы своей безопасности всегда будут дополнять, но ни в коем случае не ослаблять американо-австралийский альянс по сдерживанию Китая. Например, у австралийцев прекрасные контакты с малазийскими вооруженными силами, а у США – нет, кроме того, Австралия может также сыграть роль моста в отношениях между США и Индонезией. Что касается Вьетнама, о котором будет рассказано в 15-й главе, австралийцы все еще могут внести дополнительный вклад во взаимоотношения этой страны с США в сфере безопасности, хотя бы потому, что они меньше напирают на тему прав человека, чем американцы со всей их силой.

Синергия двусторонних отношений Австралии с соседями и ее поведение в рамках союза с соединенными штатами достигает апогея, когда речь заходит о Японии. Австралия с беспокойством отнеслась к исходу японской политической чехарды, когда в 2009 году национальным лидером стал такой человек, как Одзава Ичиро (Ozawa Ichiro), несмотря на его сомнительное прошлое76 и весьма почтительное отношение к Китаю. Реакция Австралии состояла в том, что она вновь сосредоточила свое внимание на Японии и бесцеремонно пытается повлиять на ее внешнюю политику, несмотря на громадные различия в богатстве и в потенциале обеих стран.

Самым ярким проявлением этой бестактности стал визит премьер-министра Австралии Джулии Джиллард в Японию в апреле 2011 года сразу же после мартовского цунами и вызванной им цепи катастроф (естественно, она не смогла отказать себе в посещении северных районов Японии, объятых страхом радиоактивного заражения). В дополнение к тому, чего и так следовало ожидать в ходе подобного визита, 22 апреля премьер-министр Джиллард в своей тщательно подготовленной речи в Национальном пресс-клубе Японии уверенно подчеркнула приоритет коллективной безопасности, причем не в последнюю очередь благодаря тому, что упомянула эту тему второй после катастрофы и оказанной Австралией помощи: