нанесли герцогские дружинники ограм — один из латников успел вероятно случайно ткнуть в безволосое бедро копьем, однако наконечник, острый даже на вид, явно бессильно скользнул по коже, оставляя едва заметный след царапины. Последовавший удар чудовищной дубины отшвырнул сразу трех воинов — двое до этого охраняли телеги с заключенными, сидя рядом с возницами. Бойцы преодолели по воздуху несколько метров и рухнули на обочину, разбрызгав грязь во все стороны.

Один из двухголовых с победным ревом и необычайной грацией прыгнул вслед, приземляясь, раздавил великанской ногой голову потерявшего шлем стражника, второго латника принялся вколачивать исполинской дубиной в землю, работая ею с безумной скоростью. В стороны только кровавая взвесь летела.

Другой огр схватил ближайшую к нему лошадь за гриву, она попятилась назад, почти садясь на пятую точку, жалобно заржала, а тот вцепился обеими челюстями в шею. Рванул совсем по-волчьи ими, разрывая шерсть и мясо, добираясь до артерии.

На великана сзади напал один из возниц-стражников, даже смог воткнуть кинжал в плечо, рядом с правой шеей. Но товарищ грабителя, выросший рядом будто из ниоткуда, схватил человека, легко поднял за загривок, а затем второй лапищей одним движением по часовой стрелке оторвал ему голову. После чего присосался к горлу попеременно меняя пасти.

Они еще и людоеды. Отчего-то именно эта мысль придала какой-то непонятной безумной ярости. Еле-еле совладал с ней, помня про происки Ситруса. Но в любом случае, убью — из шкуры сапоги сделаю.

Последний воин вместе с возницей побежали в сторону чащи. Словно играя в городки, в спину им полетела палица, превратившаяся в размытый диск, ударила с такой силой — люди потонули в кровавом облаке. Или это какое-нибудь наложенное заклинание сработало? Затем оружие мгновенно вернулось в лапищу великана. Вот ведь… Мне, значит, Жнеца за особые заслуги таким свойством наделили, а у этих у каждой дубины такая функция. И вопрос, так ли ценны подарки божеств?

Впрочем, неожиданный дикий утробный вой, раздавшийся над полем боя, привел в чувство опьяневших от крови и озверевших окончательно великанов, один из которых разломал дальнюю клетку с заключенными, методично их убивал, отрывая головы и конечности, как будто лепестки у цветов: «любит-не любит», каждый раз взрыкивая, когда его окатывало кровью.

Как оказалось, сигнал подал некромант, уже оправившийся от контузии и воздевший над собой посох. Именно от него шел звук. А когда в одного из огров прилетела черная молния, отделившаяся от белого шара, то те быстро сообразили в чем заключались их задачи.

Силой чудовища обладали невероятной, будто невесомую пара подхватила телегу вместе с клеткой артультовцев, в отличие от остальных заключенных эти продолжали орать радостно. И, как строительные носилки потащили в сторону заваленного входа в подземелье, другая четверка вцепилась в бронированную кибитку с сокровищами.

Последний великан недолго оставался без дела.

Оставшиеся чудом в живых караванщики с десятком заключенных, кроме моих людей и строителей, разделились на две группы, одна мчалась к завалу, за которым судя по звукам кипел бой, а другая к чащобе. Последних преследовала пара измазанных в крови мертвецов, которых так и не угомонили.

Дважды чудовищная дубина устремлялась в полет. И собрала кровавую жатву, досталось и нежити. Изломала отлично. Она теперь могла только ползти, впрочем, зомби это не расстроило и не помешало добраться до еще горячих человеческих трупов и начать рвать парное мясо.

Сучары.

Не знаю, как многое успевал отмечать в секунды и все отслеживать. Я бежал по широкой дуге в сторону гоблов, готовя еще одну парализующую гранату. Мне нужен один из младших вождей Четвертой Окровавленной Руки Сируса, и он, оказавшийся уже практически у груженных телег, наконец-то попадал в зону уверенного поражения. Бросок на упреждение.

И весь монс повалился на землю. Все этих можно не опасаться… Резкий уход в сторону! Нет, мне не повезло, просто я не переставал двигаться, но пришлось дополнительно отпрыгнуть, делая кувырок через плечо, ломая траекторию. На месте, где я только что находился, земля вдруг ощетинилась угольного цвета дымчатыми кольями, направленными в разные стороны.

Некромант, сучий некромант, каким-то образом заметил меня, именно он направлял в мою сторону посох. А я вовремя заметил.

Останавливаться нельзя, смерти подобно, нырнул вперед, вскочил из длинного переката, метнулся обратно, наперерез здоровякам, утаскивающим кибитку и спасая заключенных, которые продолжали подбадривать двухголовых монстров.

Позади из-под земли вынырнула призрачная змея, которая вполне реально клацнула зубами всего в паре дециметров от ноги. Шаман, как оказалось, вернулся в игру, и тоже или видел меня, но скорее ощущал благодаря подземным тварям. Сейсмодатчики? Не все отсекала Пелена Найта? Иначе, ничего не мешало летающему монстру, вновь нырнувшему в земную твердь, напасть, ударив в спину.

Когда до носильщиков, утаскивающих всех тотемных артультовцев с собой, и поэтому закованных куда, как лучше, оставалось метров пятнадцать, отравил огненную гранату, изготовленную к бою практически на одних рефлексах. Но бросал с умыслом, помня о том, что никакого эффекта магия не достигла в отношении огров. Первый цилиндрический флакон, как я и задумывал, отскочил от спины великана, угодил в клетку, и в расцветающим пламенем шар, сопровождаемым людским воем и ором, влетел второй — с ледяным дыханием.

Врете, не уйдете!

Не убежите!

Прыжок!

С небес, в то место, где я стоял, рухнула фиолетовая молния, она не прожгла каменистую почву, она превратила ее в прах. Отметил, от клетки с беглецами даже остова не осталось, в одной части ревело пламя, а вторая покрылась льдом. И все это одновременно. Магия творила чудеса. Я рассчитывал на крохотную вероятность того, что убитые не родовым оружием, усилят и накормят мой тотем своими. Но этого не произошло. Не появились призрачные волки или медведи, тигры или кречеты, да и другое зверье. Лишь едва мерцающий шар завис на высоте пяти-шести метров. Так продолжалось пару секунд, а затем он устремился ко мне, и исчез в подсумке, где находилась рунная пластина — переносной алтарь Оринуса.

Со злорадством отметил, что если от «чистой» магии и механических повреждений великаны были отлично защищены, то алхимия на них действовала. При этом очень и очень результативным стал холод. Промороженный огр, выглядевший сейчас покрытой инеем каменной скульптурой, лежал без движения. Зато его товарищ пытался погасить и сбить пламя, катаясь по земле. Ревел трубно. Ему вторили носильщики телеги с сокровищами, каких вообще не зацепило. Групповая солидарность? Поддержка? Однако четверка не развернулась, не повернулась, а сосредоточенно тащила груз к завалу. Зачем? Почему на месте не вскрыли, не разломали к чертям, добравшись до сокровищ? Магическая защита? Скорее всего.