конца рабочего дня по-своему: кто-то читал книги, кто-то зависал в интернете, а кто-то просто болтал часами напролёт.

Со временем Го Чанчэн узнал, что и бумажной волокиты в управлении хватает. На основе отчёта о предварительном расследовании Чжао Юньлань решал, браться за дело или нет. В первом случае готовился ещё один отчёт, затем скреплялся печатью и отправлялся наверх. При особой срочности уже на следующий рабочий день приходило официальное распоряжение и в соответствующие органы передавался приказ, чтобы никто не мешал управлению работать. Как правило, только после этого Чжао Юньлань полноценно включался в дело.

В тот июльский день в центре Лунчэна произошло убийство. Все подчинённые Чжао Юньланя были заняты, и ему лично пришлось взяться за предварительное расследование. Дацин учуял, что в деле замешаны тёмные силы, поэтому начальник управления сразу перешёл к поимке преступника, а необходимые отчёты сдал уже постфактум. Целых три дня Линь Цзин бегал по разным инстанциям и собирал документы, чтобы соблюсти формальности.

Го Чанчэн просидел в офисе без дела все три месяца испытательного срока и сохранил своё место в управлении. Чжао Юньлань словно забыл, как ему в самом начале хотелось выгнать стажёра пинком под зад, и с лёгкостью подписал заявление о приёме Го Чанчэна в штат. Новоиспечённый полицейский радостно поскакал в пустующий днём административный отдел, чтобы оставить документы для оформления, а Дацин, проводив его взглядом, забрался на стол к начальнику.

– Да уж, мужики такие непостоянные. Ещё недавно ты был готов гнать его взашей, а теперь вот оставляешь с нами.

Чжао Юньлань в этот момент набирал сообщение в «Вичате»[41]и, не поднимая головы, ответил:

– У него заслуг как слов в оксфордском словаре. Должно же ему повезти. Пусть будет у нас талисманом. Да и наблюдать за ним весело.

– Какие ещё заслуги? – удивлённо переспросил кот.

Начальник управления указал на ящик стола. Дацин вытащил оттуда толстенную папку, в которой хранились сведения о многочисленных пожертвованиях, снимки с волонтёрских мероприятий и благодарственные письма. Среди них лежала и копия фотографии, на которой была изображена почтовая открытка на стене деревенской школы. На бумаге темнело напутствие, выведенное корявым почерком: «Берегите себя». Судя по записям, Го Чанчэн уже десять лет помогал детям из бедных семей.

– Это всё он сделал?

– Ага. Парень вырос в доме чиновника и не испытывал ни в чём нужды. Не знаю, по какой причине, возможно, от скромности, но все добрые дела он скрывал от близких. Почти все карманные деньги тратил на благотворительность, а себе оставлял самую малость.

– Надо же… Такое в наше время редкость. – Кот подошёл к начальнику, украдкой заглянул в телефон и презрительно фыркнул: – Опять на ужин с кем-то намылился? Весь день от телефона не отлипаешь.

Чжао Юньлань отправил сообщение и отвесил Дацину щелбан.

– Много ты понимаешь!

– Отвали! – Дацин ударил его лапой в ответ. – Руки прочь!

– Ладно, хватит. У меня к тебе серьёзный вопрос. При каких обстоятельствах я не смог бы стереть память простому смертному?

– Всё, теряешь навык? Рановато как-то. Ну, рассказывай, посмеюсь.

– Помнишь профессора Шэня из Лунчэнского университета?

Кот вытянул лапы и уселся ровно.

– Конечно, а что?

– Когда мы встретились, мне показалось, будто он меня знает. Шэнь Вэй потом утверждал, что однажды видел меня во время другого расследования. Позже в больнице, когда мы поймали голодного духа и раскрыли дело Ли Цянь, я разом стёр из его памяти все мистические события той ночи и нашей предыдущей встречи.

– Может, ты что-то упустил?

– Исключено. Я не допускаю таких глупых ошибок. Шэнь Вэй очень мало знал об управлении специальных расследований вообще и обо мне в частности. Значение имели только эти два эпизода.

Не существует воспоминаний в вакууме, они всегда вплетены в канву жизни. Иногда одно ключевое слово способно вытянуть из глубин памяти целую цепочку событий. К примеру, отчий дом воскрешает образы детства, родителей, старых друзей, но при этом неразрывно связан с настоящим. Малейшая ошибка при работе с такими воспоминаниями может свести человека с ума. Совсем другое дело, если речь о рекламном объявлении, прочитанном на автобусной остановке, сериале, на который ты случайно наткнулся, пока переключал телеканалы, или аварии, мельком увиденной по дороге домой. Здесь можно проследить связь целиком и безопасно изменить то, что нужно. Иногда достаточно поправить ключевое событие, а остальные детали мозг подкорректирует сам.

Чжао Юньлань с детства промышлял подобным и был в этом деле профи.

– Но… – начал было Дацин.

– После того происшествия с Ли Цянь я ещё пару раз встречался с профессором, – перебил его начальник. – Он очень беспокоился за студентку, поэтому я делился с ним подробностями расследования и кое-что заметил… – Чжао Юньлань нахмурился. – Все мистические события успешно стёрлись из его памяти, но странное ощущение, будто его со мной что-то связывает, осталось.

– Если ты не смог залезть ему в голову, значит, он владеет этим искусством лучше тебя. Вполне возможно, Шэнь Вэй понял, что именно ты хочешь исправить, поэтому нарочно упал в обморок, чтобы ты увидел желаемую картину – Дацин понизил голос: – Вот только мы с тобой сошлись во мнении, что он простой смертный.

В кабинете повисла тишина. Да кто же он, если так тщательно скрывает свои способности? Неслыханное дело для всех трёх миров.

– Ладно, будем мыслить позитивно. Мне ведь могло просто показаться.

– Да, наверняка, – подхватил кот. – Или его странное отношение к тебе никак не связано с воспоминаниями. Может, он от природы такой.

– Ага, – отозвался Чжао Юньлань, поглядывая на экран телефона. – Перед таким красавцем, как я, трудно не засмущаться.

Дацина едва не стошнило от самовлюблённых речей начальника. Тут Шэнь Вэй ответил: «Прошу прощения, сегодня вечером у нас заседание кафедры», и кот, злорадно хихикая, завалился кверху пузом и едва не рухнул со стола.

– Собрание, собрание! Ха-ха-ха-ха, давай, расскажи мне, какой ты неотразимый! Что, неприятно, когда тебя динамят?

Чжао Юньлань стиснул зубы и всерьёз задумался, не отведать ли кошатины на обед.

Ли Цянь призналась в убийстве бабушки, но сотрудники правоохранительных органов ничего не знали о Часах перерождения. По их версии, жестокая девушка посчитала больную родственницу обузой и избавилась от неё. При таком раскладе суровый приговор Ли Цянь был обеспечен.

Когда расследование завершилось, Шэнь Вэй под разными предлогами начал избегать Чжао Юньланя. Увидеться с профессором стало сложнее, чем с самим императором, но, когда они всё же встречались, Шэнь Вэй постоянно был настороже и, казалось, следил за каждым движением Чжао Юньланя.

– Я обязан выяснить, кто он: тайный заклинатель или просто какой-то чокнутый, – сказал Чжао