двери и теперь лихорадочно пытался встать на колени, чтобы дотянуться связанными руками до торчащих в замке ключей.

Не тратя времени на убеждения, старик пихнул его сторону ногой, и вновь направил оружие в покрасневшее от усилий лицо.

— Сниму скотч, но если вякнешь хоть слово без разрешения, стреляю, — четким размеренным голосом, совсем не соответствующим его внешности и возрасту, произнес старик. — Кивни, если понял. Поговорим, и, может быть, я тебя не трону. Но ты должен ответить на все вопросы.

Здоровяк согласно закивал круглолицей головой.

— Ты Гвоздь? — задал первый вопрос пожилой дознаватель.

— Ну, так прозвали, — слегка отдышавшись, отозвался пленник. — Чего ты хочешь, кто тебя прислал?

— Предупреждаю. Только отвечать на вопросы, — вновь поднял оружие старик. — Морозова помнишь? Николая.

— Кольку Мороза, что ли? — не сразу сообразил Гвоздь. — Ну был когда-то такой пассажир. Мы с ним чалились вместе.

— А потом, на воле, не пересекались? Только не врать мне! — повысил голос старик.

— Было у нас дело, — нехотя признал пленник. — Он меня на бабки кинул.

— А ты в ответ?

Взгляд Гвоздя вильнул в сторону, он прикусил измазанную в клею губу и торопливо пробормотал: — Так время какое было… Не ты, так тебя. Меня три раза взрывали. А сколько стреляли — я и не помню. Если бы я ответку не включил, меня бы мои же за то, что слабину дал, затоптали.

— Так ты бы того Мороза на куски и резал? Кто бы тебе слово сказал? — внешне спокойно сказал старик. — Чего ж ты на дочке его, на внучке отыгрался, сволочь?

— Не хотел я никого… — наконец сообразил умудрённый опытом урка, что непонятный старик пришел вовсе не для пустых разговоров. — Это все те уроды, их менты прижали, вот они на измене палить и начали. Они вообще давно на кочерге сидели.

— Ладно. Так понял, ни о чем ты не жалеешь, — сказал вдруг старик. Ловко прижал болтающийся на щеке у бывшего бандита пластырь, и на первый взгляд легонько, ударил рукояткой пистолета по приплюснутой от старой спортивной травмы переносице Гвоздя.

Тот дернулся, изогнулся, словно пытаясь оторваться от паркета, на котором лежал, и замотал головой в безуспешных попытках сорвать перекрывший дыхание пластырь.

Прошло меньше минуты, как вдруг его агония прекратилась. Посиневшее лицо, вылезшие из орбит глаза, мерно текущая из сломанного носа густая черная кровь.

— Может, так даже и лучше, — произнес Алексей, узнать которого под умело наложенным гримом было практически невозможно. Решение отказаться от пистолета пришло ему в последний момент.

Он поднялся с корточек, сорвал закрывающий рот кусок измазанного в крови скотча, на котором могли остаться его отпечатки, и осторожно открыл входную дверь.

Спускаясь по ступеням, прислушался к себе и вдруг с горечью понял, что никакого облегчения не наступило.

— Что толку в этом, если их уже нет. «И никогда не будет», — произнес он вполголоса, открыв дверь подъезда.

Согнулся, продолжив исполнять роль старика, и двинулся прочь от подъезда, мимо большого, как черный айсберг, джипа с телохранителями.

— Держи его! — прозвучал вдруг истошный женский голос.

Это кричала выбравшаяся наконец из ванной комнаты спутница теперь уже бывшего депутата, держась за перила балкона своей квартиры. — Старик! Он Гвоздя замочил. Да стреляйте, же, суки! Уйдет ведь.

Алексей дернул руку назад, чтобы выдернуть из-за спины упрятанный под ремень ствол, однако то, что так много раз отлично выходило на тренировках, сейчас не вышло. Подвел истертый, заношенный в хлам пиджак, подкладка которого прохудилась от времени настолько, что превратилась в решето. Однако выдернуть запутавшийся в переплетении нитей и кусков ткани, сколько бы ни дергал Алексей руку, не получалось.

А вот до телохранителей наконец дошёл смысл слов вырещавшей, словно пожарная сирена, жрицы любви.

Они разом вывалились из машины, выхватывая оружие из пижонских наплечных кобур.

Казалось, пройдет еще секунда, и они изрешетят тело неловко застывшего перед ними старика пулями.

Звук короткой, в три патрона, очереди отбросил лысого телохранителя на блестящий бок джипа. Следом рухнул второй охранник. А через мгновение, получив не смертельную, но болезненную рану в бедро, завалился на серый асфальт и третий.

Сидящий в джипе водитель сделал нерешительное движение, чтобы открыть дверь, но оценил ситуацию и благоразумно поднял руки над рулем, всем своим видом давая понять, что он просто шофер, и его эти разборки вовсе не касаются.

— Эй, старче, хорош кривляться. Давай сюда. — услышал Алексей окрик, прозвучавший от стоящей метрах в пяти от места столкновения неприметной легковушки.

Он всмотрелся и узнал фигуру своего недавнего собеседника. И хотя у Николая, как и во время их первой встречи, на лице была маска, перепутать его характерную ковбойскую манеру стрельбы было трудно.

Забыв о своей искусственной хромоте, Алексей в три прыжка преодолел расстояние до машины спасителя, запрыгнул в предусмотрительно открытую дверь на заднее сиденье. Автомобиль рявкнул двигателем и покатил по улице, дребезжа прогоревшим глушителем при каждом нажатии на педаль газа управляющего машиной Николая.

— Ты как здесь? — невольно процитировал Алексей классику жанра, едва сумев прийти в себя и отдышаться.

— Стреляли, — ожидаемо среагировал Николай.

Он уже успел стянуть с головы шапку, и теперь чинно вел покрякивающий убитыми амортизаторами автомобиль.

— Да, стыдно сказать, но стрелок из меня вышел неважный, — смущенно произнес пассажир, вытащив наконец из-за пояса пистолет.

— Сотри отпечатки, сейчас я сверну с трассы, там в тихом месте сбросишь, — покосился на оружие Николай.

Да он чистый.

— Не смог, выходит, — понимающе кивнул водитель.

— Смочь-то смог. Эта гнида свое заслужила. Только без стрельбы обошёлся.

А еще понял, что ничего я этим не исправил. И никакого облегчения… — слегка сумбурно поделился Алексей. — Как жить-то теперь?

— Вот и мне не полегчало, — ответил Николай после долгой паузы. — Ладно, спрячь пока под сиденье. Ствол, по-любому уже не стоит через всю Москву тащить. Скоро перехват объявят. А тачку эту спалить придется. Хорошо еще, что вовремя я успел.

— И все-таки, как ты меня выследил? — не удержался от вопроса Алексей. — Я ведь тебе даже не сказал, в какой гостинице и под каким именем остановился.

— Подумаешь, секрет, — отмахнулся Николай, зорко следя за дорогой. — Вот как ты меня отыскал, это да, вопрос. А здесь — ничего сложного.

Кроме того, "Мерина" возле дома не было. А у меня приятель в ГАИ работает. Номер пробил, остальное — дело техники. Узнать, за кем этот водитель каждый день закреплен — тоже не проблема. А проследить за тобой, поскольку ты, прости, на родине про контрслежку и вовсе забыл, вообще просто оказалось. Непонятно только, почему ты столько времени тянул.

— Да были причины, — не стал