Миша спокойно ехал вперед, потом на одном из перекрестков повернул направо и снова довольно долго ехал прямо, кажется, не имея ни малейшего намерения где-либо останавливаться.

Пытаясь по направлению движения догадаться о цели его поездки, Гуров видел только, что они все больше удаляются от центра.

Через некоторое время, достигнув очередного квартала с жилой застройкой, лимузин свернул на прилегающую дорогу и начал петлять между домов. В отличие от переполненной автомобилями трассы, здесь движение было отнюдь не насыщенным, и слежка становилась проблематичной.

Не желая ни «засветиться», ни потерять ведомого, Лев все больше сбавлял скорость, досадуя на затруднительные обстоятельства и не зная, как поступить.

Лимузин свернул в арку одного из расположенных здесь жилых домов и на несколько секунд скрылся из поля зрения. Но почти тут же капот длинной машины высунулся с другой стороны, и Гуров смог продолжить наблюдение. Уже минут через пять он понял, что едут обратно к офису «Милосердия».

«Что за черт? – недоумевал Лев. – Он что, машину, что ли, прогревал? Движок, что ли, у него стынет в августе месяце?»

Все так же аккуратно и незаметно следуя за лимузином, исполненный недоумений полковник вскоре припарковался возле знакомого здания. Связавшись с Кириллом и узнав, что за время его путешествия Азимов с Мишей не разговаривал, он снова пересел к Сысоеву.

– Послушай, Володя, а в прошлый раз, когда он один уезжал, ты не заметил, сколько он отсутствовал по времени?

– Да минут двадцать-тридцать, – ответил тот. – Так же, как и сейчас. Установили, куда он ездил?

– Такое ощущение, что никуда.

– Как это? – удивился Владимир.

– А вот так. Прокатились по трассе, заехали в какие-то дворы и… выехали обратно.

– Нигде не останавливались?

– Нет.

– Странно.

– Еще как странно, – кивнул Гуров, невольно отмечая про себя, что странно в этом деле, кажется, все.

В этот момент в поле зрения вновь показался Азимов. Он направился к машине, и Лев тут же связался с Кириллом.

– Есть что-то интересное? – спросил он, уже не уточняя, что именно имеет в виду.

– Минут пять назад был звонок, – доложил Рыжов. – Набирал Азимов. Контакт из долговременных, человек реальный, связывается с ним часто.

– Что за человек, пробивали?

– Лев Иванович, у этого Азимова контактов миллион. И долговременных в том числе. Подробно всех пробить невозможно. У меня данные оператора, больше пока ничего нет.

– От тебя больше и не требуется, пробивать подробно – наша работа. Имя, фамилия, адрес – вот все, что я пока хочу знать.

– Это есть. Черепанов Модест Константинович, живет в Одинцово.

Услышав это имя, Гуров моментально припомнил не только то, что оно упоминалось в недавней беседе с Кругловым, но и то, где он встречал его раньше.

Еще сидя в архиве и читая дело, он обратил внимание на то, что во всех его перипетиях довольно активно участвует некий юрисконсульт. Записав в свой блокнот его данные, Лев, занятый распутыванием хитросплетений этого сложного дела, почти забыл о нем. Но редкое имя, по-видимому, отложилось в памяти, и, услышав, как Круглов упоминает о некоем Модесте, к которому его, Гурова, даже в приемную не пустят, он сразу вспомнил, что где-то его уже слышал.

Сейчас, когда Кирилл произнес имя-отчество полностью, Лев сразу догадался, о ком речь и кому нанесет следующий визит Азимов.

Неуклюжий лимузин вновь неторопливо выруливал со стоянки, и, записав в блокнот данные, продиктованные Рыжовым, полковник приготовился наблюдать.

Наблюдение проводилось по уже знакомой ему схеме, и вскоре стало ясно, что лимузин движется в направлении конторы Черепанова, адрес которой тоже был записан в блокноте Гурова.

Учитывая принципы конспиративности, которые неукоснительно соблюдались группой Сысоева, он не всегда имел возможность непосредственно следить за передвижением лимузина. Но доклады, приходившие из «Лексуса» и «Логана», были достаточно четкими, чтобы составить вполне внятное представление о происходящем.

Получив сообщение, что лимузин остановился возле некоего подъезда, над которым красовалась вывеска со словом «Фемида», Гуров понял, что предчувствия его не обманули. Если верить записям в его блокноте, именно так называлась фирма Черепанова. Выходило, что Азимов знаком с юрисконсультом, и, если учесть слова Кирилла о том, что созванивается он с Черепановым часто и контакт этот «из долговременных», можно было с большой долей вероятности предполагать, что юрисконсульт тоже не остался в стороне от событий, связанных с пресловутым наследством.

«Круглов говорил, что «Чип и Дейл» приходили именно от него, – размышлял Лев. – Не от Азимова, не от Фиры, не от кого-то еще. Они – «шестерки» Модеста и именно для него собирали информацию. Кому она нужна была в действительности, это уже догадки самого Круглова, хотя и весьма проницательные. Он знал о связи Черепанова и Заберовского и сделал вывод. Причем, вполне возможно, далеко не сразу, а лишь тогда, когда «во всех новостях» стали говорить о смерти последнего. Но только что же это в итоге получается? Семь месяцев назад, незадолго до кончины Заберовского, тесно работавший с ним юрисконсульт наводит справки о человеке «попроще», не имеющем многочисленных родственников. Для чего? Если бы Заберовский действительно хотел после своей кончины кого-то облагодетельствовать, то в этом случае, наоборот, чем больше родственников, тем лучше. И к чему здесь это особое требование «управляемости»? Какая, казалось бы, разница, насколько самостоятельным будет наследник? Но нет, искали именно «послушного». Впрочем, главное и самое удивительное здесь даже не это. Как объяснить тот факт, что все эти активные приготовления начались прямо накануне смерти Заберовского? Он был неизлечимо болен и знал об этом? Знал, что умрет уже через месяц? Нет, что ни говори, а более странного дела я, пожалуй, не припомню за все время своей сыскной работы».

Между тем Сысоеву доложили, что из подъезда вышел некий высокий мужчина и сел в лимузин. Вновь связавшись с Кириллом, Гуров узнал о коротком разговоре, на сей раз произошедшем по инициативе Азимова, где тот сообщал, что подъехал и ждет своего друга.

Как только Черепанов сел в машину, лимузин снова начал движение.

Иногда следуя за машиной на «Приоре», которую вел Сысоев, иногда ориентируясь по докладам ребят из его группы, Гуров четко отслеживал маршрут лимузина и вскоре начал понимать, что, продвигаясь по столичным магистралям, тот очерчивает нечто вроде большой окружности.

Проехав несколько километров прямо, лимузин повернул направо, потом повторил это еще и еще раз и наконец двинулся в обратном направлении.

– Что? Ты это серьезно? – удивленно переспрашивал Сысоев очередного «докладчика». – Действительно, вернулись обратно? Надо же! Похоже, дурной пример заразителен, – обратился он к Гурову. – То шофер один катался, теперь всей бригадой прикалываются. Костя докладывает, что наш «клиент» покатал юрисконсульта на машине и снова привез к офису.