ещё. В Анталию. Отель очень хороший, на первой линии. Твёрдая пятёрка.

* * *

– Не хотите сходить на наши курсы личностного роста? Полная трансформация жизни.

Пассажир начал мне что-то продавать, едва мы отъехали.

– Нет, спасибо. Мне вполне хватает такси.

– Такси не может хватать. Вы же умный человек, я вижу. Вон, у вас босса нова играет с айфона. Неужели не хотите вырваться вот из этого?

Молодой человек обвёл руками скромное убранство Ясона – такую кличку я дал «солярису».

– Очень хочу. На днях сдам его обратно и возьму «сонату».

– Да не об этом я! – пакс начинал нервничать, – У вас же потенциал, зачем вы таксистом работаете?

– Деньги получаю приличные, люблю широкие московские проспекты… Ну и, знаете, бывает, пассажиры забывают вещи: телефоны, драгоценности, вязанные шапки…

– Шапки вам зачем?!

– Зимой фары протирать удобно.

– Да ну вас. Оставить вам телефон курсов?

– Оставьте. Себе, пожалуйста. Я потерплю.

* * *

– Да что же это такое, ну потерпи ты немного!..

Обычно, когда пассажир начинает вслух разговаривать со своим зудящим и квакающим телефоном, это означает, что вот-вот зайдёт разговор и со мной, что меня вежливо готовят к выбранной теме (андроид-айфон, мтс-билайн, блондинки-брюнетки, яндекс-гетт).

Кто-то названивает пассажирке, судя по всему, та сбрасывает звонки, но делает это не молча, а уже причитает вслух, для единственного в машине человека, то есть меня. Значит, сейчас начнётся повествование (мужики ревнивые козлы, курьер из интернет-магазина приехал раньше времени и так далее).

– У вас есть хаус? Музыка. Нужно включить очень громко. Срочно. Умоляю.

Я полез в телефон искать музыку, а девушка уточнила:

– Мне нужно ответить, но я должна быть на дискотеке в это время.

Выкручиваю громкость на максимум и врубаю плейлист с турецким диджеем Махмут Орханом.

– Алё! Привет! В «Гараже». Не слышу ничего, очень громко! Нет, не могу выйти, давай потом наберу. – А затем уже обращаясь ко мне: – Спасибо, можно выключать.

Слегка оглушённые мы ехали по Садовому.

– Вот как объяснить молодому человеку, что заниматься информатикой мне нужно именно с Сергеем, что без него я провалю сессию?

Я пожал плечами.

– Вот и вру, что с девчонками на дискотеке, понимаете? Тут он не ревнует, видите ли.

Я зачем-то пошутил:

– Все мужики козлы.

– Да нет, не все. Хотя, наверное, большинство. Вы, кстати, включили совсем не то, что на дискотеках играют. То есть, это хаус, но их же много разных: дип хаус, эйсид хаус, электро хаус… Вы в этом слабо сечёте, правильно?

Произнесено это было без наезда, скорее с безнадёжным сожалением о моей исключительной отсталости в вопросе. Я встал на свою защиту:

– Много ли таксистов включили бы вам правильный хаус, а не группу «Бутырка»?..

Девушка, молча, но согласилась, состроив гримасу про таксистов.

– Таксисты ещё хуже козлы, чем мужики. Спасибо, приехали. У меня там по карте. До свидания.

* * *

– У нас там ничего не пролилось?.. – я постарался задать этот вопрос как можно деликатнее. Дело в том, что по салону разнёсся запах духов такой концентрации, будто был через край вылит целый бидон.

– Ничего не пролилось, – ответила недовольным тоном пассажирка из Реутова, спешащая к мужчине в отель Хаят. – Я просто побрызгалась немного. Этот запах селективный и оставляет длинный шлейф. Открыть окно?

Честно говоря, я бы распахнул все окна и двери Афродиты, но минут за пять до этого девушка попросила сделать «потеплее» три раза подряд, каждый раз «ещё теплее» и в салоне уже было жарко даже мне, сидящему в майке.

За пять минут до начала озвучивания просьб «потеплее» мы долго выясняли, почему у неё не получится подключиться к магнитофону Афродиты по блютус (на самом деле не получится: пока мой айфон соединён с ней кабелем, спаривание по воздуху с другим телефоном не может быть осуществлено, но кто же вникает в такие подробности?). Она всё-таки попробовала и у неё не получилось.

– А есть что-нибудь другое? Я не знаю, что. Но вот не это… Что-то побыстрее, но не танцевальное? Вот это оставьте, пожалуйста. Хотя, нет, слишком заунывное. Это по-турецки поют? По-испански?! Разве?.. Ну хорошо. А ещё есть какая-нибудь музыка? Мой знакомый из Питера всегда в этом Хаяте останавливается. А я вот до туда никак не доберусь. Вы были в Питере? – и, не дожидаясь ответа, – Кстати, у вас айкос курят? Я бы покурила.

* * *

– На таком спектакле была недавно, с Максом в главной роли. Или это другой… Забыла уже. Макс, Максим… Как его…

Пассажирка в демоническом пальто пыталась вспомнить фамилию Макса.

– Виторган?..

– Ну да. Виторган. Муж этой… Ксенички…

– Собчак?

– Ага. Собчак. Там две подруги пригласили стриптизёра. Одна училка, а вторая типа психотерапевта. Ржала в голос! Видели? Улёт! В Театре Наций.

– У Жени?

– Какого Жени?.. – удивилась пассажирка.

– У Миронова.

– А. Ну да. У Жени. Точно. Вы вообще часто в театры ходите?

* * *

– Как вы так умудряетесь ехать и никого не задевать?

Я рулил по двору новомодного жилого комплекса на Мичуринском, лавируя между припаркованными машинами. По шкале Садыкова этому двору я бы присвоил индекс «адъ 2» или «адъ 2+», то есть, умеренный. Это вам не Одинцово или Долгопрудный, где некоторые дворы с лёгкостью получают «адъ 6+» или даже «адъ 7».

– Я вот вечно притираюсь ко всем, – продолжала белокурая пассажирка, – хоть у меня и маленькая машинка.

Затем она убедительно добавила:

– Но она у меня премиум сегмента!

Мы подъезжали к нужному подъезду, рядом с которым стоял Рейндж Ровер с вмятиной во весь его правый бок.

– Ваших рук дело? – спросил я весёлым тоном.

– Не помню. Может, и моих. Тут столько их было… И все истерики устраивают. Машины застрахованы ведь наверняка. Чего орать? Странные люди. Они же должны быть застрахованы по идее?..

В голосе уже прозвучала неуверенность.

– Наверное, да, – я старался продолжать миролюбивым тоном, – а кто не страховался, тот сам виноват. Я так считаю.

Девушка приободрилась.

– А главное, вы посмотрите, как они паркуются! Неужели нельзя было не вставать тут? Вот как его объехать?!

В этот момент мы как раз объезжали машину, причём разминувшись со встречной.

– Да вроде нормально он стоит, нет? – я встал на защиту Мерседеса. – Вдоль бордюра и в правильном месте…

– Ничего не нормально. Я когда выезжаю вот оттуда, всегда в него упираюсь. Я, кстати, заметила, мне направо труднее поворачивать, чем налево. А тут как раз направо, понимаете? Я бы не ставила тут машину, тут многие девушки ездят.

* * *

– Месяц на спорт попасть не могу. То одно, то другое.

Девушка в фиолетовом спортивном костюме Армани спешит в фитнес зал.

– Вчера хотела сходить. Думала: