– Будь любезен, представь нам свою спутницу, – прошу я Бьорна.

Он, еще под впечатлением от этой встречи, подходит к девушке и, обняв ее за талию, говорит:

– Агнета, познакомься с моими друзьями. Эрик и его жена Джудит. Андрес и его жена Фрида. И Декстер и его невеста Грациэла.

Ух… ух… Он все же это сказал.

Не в силах удержаться, заливаюсь хохотом.

Прежде чем Декстер начнет объяснять, Грациэла бросает взгляд на красавчика Бьорна и говорит:

– Мы не обручены. Я просто его личный ассистент.

Услышав это, Бьорн изумленно смотрит на Декстера, а затем отвечает девушке по-испански, чтобы не поняла Агнета:

– В таком случае думаю, что у нас с тобой будет свидание.

Я покатываюсь со смеху. Бьорн своего не упустит, а Грациэла с шокирующим меня обаянием кивает:

– С превеликим удовольствием.

А-а-а-а-а-ай да чилийка!

Не хочу смотреть на Декстера!

Я не должна этого делать!

Бедняга!

В конечном итоге я, словно какая-то сплетница, бац! – смотрю на Декстера. У него напряглась челюсть. Он откидывает свои черные волосы с лица, но, ничего не сказав, делает глоток пива. Ах, бедняга, мне даже немного жаль его.

Познакомившись, мы усаживаемся и заводим беседу. Клаус, отец Бьорна, быстро заставляет стол вкуснейшими блюдами. И у меня разбегаются глаза, пока я рассказываю Грациэле то малое, что знаю обо всем этом.

Ух-х-х… Я так проголодалась, с ума сойти!

– Знаешь, кто это? – незаметно шепчет Фрида.

Повернувшись к ней и поняв, что она указывает на спутницу Бьорна, спрашиваю:

– Кто?

– Эта девочка работает в новостях на CNN, здесь, в Германии. Она – телеведущая.

– Надо же, – гляжу на нее с любопытством.

Грациэла, такая же любительница покушать, как и я, набрасывается на еду.

Поглотив вкусную тефтельку, она поворачивается ко мне и своим нежным голоском произносит:

– Как вку-у-у-у-усно!

Я с ней согласна. Эти тефтели из мясного фарша просто бомбезные. Мне хочется, чтобы она продолжала открывать для себя эту кухню, поэтому беру два кренделя и даю один ей:

– Попробуй этот кренделек вместе с вот этим соусом – и ты поймешь.

– Здешние крендели невероятно вкусные, – присоединяется ко мне Фрида и берет один себе. – Вот увидишь.

Мы втроем макаем крендели в соус, жуем их – и наслаждение написано на наших лицах. Они потрясающие!

Парни смотрят на нас с улыбкой. Мы заказываем еще пива. После еды хочется пить.

Пока ребята разговаривают, мы поедаем разные вкусняшки. Мое внимание привлекает взгляд Агнеты, и я спрашиваю:

– Ты не ешь?

Она отрицательно качает головой и, наморщив нос, отвечает:

– Это слишком жирное для меня.

– Значит, нам больше достанется! – отвечает Грациэла по-испански, и я еле сдерживаю смех.

Думаю, пиво ударило ей в голову.

Фрида, сидящая с нами рядом, говорит:

– Эй, девочка, съешь что-нибудь.

Агнета, которая мне очень кого-то напоминает, глядя на нее, отвечает:

– Я заказала салат из редиса с сыром.

– Ты будешь только салат?

Светловолосая немка кивает и, вздернув подбородок, добавляет:

– Все то, что вы едите, – это закуска и целлюлит на бедрах. У меня есть обязательства перед моими зрителями, которые хотят видеть меня красивой и стройной.

Она права.

Но, послушай, это отличная закуска! Что касается второго, не буду спорить. Она глупая, очень глупая… Глупая.

Еще какое-то время мы едим и едим, и вдруг я замираю. Знаю, кого мне напоминает Агнета!

Она точь-в-точь как пудель по кличке Фоски, который был у Пачуки во времена моего детства. Я начинаю хохотать. Не могу успокоиться. Тогда Эрик целует меня в шею и спрашивает:

– Над чем ты так смеешься?

Не в силах сказать ему правду, отвечаю:

– Над Грациэлой. Видел, какая она счастливая?

Эрик смотрит на нее, соглашается и шепчет:

– Думаю, ей больше не стоит пить Lӧwenbrӓu.

Мы вместе киваем. Я тянусь к нему и чмокаю его в нос.

– Люблю тебя, сеньор Циммерман.

Эрик улыбается и заправляет мне за ухо прядь волос. Затем спрашивает:

– Знаешь?

– Что?

– Мы уже очень давно не ссорились, и ты давно не называла меня одним словом.

Услышав это, я прыскаю, и, догадавшись, о чем он говорит, хлопаю ресницами, заверяя:

– Я скажу тебе это, только когда ты заслужишь. Пока же ты этого не заслужил. Так что нет! Я отказываюсь доставить тебе такое удовольствие.

– Я схожу с ума, когда ты меня так называешь.

– Я знаю, – весело хохочу я.

Он щекочет меня, обнимая за талию, и просит:

– Давай, скажи.

– Нет.

– Скажи.

– Ну нет… Ты еще не заслужил.

Он расцеловывает меня, и я, вне себя от радости, наконец говорю:

– Мудак.

Эрик разражается смехом. Мы снова целуемся. О боже… Мой парень так здорово целуется!

– Это не тот салат, который я заказывала, – внезапно раздается резкий голос.

Он возвращает нас с Эриком в реальность. Мы смотрим на Агнету, которая яростно возражает:

– Я попросила салат с сыром и…

– Это салат с сыром и редисом, – перебивает Бьорн, пронзив ее взглядом.

Звездочка CNN смотрит на стоящую перед ней тарелку и, смягчившись, отвечает:

– Ах, ладно… Если ты так говоришь, я верю.

– Если я так говорю?

Приблизившись к Бьорну, немного пораженному ее словами, блондинка шепчет:

– Да, если ты мне говоришь.

Мы с Фридой переглядываемся. Интуиция подсказывает мне, что мы думаем об одном и том же. Агнета глупая… Абсолютно тупая.

Какая она мелочная. Что Бьорн в ней нашел?

Ладно. Известно, что он красавчик, и, судя по его вкусам, девушка Бьорна должна быть, по меньшей мере, хищницей в постели. Но, слушай, парень, ее нельзя выводить гулять без намордника.

Мы продолжаем трапезу, и беседа понемногу налаживается. Немка Фрида пытается вовлечь в разговор Агнету, но та не утруждается и остается молчаливой.

После десерта, пока все весело болтают, Грациэла просит официантку: