Таким образом, победоносное окончание войны, которое должно было стать точкой отсчета раскрытия сущностных сил советской системы, социальной ориентации экономики, что требовала теория и декларировали партийные документы, становится отправной точкой тотальной милитаризации страны. Однако ужесточение советской позиции и решение Москвы пойти на конфронтацию с Западом было просчетом не только Кремля. Оно было вызвано и многими ошибками в американской политике.

Стремясь выиграть время, Сталин пошел на чрезвычайные меры, чтобы побыстрее, не считаясь со средствами, создать собственное ядерное оружие и тем самым нейтрализовать атомную угрозу со стороны США. Широкомасштабные работы по созданию атомного оружия развернулись в 1946 г., тогда же, в мае, известным постановлением Совета Министров СССР было сформировано третье направление — по развитию ракетной техники. Определенная тенденция к демилитаризации советской экономики имела место до 1948 г. После чего были начаты беспрецедентные по своим масштабам военные приготовления. Как считает ряд авторов, главная причина этого — создание в 1947 г. Западного союза, а затем и НАТО, которые были восприняты советским лидером как приготовление к войне против СССР. Вслед за этим Советский Союз, сокративший в 1945–1948 гг. свои Вооруженные силы с 11 365 тыс. человек до 2874 тысяч, с 1949 г. вновь начал их увеличивать.

Несомненно, на выбор Сталиным пути послевоенного развития оказало влияние и давление определенных кругов из советского ВПК. В 1946–1947 гг. руководители военно-промышленного комплекса — Устинов, Хруничев, Первухин и другие — готовы были лечь костьми, чтобы сохранить, как они писали Сталину, «уникальные военные производства», и требовали наращивания вооружений. За ними стояли сотни тысяч рабочих и ИТР, занятых в оборонных отраслях. Хотя создание в 1949 г. атомной бомбы и победа революции в Китае существенно усиливали позиции СССР на международной арене, конец 40-х гг. отмечен беспрецедентными по своим масштабам военными приготовлениями. В ходе и особенно после корейской войны произошло новое усиление советских военных программ, а экономическое планирование все более подчиняется военному производству. Сталин, очевидно, в это время всерьез опасался войны с западным блоком. Некоторые авторы в связи с военными приготовлениями СССР и особенно итогами совещания военачальников в Кремле в 1951 г. считают, что СССР якобы готовился к превентивной войне. Однако это явное преувеличение. Представляется более верной позиция А.А. Фурсенко, считающего, что военные приготовления велись по причине высокой вероятности возникновения войны с Америкой, и Сталин рассматривал возможность применения ядерного оружия лишь в случае неспровоцированной агрессии против СССР.

Таким образом, с одной стороны, сразу после победы существовала самая большая за все послевоенные годы возможность изменений внешней и внутренней политики СССР, его очередной перестройки. Советское общество жило ожиданиями перемен и готово было их принять, а власть обладала для этого определенными ресурсами. Но, с другой стороны, эта возможность носила скорее теоретический, виртуальный характер. Прежде всего потому, что ситуация не была для страны и власти столь катастрофически разрушительной, как в годы «военного коммунизма», или в Китае после «культурной революции», чтобы кардинально менять курс. Поэтому Сталин, оказавшись в ситуации выбора, практически не имел альтернатив старому курсу. Приняв в сложившихся сразу после войны обстоятельствах ядерный вызов и подчинив послевоенное восстановление страны цели догнать США в области ядерных технологий, он в свою очередь в значительной мере лишает выбора и альтернатив развития страны своих возможных преемников по власти в СССР. В 1946–1989-х гг. главной глобальной проблемой, определявшей все остальные, была гонка вооружений США — СССР. Она началась с совокупных военных расходов всех стран мира порядка 100 млрд долл. в год, а закончилась 1 триллионом, причем с перспективой удвоения каждые 5 лет. Гонка вооружений потребовала крайнего напряжения сил обоих противников. В 70–80-е гг. весь валовой доход человечества не превышал 5–6 триллионов долларов. Даже страны НАТО, вчетверо превосходившие СССР и его союзников экономически и на порядок — технологически, изнывали под этим бременем. Им приходилось тратить на военные нужды целых 16 центов с каждого доллара национального дохода. Для СССР, который для поддержания паритета в вооружениях, вынужден был тратить 88 копеек с рубля (считая с расходами на поддержание союзников), бремя расходов на оборону было несравненно более тяжелым.

Существовала ли в тот период для советского руководства альтернативная стратегия, или Сталин в тех неблагоприятных для развития СССР условиях избрал единственно возможный курс? Сегодня без многих допущений невозможно однозначно ответить на этот вопрос, поскольку по прошествии времени все, что произошло в те первые послевоенные годы, стало казаться неизбежным. Как бы то ни было, курс на гонку вооружений, фактическую изоляцию страны, отгороженность ее от мировой экономики означал автоматическое выпадение из бурно развивающихся инновационных процессов, что неизбежно вело к усугублению отставания и маргинализации страны. Сохранив огромную армию и поставив большую часть Центральной и Восточной Европы в вассальную зависимость, советский лидер лишь усилил враждебность американцев, опасаться которых он объективно имел основания. После 1945 г. любой советский лидер должен был поставить перед собой цель создания ядерного оружия (а в перспективе и достижения ядерного паритета), хотя бы в силу того, что оно имелось у потенциального противника. В своей знаменитой «длинной телеграмме» Джордж Кеннан попытался воспроизвести реакцию Сталина на давление извне: «Интервенция против СССР, какой бы катастрофической она не оказалась для тех, кто ее предпримет, вновь задержала бы развитие советского социализма и должна быть предотвращена любой ценой». Теоретически гонке ядерных вооружений существовала альтернатива. В целях интернационализации секретов атомной энергии и вывода проблемы из плоскости межгосударственных отношений в ООН в 1946 г. была создана Комиссия по атомной энергии. На ее первом заседании Б. Барух от имени США предлагал ввести эффективный международный контроль, после чего США прекращали бы производство ядерного оружия и уничтожили бы существовавшие запасы, а СССР должен быть остановить собственные разработки в ядерной физике. Однако для советского руководства план Баруха оказался неприемлем, поскольку в случае его реализации США сохраняли бы свои передовые технологии и тем самым имели бы громадные преимущества перед СССР. Следовательно, Сталин в первые послевоенные годы, пытаясь любой ценой предотвратить угрозу дальнейшего развития социализма со стороны западного мира, добился обратного результата. Гонка вооружений и изоляция СССР и блока стран «народной» демократии сделали второстепенным то главное, ради чего и создавалась советская система, суть которого во всех программных документах определялась «как всестороннее развитие человека». Победа в Великой Отечественной войне давала основания советским людям надеяться на улучшение жизни, на большую свободу, завоеванную кровью. Но сталинское руководство так и не смогло предложить народу-победителю внятный ответ на этот главный вызов времени, обосновать последовательную стратегию социально-экономического развития страны, роста благосостояния, защиты прав человека.