— Даже Патрика? — поднимает руку Аннета, косясь на меня.

— А, зерусса Аннета. Нет, с медиокриссом Патриком Эдвайсом не каждый страж справится. А что, вы переживаете за своего супруга, для которого сегодня уже заготовили железный гроб? Когда там у тебя поединок, Константин?

— В шесть вечера, — усмехаюсь. — Будете делать ставки, учитель Элеонора?

— Нет. На тебе не особо заработаешь. Ты в курсе, что они уже делаются? Сотня к одному. Угадай в чью пользу?

— В мою разумеет, — едко улыбаюсь. — Сегодня Патрик будет молить о пощаде и публично признает, что он зря связался с нами. Ах, да, — оглядываю класс. — Передайте всем, что те, кто поставит ставку на Константина Кибу в размере не менее десяти тысяч рублей получит от меня небольшой бонус при вступлении в клуб.

Тишина. Первой оживает Элеонора:

— Самовлюбленный. Самоуверенный. Наглый. Как всегда. Скажи, Константин, как ты планируешь победить одаренного с объемом суммы в двадцать три единицы и направленностями газообразного и скорости? Он будет носиться по яме так, что ты с трудом его заметишь. Ах, чуть не забыла. В силу особенностей силы Патрика, яма будет перекрыта стеклянным куполом. Ты даже не сможешь сбежать. Он просто вырвет воздух из твоих легких и сделает из кислорода вокруг кислоту, разжигающую легкие.

— Но это же нечестно! — вскакивает Аннета. — Это явное преимущество для Патрика!

Элеонора опять фыркает, пренебрежительно смотрит на девушку:

— Зеруса Аннета, а вы попробуйте доказать, что этот купол преимущество аристократа, а не мера безопасности для зрителей? Не будьте наивной. Вы ведь аристократка. И неужели ваша сестра не рассказала, как глупо бросать вызов аристократам?

Аннета пытается что-то сказать, но я поднимаю руку, и она садится на место. Говорю, смотрю на свои пальцы, верчу на них кольца.

— Вы правы, учитель Элеонора. Интересно, как можно одаренному крепостью и предметной победить в таких условиях?

— Никак, Константин. Особенно с количеством твоей суммы. Сколько там у тебя? Две единицы? Три? Как бы хитро ты не провернул трюк с главой силачей, тут все по-другому. Ты в замкнутом пространстве. Не спрятаться, не продумать тактику, не пронести ничего лишнего. Даже нормальные исталские зелья тебе не разрешат использовать. И ты не просто проиграешь. Патрик сделает все, чтобы твое поражение было максимально унизительным.

— Замечательно, — перевожу взгляд на Элеонору. — Так какое там третье направление силы? Один поднимает тяжелое, но недолго. Другой полегче, но подольше. Все ясно.

Элеонора поджимает губы, подходит ближе. Отклоняюсь на стуле, смотрю ей в глаза:

— Да-да, учитель Элеонора?

— Ты мне не нравишься, Константин. Знай это.

Становится еще тише. Только Аннета почему-то злобно пыхтит за моей спиной. Не отвечаю. Только улыбаюсь. Чего травить лишний раз женщин. Они же иногда как дети.

Не дождавшись ответа, Элеонора разворачивается, на ходу продолжает:

— Третье направление суммы тела: сила — «частичное». Считается самым сложным и редким направлением силы. Развить его могут только одаренные с рождения. Они способны в идеальном балансе увеличивать мышечную структуру в отдельных частях телах. Если такой одаренный захочет, — Элеонора сжимает кулак, машет им вверх-вниз в однозначном жесте, — то усиливает связки и мускулатуру от локтя до запястья правой руки.

Девушки в классе ахают. Парни хихикают. Но сразу замолкают под строгим взглядом учителя:

— Если хочет прыгнуть выше или убить кого-то ударом с ноги — усиливает ногу. Это очень удобно, потому что в разных ситуация возможно использовать силу по-разному и не ограничивать себя временем, как «максимальные» или физической силой, как «сбалансированные». Но нужно помнить, что частичное направление силы очень опасно, потому что мышцы, связки и ткани — сложная система. Усиление одного может повредить другому. Поэтому тут кроме таланта нужно в идеале понимать анатомию.

Элеонора и правда не в духе. От ее наглой речи у многих вянут уши. В том числе и у меня.

Звенит звонок на обед, и она отмахивается:

— Ну наконец-то. Приятного дня, дети. Не болейте.

Говорит таким голосом, будто ненавидит всех больше, чем саму себя за то, что не может покинуть школу. Все выходят, мы с Аннетой остаемся. Она вопросительно смотрит на Элеонору, я киваю на выход, мол, я один разберусь. Женушка хмурится, ей явно не хочется отставлять меня с другой женщиной. Во имя Шиилы, во что я ввязался?

Аннета выходит, и я подхожу к Элеоноре у окна. Встаю сбоку, тоже пялюсь в окно:

— Поговорим здесь или выйдем?

Висящую камеру над учительским столом никто не отменял.

Элеонора резко разворачивает голову, будто только что меня заметила:

— А, Константин. Герой школы. Неужели решил порадовать меня личной беседой?

Морщусь:

— Хватит. Что ты хотела?

— Что значит хватит?! — повышает голос, разворачивается. — Ты… — с трудом успокаивается. — Ладно, пошли выйдем.

Выходим в оживленный коридор. Разумеется, все кому не лень на нас пялятся. Неизвестно на что больше. На меня или на формы учительницы. Мы поднимаемся на второй этаж, идем по коридору. Там есть слепое пятно от камер и знающие люди часто устраивают там встречи.

— Итак, Константин, нам нужно поговорить…

Странно. Элеонора ведет себя очень странно. Она говорит спокойно, но жестикулирует, прижимает пальцы к губам, бегает глазами. Хм, она хочет сказать мне что-то, но не может вслух?..

Решаю подыграть:

— И о чем же?

— О твоем поведении на уроке.

Вот теперь точно странно. Вряд ли она действительно хочет говорить о такой ерунде. Элеонора тянет ко мне ладонь. Первый инстинкт — отскочить. Второй — я не чувствую угрозы. Поэтому посмотрю, что будет дальше.

Элеонора начинает меня нащупывать, трогать за самые немыслимые и мыслимые места. Сует ладонь мне под рубашку, сжимает жесткую грудь. Сдерживаюсь, чтобы не ухмыльнуться. Отвечаю:

— Вам показалось, что я был нетактичен?

— Хватит разговаривать, как аристократ, Константин, — наигранно мило отвечает она, обходя меня со стороны и натирая плечи, будто делая массаж.

Но это не массаж. Не знаю, что она делает, но… чувствую всей альвской шкурой, это нечто важное, но я пока не понял, что. Вряд ли меня домогается доминантная училка. Хм, похоже, чужая сумма проникает в меня. Элеонора продолжает:

— Я предупреждаю тебя, Константин. Последний раз… официально. Подрыв моего авторитета в классе недопустим. Насколько я помню, у тебя куча штрафных санкции, которые ты должен закрыть за три дня по возвращению в школу. О, не морщись так. Ты все равно за них расплатишься. Хочешь ты этого или нет. Таких борзых в школе много. И многие их них тоже поначалу выпендривались. Тебе говорили, что у нас есть карцер? Очень комфортабельный. Там есть пол и потолок. Скоро, будь уверен, ты туда попадешь.