— Но оказалось, что лоялисты оказались слабее, и Царицын превратился в настоящую крепость, управляемую родами бунтовщиков.

— И тогда уже Император соизволил создать «Опричь» и наделить их великой силой и отправить на поддержку лоялистам. Кто там был у них главный? Скуратов?

— А у вас хорошая память. Но на самом деле за дело взялся князь Александр Вяземский.

— Еще лучше, — я улыбнулся, — история циклична и полна приколов, не находите? И выходит, что Вяземский и его опричники разбили на голову всех дворян Царицына?

— Именно. Потом, конечно, пришлось усмирять и их самих, но это печальная история. Со временем опричников упразднили, распустили, но самых ярых оставили. Теперь эта организация занимается тем, что ведет наблюдение за порядком среди дворян. Считайте это внутренней полицией императора.

— Да я так и понял. Владимир задавал простые и понятные вопросы. Кто я и откуда взялся. Сверял со своим тифоном. Чем собираюсь заниматься. Потом он пробил меня и машину по разным базам и ему внезапно позвонили из Тайной канцелярии. Опричник сразу широко заулыбался, но я видел, что ему этот звонок не совсем по нраву. Расстались мы почти что друзьями. Он долго держал меня за руку и обещал присматривать за мной. Очень хороший человек.

— С сарказмом у вас все хорошо, граф, — улыбнулась Леена, — будьте начеку с опричниками. Они не будут доставлять вам неприятностей, но если вы окажетесь в дурацкой истории или начнете продвигать крамольные идеи среди крестьян и других дворян, то Владимир не покажется вам настолько уж и хорошим.

— Конечно. Я умею держать язык за зубами. Вот прежде чем вы начнете рассказывать мне про историю нашей могучей Империи, можно задать вам личный и, возможно, нескромный вопрос.

— Ох, граф, — Леена покраснела, — я не могу отказать вам.

— Почему такая красивая, воспитанная и умная девушка до сих пор одна?

— Это очень печальная история, Сергей Виктуарович.

Да у нее все печальное, как и она сама, заметил Рагни. И я с ним был согласен. Леена была дамой печального образа. Есть такие же рыцари — мужчины, которые всегда страдают и одиноки, и ищут они женщин, что их пожалеют и к груди прижмут и сиську в рот сунут. А тут наоборот. Я таких дам уже давно не встречал, потому что ведьмы Московского ковена все как одна гордые и независимые, а эта просто сидит, рассказывает что-нибудь прохладное, и у самой аж слезы на глаза наворачиваются, и у слушателя тоже. Но другого учителя у меня не было, так что приходится терпеть.

Десять лет назад, когда Леена еще была в ранге «Б», а ее батя не сходил с ума с изучением Луны и не пытался посылать сигналы в космос, в надежде получить ответы от зеленых человечков, у молодой курсантки исторического института случился бурный и потрясающий роман с неким графом Георгием Мышкиным. А Мышкин этот оказался просто парень хоть куда. Высокий, рыжеволосый, стройный аристократ из небогатой но знаменитой семьи, имеющей несколько волостей и медный комбинат где-то на Урале. И все бы было у этой парочки влюбленных хорошо. Она тихая, спокойная, уступчивая и робкая. А вот он ее полная противоположность. Мужчина огонь, шило в жопе и самый настоящий бретер и забияка. За день граф Мышкин мог запросто переплюнуть знаменитого каналью Дартаньяна и вызвать на дуэль и пять, и шесть человек за раз. И самое смешное, что выходил из всех этих боев он с честью и без единой царапины. За один только год граф умудрился стряхнуть пыль с ушей почти трехста дворян, включая даже родственников самого Императора. Сражался он как настоящий дьявол, и поэтому многие думали, что Мышкин пользуется темной силой, а его рапира принадлежала самому Жану-Мишелю Луи. Но, конечно, то все были слухи и неправда, просто Мышкин исключительно владел рапирой и стоит отдать ему должное — он никогда не убивал своих противников, а если и ранил, то не смертельно. Именно поэтому его не схватили, не судили и уж тем более не убили исподтишка. Самого Императора граф Мышкин сильно забавлял и он даже подумывал открыть школу по фехтованию, чтобы дать Георгию там место главного мастера. Собственно с этой целью он и пригласил молодую пару влюбленных на один из своих балов в Екатеринбурге.

Весенний дворец очаровывал гостей своими убранством, роскошью и богатством. Леена впервые была в таком месте, и все окружающее казалось ей какой-то сказкой. Она чувствовала себя настоящей Золушкой, оказавшейся на балу. Оставалось только надеяться, что после двенадцати часов все вокруг не превратится в тыкву, но случилось гораздо худшее.

В саду, где пели танцующие фонтаны и возвышались зеленые стены живого лабиринта, гости собрались, чтобы поглядеть на редкий трюк, который не раз демонстрировали крымские анархисты — мастера сабельной рубки.

Император Романов постоянно приглашал их, пусть и всего несколько человек. Сегодня среди них были Анна Федоровна Махно — внучка того самого Нестора Махно, героя гражданской войны, освободителя Крыма. Юная гордая девушка со светлыми русыми волосами, всего пятнадцати лет от роду. Высокий и весьма упитанный атаман Борис Мазырко — правая рука Федора Махно, и их помощник — юркий Петр Аршинов.

Борис был уже изрядно пьян, но отлично стоял на ногах.

Сам же трюк заключался в следующем. Бралась закупоренная бутылка любого напитка — будто крымское вино, французское шампанское или даже немецкий шнапс и ставился на широкое лезвие сабли. Бутылка лихо подбрасывалась. Борис делал резкий взмах саблей и начисто сносил горлышко под самой пробкой, а потом стремительно ловил падающую вниз бутылку на саблю. Может, это и не особо крутой трюк, но Борис исполнял его сегодня уже раз пять к радости дворян. Георгий с Лееной тоже подошли глянуть на этот фокус, причем жених девушки явно был настроен скептически. Он терпеть не мог ни внеранговых анархистов, ни их повадки и вычурные казачьи костюмы, ни сабли как оружие. Так как встретить анархиста в Екатеринбурге можно было примерно также часто как белого медведя, то Мышкин с ними раньше не пересекался. И вот пожалуйста, сразу трое. С девушками граф не сражался из принципа. Щуплый Петр показался ему недостойным противником, а вот Борис — самое оно! Георгий смотрел на него как охотник в прицел ружья на белого медведя. Какой экземпляр! Вот бы его завалить, да шкуру на пол перед камином положить!

Только вот не учел граф, что Борис-то был хорошим рубакой и лично обучил фехтованию не один десяток лихих голов, тем самых, что до сих пор грабили в