- Да, придется. Сами понимаете.

Лина поняла, что правду о медальоне из нее вовсе не будут выколачивать жадные до чужих страданий последователи Малюты Скуратова, то есть не будут трещать ее ребра, вылетать ее зубы и литься ее кровь. Будет с ней спокойно беседовать этот, с виду вполне интеллигентный и даже симпатичный молодой мужчина. А в шкафчике - необходимые для результативного и непрерывного течения беседы препараты.

Вот так. Приехали.

Ну хорошо, она расскажет ему все, в том числе и о том, что медальон теперь на дне залива.

А потом… Вот именно, что потом?

Лине совершенно не хотелось думать о том, что будет потом.

Доктор, сидевший напротив Лины, внимательно следил за ее лицом и не мешал ей думать. Он знал, что сейчас происходило в ее голове. В такой ситуации все люди думают примерно об одном и том же.

Увидев, что в размышлениях Лины наметилась небольшая пауза, он сказал:

- Должен признаться, вы прекрасно выглядите. И я как профессионал рекомендую вам следить за собой и беречь свою красоту. Сами понимаете - можно разговаривать на интересующую меня тему так, а можно и этак.

Все-таки он - Малюта, подумала Лина и спросила:

- А вы что, профессионал?

- Я? - Доктор дружелюбно улыбнулся. - Я, пожалуй, профессионал. Да.

- А в какой области?

- Ну вот, - Доктор заулыбался еще дружелюбнее, - не успели проснуться, а уже задаете вопросы. Вы уж простите меня за избитую фразу, но вопросы все-таки собрался вам задавать я. Так что не надо перехватывать у меня инициативу.

У Доктора в кармане запиликал телефон, и он, вежливо извинившись, встал и отошел к окну.

Лина, понимая, что дела у нее обстоят очень плохо, и, возможно, даже хуже, чем она предполагала, судорожно соображала, как же ей быть. И тут она вспомнила, что же напоминает ей это кресло, к которому она была пристегнута.

Еще в студенческие годы один ухажер из Первого меда пригласил ее на странную экскурсию в вытрезвитель. И там он показал, как нужно выкручиваться из кресла, в которое обычно упаковывают буйных. Лине тогда стало интересно, и она попробовала. Не с первого раза, но ей это удалось. Помогло и то, что суставы у женщин обычно более гибкие, чем у мужчин.

Лина закрыла глаза и попыталась вспомнить движения, которым учил ее давно забытый воздыхатель. Ну, еще немного…

Есть! Вспомнила! Это, пожалуй, шанс.

Тут она посмотрела в угол комнаты и, к своему ужасу, увидела несколько больших черных полиэтиленовых мешков, белый пластиковый бак для отходов и…

И топор!

Вариант, при котором ее расчлененное тело окажется в разных местах города, предстал перед ней во всех своих ужасающих подробностях, и Лина поняла, что, возможно, время ее жизни сокращается с каждой минутой. Все это было слишком неожиданно, она не была к этому готова, но неумолимые обстоятельства, приблизившись вплотную, уже не позволяли думать о чем-то другом.

Все будет продолжаться, но уже совершенно в другом мире, без нее, без Лины! Другие люди будут жить, думать, смеяться, любить, и их незнание и нежелание знать об уже не существующем человеке будут совершенно естественными и справедливыми.

Радужной, летящей неизменно вперед жизни нет дела до чужой смерти.

Лина поняла, что у нее есть только одна цель.

Вырваться!

В это время Доктор закончил разговор и положил трубку на подоконник, где, как только что заметила Лина, лежал еще и пистолет.

Та-а-ак…

- Я хочу курить, - уверенным голосом сказала она Доктору.

Она еще не знала, как именно будет действовать, если освободится из кресла, но шанс появился.

Доктор, ни говоря ни слова, поставил второй стул рядом с правой рукой Лины, принес с кухни массивную стеклянную пепельницу и поставил ее на этот стул.

Потом он отодвинул свой стул подальше и, взяв со стола пачку "Мальборо" и зажигалку, положил их рядом с пепельницей.

- Сейчас я освобожу вашу правую руку, - сказал он, - и надеюсь, что вы не будете швырять в меня стулом. Насколько я понял, вы девушка уравновешенная.

Лина кивнула, и Доктор отстегнул пряжку на ее правом запястье.

Сволочь, подумала Лина, вежливый профессиональный убийца. Он убьет меня, когда узнает все, что ему нужно, и будет жить дальше и делать какие-то свои непонятные дела. И забудет про меня. А я даже не смогу приходить к нему ночью в виде привидения, чтобы грызть его холодное сердце…

Лина вытащила правой рукой сигарету из пачки, взяла зажигалку, закурила и положила ее на место. После этого она придала своему лицу расстроенное выражение и опустила голову. Но все это время она лихорадочно вспоминала.

Так. Поворачиваю кисть налево, потом локоть вперед. И колено прижать к нижней части подлокотника. Ремень немного сдвигается. Теперь повернуть кисть ладонью вверх, плечо назад, будет немного больно, теперь полностью расслабить кисть. Пальцы гнутся в обратную сторону, потом плечо вперед, и готово.

Рука свободна. Точно!

Решение было принято.

Теперь нужно усыпить бдительность этого дружелюбного мужчины, а там видно будет. А что, собственно, будет видно? Вон на подоконнике пистолет лежит, и думать не надо.

То есть думать, конечно, надо.

О том, как удалить его из комнаты.

Затянувшись, Лина сказала:

- Надеюсь, вы не будете вырывать мне ногти плоскогубцами?

Доктор улыбнулся и ответил:

- Конечно, нет! Постараюсь обойтись без этого.

- И вы понимаете, что я не хочу говорить вам того, что вы хотите услышать.

- Конечно, понимаю, - улыбка Доктора стала шире. - Вам очень не хочется расстаться с медальоном.

- А вам он нужен? - спросила Лина, подумав о том, что это, наверное, и есть один из тех, кто все еще думает, что, предъявив медальон, можно получить деньги в швейцарском банке.

- Конечно.

Доктор перестал улыбаться.

- Если я правильно поняла, в том шкафчике есть препараты, которые сделают меня разговорчивой? - спросила Лина и кивнула в сторону стеклянного шкафа.

- Есть, - ответил Доктор. Он уже не улыбался.

- Ну тогда давайте хотя бы поиграем с вами. Вы будете пытаться узнать у меня то, что вам нужно, а я буду пытаться не сказать вам этого.

- Ого, - удивился Доктор, - вот это да! Такого я от вас не ожидал. А вы смелая женщина!

- Совсем нет, - ответила Лина, - просто я понимаю, что мне отсюда деться некуда, так что почему бы не испытать новые ощущения. Кстати говоря, это не слишком вредно?

Лина чувствовала, что игру она ведет рискованную, но верную.