запрограммировал меня познакомиться с ним, втереться в доверие и заставить открыться мне. Просто потому, что тебе показалось забавным посмотреть, как он привяжется ко мне или даже полюбит, а потом открыть правду, — говорить о любви было страшно, но Кору несло. — Такое, знаешь ли, милое развлечение в твоём стиле.

Ухмылка сползла с губ Гермеса:

— Как будто он станет тебя слушать!

— Даже если и нет, меня станет слушать Танат, — фыркнула Кора. — И этот корабль… он покажется тебе тесным.

Пару секунд они с Гермесом смотрели друг на друга. Потом безопасник усмехнулся:

— Вот так вот, заботишься о них, заботишься, от смерти спасаешь, и где благодарность? «Корабль покажется тебе тесным», это же надо такое придумать! — он протянул ей руку. — Ладно, смотри, я не буду спасать без твоего разрешения. Но, надеюсь, ты передумаешь.

Кора посмотрела на свою руку, на всякий случай вытерла её о штаны и протянула Гермесу:

— Спасибо. Простите.

— Предлагаю остаться на «ты», — рукопожатие безопасника было легким и ни к чему не обязывающим. — Хотел бы я знать, у кого Деметра берет генетический материал для таких вредных клонов.

— Я как-то пыталась взломать её базу данных, но там слишком сложный пароль, — пожаловалось Кора. — Ну, или я просто отвратительный взломщик. Мне очень приятно, что ты хотел бы оставить меня в живых, — призналась она, — но раз уж мой долг это стать раствором, то я… К тому же, бежать с корабля все равно некуда и…. — она махнула рукой. — А теперь закрой, пожалуйста, дверь, я бы хотела побыть одной.

Гермес наконец-то внял её желаниям и попрощался. Металлическая дверь мягко закрылась, оставив Кору одну в её каморке.

Достоевский, овсянка, вечерний душ — в этот день для неё больше не было ничего.

Глава 5

В последние дни осени они с Деметрой трудились дни напролет. Какие-то растения принесли плоды, и они собирали урожай, какие-то нужно было готовить к зиме, какие-то вообще отжили свой век и их засохшие остовы требовалось собрать и пустить на переработку.

Оставшееся свободное время Деметра почему-то посвящала подготовке к Осеннему балу, а именно, таскала Кору на торговые уровни и подбирала ей платья.

Примерка платьев и полагающихся к ним аксессуаров вызывала у Коры двойственные чувства. С одной стороны, ей очень нравилось чувствовать себя настоящей леди, как в книгах, с другой, все это в очередной раз напоминало ей о проклятом бале и ожидающем после него конце. Кора пыталась прекратить это действо, но Деметра не успокоилась, пока они не выбрали чудесное темно — зеленое платье, прекрасно гармонирующее с зелеными глазами и короткими рыжими волосами Коры.

— Так было бы здорово отрастить тебе волосы, — ворковала Деметра, пока Кора примеряла аккуратные, нежные магнитные серьги. — Была бы такой красавицей! Может, на следующий год… — тут её мечтательный голос прервался, и девушка поспешила заверить, что ей самой больше нравится ходить с короткими.

Другой Коре — той, которая родится из питательной смеси на следующий год — длинные волосы будут только мешать.

Обновку отдали ушивать, и у Коры неожиданно появилось немного свободного времени — они не рассчитывали, что купят платье в первой же лавке. В другой день, наверно, ей захотелось бы померить побольше платьев, но пока воспоминания о подслушанном разговоре были слишком свежи.

— Пойду прогуляюсь, — сказала она, отворачиваясь от матери, ускользая от её недовольного взгляда.

— Не уходи далеко, — бросила ей Деметра. — Я волнуюсь.

Кора не слишком понимала, о чем могла волноваться мать — наверно, о том, что если с искусственной дочкой что-то случится, придется кормить автоклав Гермесом. Так или иначе, она не чинила каких-то препятствий и даже почти перестала выговаривать за частые отсутствия по ночам. Причины этих отсутствий она и не спрашивала никогда.

Попрощавшись с Деметрой, Кора спустилась на –104 к Аиду Кроновичу — его смена должна была закончиться пять часов назад. Каюта была закрыта. Кора полчаса крутилась рядом с дверью, мимолетно жалея, что месяц назад категорично отказалась настраивать на себя биометрию штурманской каюты — не хотела оставлять биологических следов. Универсальный передатчик она отказалась брать ещё раньше, и все их встречи традиционно начинались с «подойти к двери». Штурмана это, кажется, слегка забавляло, а Кора радовалась, что он не задает лишних вопросов.

Возвращаться в оранжереи не хотелось, и она решила спуститься к Танату. Временами они общались на темы вируса, потери и смерти.

Однажды она напросилась присутствовать на вскрытии. Вскрывали очередную жертву неистребимого паразита — молодого рабочего с нижних уровней. Зрелище было страшным. Кора заранее предупредила Железнокрылого, что может начать реветь, как идиотка и истеричка, и попросила не обращать на это внимание.

Впрочем, в тот раз она не рыдала.

Танат хладнокровно вытаскивал внутренности из трупа, и Кора наблюдала завороженно и молчаливо. В какой-то момент она, кажется, начала завидовать убитому — тому, что он не станет раствором, и не продолжит существование в виде подкормки для орхидей, и…

И это желание, очевидно, все-таки отразилось на её лице, потому, что Танат бросал на неё странные взгляды и хмыкал, а заглянувший к ним Аид Кронович молча закрыл тело простыней и взглянул на Кору так страшно, что ей захотелось сбежать из морга и, желательно, с корабля. Она невольно попятилась, и штурман, чуть смягчившись, попросил её выйти.

Кора убежала к Деметре и так и не знала, о чем они говорили. С Аидом Кроновичем они тоже немного обсуждали смерть — и до, и после этого — но до главного вопроса, а именно, что будет после смерти с искусственно созданным существом, речь так и не доходила. На просьбы Аида Кроновича рассказать подробнее, почему её так волнуют вопросы смерти, она говорила, что не хочет расстраиваться.

В этот раз Танат сидел в приёмной и заполнял какие-то документы за чашкой синтезированного кофе. Обычно спокойный, он нервно дернул крыльями, когда Кора зашла.

— Что-то не в порядке? — спросила девушка, окидывая взглядом его подозрительно чистый лабораторный стол. Обычно он был завален какими-то колбами, ретортами и пробирками, а сейчас выглядел так, как будто Танат решил сменить должность штатного патологоанатома на какую-нибудь другую, более полезную для нервной системы, и собрал свои вещи. — Вы что, съезжаете?

— Решил навести порядок, — мрачно сказал Танат. — Будешь кофе? Возьми кружку в шкафу. Между прочим, Аид считает, что моя уборка это плохая примета.

Не поднимая головы, он шевельнул крылом в сторону белого навесного шкафчика.

— Правда? — спросила Кора, выбирая себе маленькую кофейную чашечку из нежного светлого биофарфора. В оранжереях Деметры у неё