Штурман отложил книгу и обнял Кору, поглаживая ласково и спокойно:

— Моя хорошая.

Кора скользнула руками под водолазку, сомкнула руки у штурмана на спине — он чуть подался вперед.

— А если я поцелую вас?.. Мне просто хочется помнить ваши прикосновения, а не…

Штурман не дал ей договорить — чуть приподняв её подбородок, коснулся губами её губ, и Кора позволила себе ненадолго прикрыть глаза. Потом, отстранившись, она схватилась за его водолазку — он снял её, и Кора прижалась к его коже, целуя и ощущая, как его пальцы стягивают полотенце. Штаны тоже следовало снять — девушка расстегнула застежку и скользнула вниз тонкими пальчиками. Тогда штурман снова поцеловал её — и это стало точкой невозврата.

Кора льнула к рукам Аида, наслаждаясь лаской, и доверчиво повернулась на спину, когда он попросил лечь. Его пальцы скользили по внутренней стороне её бедер, когда он целовал её живот, и Кора выгнулась, кусая губы, когда он опустился ниже. Потом он вошел в неё осторожно и медленно, и это было восхитительно. Коре едва хватало дыхания; когда же она ощутила острую вспышку наслаждения, единственное, на что хватило воздуха в легких — это его имя.

Потом они лежали на диване, и штурман, прикрыв глаза, гладил её по плечу.

— Теперь вам точно влетит, — пробормотала Кора, вставая.

— Если я пойду на смену, влетит, — согласился штурман. — Но я не хочу. На сегодня я уже сдал пост. Идем. Хватит с нас.

После душа они сидели и пили кофе, закусывая его кусочками шоколада. Шоколад штурман достал из сейфа, и Кора с большим удовольствием сравнивала его с синтезированным.

— Надо же, — сказала она, разглядывая упаковку. — Срок годности истек сто пятьдесят лет назад, но так вкусно…

— Есть определенные технологии, — сказал штурман. — Статическое поле и тому подобное. За последнее тысячелетие люди чего только не изобрели… Кстати! Ты смотришь двухмерные фильмы?.. В связи с этими событиями я все собираюсь пересмотреть один старый двухмерный фильм, «Чужой. Завет». Не смотрела?

Кора покачала головой, решив не уточнять, что за несколько месяцев своего существования не успела посмотреть вообще ничего. Штурман, естественно, понял все по — своёму, и недовольно сказал, что Деметра с её консерватизмом совершенно не понимает, что фильмы это тоже часть современной культуры. Он коротко рассказал о некой «франшизе» «Чужих», отметив, что с каждым фильмом её снимали все хуже и хуже, вывел на экран компьютера фильм и налил им ещё кофе.

В первые минуты фильма Коре постоянно требовались разъяснения, но потом она вроде уточнила и могла полностью погрузиться в творящееся на экране… как бы это получше выразиться…

— У них что, из команды один андроид, все остальные спят?.. Сколько — сколько лет у них там полет?..

— Бухать во время смены — так это ещё додуматься надо!..

— Да кому придет в голову транслировать песню вместо сигнала бедствия?..

— Послушайте, они что, правда летят на звук этой песни?..

— Ходить без шлема на незнакомых планетах?!.. Хотя и вправду, о чем это я…

— Смотрите, этот дебил ест пшеницу! Инопланетную пшеницу! А он… он уверен, что это вообще пшеница?..

— А зачем эти придурки разделились?..

— !!!

— Да как эти дебилы вообще так далеко долетели?..

— М — да, — сказала Кора, когда фильм закончился. — Подумать только, что кто-то и вправду мог додуматься снять шлем на чужой планете. Однако у нас нашлось сразу два…

— Поэтому я и вспомнил про это… творение, — сказал штурман. — Но, если честно, это не самый идиотский фильм из франшизы…

Кора, естественно, захотела посмотреть и «самый идиотский», но он был таким скучным и длинным, что она задремала, положив голову штурману на колени и ощущая, как он машинально перебирает её волосы. Проснулась она посреди ночи, в постели и с четким ощущением, что если не вернуться прямо сейчас, то Деметра опять начнёт читать ей нотации.

Но возвращаться она не собиралась.

Глава 4

— Что-то я не припомню, у тебя есть конопля? — донесся до Коры высокий голос Гермеса, и девушка опустила опрыскиватель для орхидей, прислушиваясь.

Однажды она уже подслушала разговор Деметры с Гермесом — полгода назад, лежа в вентиляции. Сейчас она тоже решила воспользоваться вентиляцией, только снаружи — разветвленная система шахт хорошо разносила звуки, и от Коры требовалось только расположиться в нужном месте.

— А это зависит от того, для каких целей, — развеселилась Деметра где-то там, за тонкой металлической перегородкой. Кора поёжилась: сложная система вентиляции оранжерейного отсека добавляла к смеху её матери какую-то потустороннюю нотку. — Если ты собираешься арестовать меня за хранение и выращивание…

Теперь веселился уже Гермес, и вентиляция делала его высокий смех жутковатым и даже нервным. Деметру это ничуть не смущало — да и с чего бы, она же не имела привычки подслушивать чужие разговор. И сам Гермес едва ли казался ей подозрительным типом «себе на уме».

Поэтому мать сплетничала с ним уже второй час, и все это время Кора перемещалась из отсека в отсек в соответствии с планами вентиляционных ходов. С собой она таскала собственноручно изготовленный опрыскиватель для орхидей — точь — в-точь как в книгах про легендарного детектива Ниро Вульфа. Прелестный механический опрыскиватель и вправду облегчал уход за капризными нежными цветами, но Кора едва не усомнилась в своём необиологическом происхождении, пока его собирала. В конце концов, искусственно созданное существо, в чей мозг заранее загрузили максимум информации для работы в оранжереях, не могло обладать таким глубоким техническим кретинизмом.

В этот раз опрыскиватель уже отработал дневную норму, и должен был символизировать бурную деятельность на ниве плантаций на случай незапланированной встречи с Деметрой. Впрочем, пока мать легко отслеживалась на звук.

— Я так ужасно скучаю по живой, настоящей земле, — ворчала она. — Моим цветам надоело упираться корнями в металл.

Гермес то сочувствовал корням, то рассказывал свои новости:

— … вчера рабочие устранили небольшую утечку в машинном отделении, — говорил он, и они с не меньшим увлечением принимались обсуждать утечку.

И дальше снова начинались корни, стебли, непонятно откуда взявшаяся мучнистая тля («ну как, как можно было скопировать матрицу зараженного растения?!»), болезни нежных и капризных орхидей, странное и непонятное поведение дочери, Коры (ну и зачем ей столько читать?), и снова:

— … мои ребята накрыли подпольный притон на минус двадцать седьмом уровне…

— … никаких следов паразитов, как будто они испарились…

— … кажется, у Артемиды новое увлечение…

— … пустить эту банду на подкормку для орхидей…

— … Гефесту опять сократили