– Что за ерунда? – только и успела прошипеть Эмира, очевидно, что-то поняв. Если она могла ставить печати четвертого уровня, значит, у нее тоже абсолютное зрение.

– Вливай силу! – скомандовал Лот, и я подчинилась.

Взрыв оглушительной мощи отбросил всех троих «костей» в разные стороны. Откуда ни возьмись, рядом с нами появилась сфера то ли из камня, то ли изо льда. Она взорвалась, и именно ее осколки отшвырнули нападавших. Конечно, они выставляли защиту. Но без толку. Этот удар смял все коконы, разорвав их, словно тонкую паутинку.

А нас не коснулась даже пыль.

– Ох, и попали мы с тобой, – побледнела я, видя, что наши соперники почти не шевелятся.

– Поздно об этом думать, развяжи веревки, – спокойно ответил Лот. Кажется, он совсем не боялся наказания.

– Мне нечем.

Парень зажмурился на секунду, и за деревом прямо над узлом появилась легкая дымка очередной печати. Она была гораздо проще первой.

– Активируй, – попросил он. А я видела, что для его самолюбия это было непросто. – Я потратил всю тиаре на первый удар.

– Ясно, – тихо ответила и зажгла печать. Белое лезвие резануло веревки, зацепив древесную кору. Путы опали на землю, а мой друг упал на одно колено.

– Больно? – спросила я зачем-то. И так было видно, что больно.

Он привалился спиной к дереву и вдруг мечтательно откинул голову назад. На бледном лице парня заиграла улыбка, будто изнутри осветив бриллианты светлых глаз.

– Нормально. Вот кончится прогулка, пойду в лазарет. Говорят, там дивно кормят!

И он действительно выглядел вполне довольным.

– А что с этими? – махнула головой на «кости».

– Очнутся когда-нибудь. Заклятье не слишком опасное. Они живы. Как ты? Я слышал про эргастул, – перевел тему он, посерьезнев.

– В порядке. Мне повезло. Я была там недолго. А чем ты занимался без меня?

– Ну, ты видела, чем я занимался, – усмехнулся он. – Думал вот, как схлопотать нарушение, если не хватает тиаре на запрещенную магию.

Он снова улыбнулся, сложив длинные руки на широкой груди. Светлые волосы были убраны в хвост, а сам он казался вполне довольным.

– Я могу помочь! – улыбнулась в ответ.

– Спасибо, ты уже помогла, – с наигранным ужасом поднял вверх ладонь.

– Слушай, а ты знаешь много печатей? – чуть тише спросила я.

И парень вновь посерьезнел.

– Много. А что?

– Простое любопытство, – пожала плечами.

– Отец надеялся сделать из меня великого мага. И учил с детства самым сложным заклятьям. Это потом оказалось, что мне никогда не хватит тиаре, чтобы активировать их.

– А сколько примерно? Сколько печатей тебе известно?

– Около сотни простых и пара десятков более сложных, – ответил Лот тоскливо.

– Но это же просто удивительно! Так много! Мне столько в жизни не запомнить!

– А для меня это бесполезные знания, занимающие в голове место, – повел плечами парень. – Я знаю даже несколько высших печатей. Учил по отцовским книгам самостоятельно. Мечтал однажды оказаться еще одним магом пятого уровня…

Некоторое время я молчала, не зная, как поднять настроение товарищу.

– А ты слышал о вписании в печать имени? – осторожно спросила я.

Лотос нахмурился еще сильнее.

– Честно говоря, нет. Потому что ни у одного мага нет уникального имени. Какой смысл вписывать в печать имя Лотос, если таких могут быть сотн… десятки.

Парень поправился, очевидно, вспомнив, что его имя не самое распространенное.

– А если бы все-таки имена вписывались, то куда?

– Очевидно – в центр. Но могут быть нюансы, – задумался он. – Обычно в центре находится основной элемент заклинания. Его нельзя отбрасывать.

– Ясно, – хотя ничего не было ясно. – Знаешь, Лот, если бы я могла отдать тебе половину своих сил, я бы так и сделала. Жаль твоих знаний.

Он поднял на меня взгляд, отливающий темным хрусталем, и покачал головой. Несколько прядей выбились из хвоста и упали на лицо. Он вдруг показался мне очень красивым. И как я раньше не замечала? Линия подбородка была аристократически сильной, лицо – художественно узким. Он мог бы быть поэтом или менестрелем. И мне жутко хотелось вложить домбру в его длинные красивые пальцы и послушать, как он играет. Хотя, возможно, он и не умел.

– Не стоит, Амелия, – ответил он серьезно, поразив твердостью взгляда. – Даже в качестве шутки это слишком… неправильно.

– Почему? – Я действительно не понимала, и в этот момент мне больше всего на свете хотелось исполнить свое желание.

– Потому что, даже если бы это было возможно, твой подарок я бы не принял, – хрусталь светлых глаз растаял, превратившись в зеркальные озера.

Такое благородство и такая глупость! Конечно, все это лишь слова. Но пусть в теории, мог ведь он согласиться! Однако ж нет, и вот опять смотрит на меня так, что хочется отдать ему все на свете…

Вдруг где-то в глубине его глаз словно засветились золотые искры. Всего на мгновение, но может, мне это показалось? И я мгновенно вспомнила свой странный сон.

«Иди на золотой свет…» – так звучали слова из моих сновидений. Я так и поступила.

Повинуясь внезапному порыву, нагнулась к парню и уверенно прижалась к мягким губам.

Лотос вздрогнул, широко открыв глаза, но через мгновение обеими руками обхватил мое лицо, отвечая на поцелуй со страстью, которую я не рассчитывала в нем обнаружить.

Он обхватил мою верхнюю губу, мягко засосав ее, лизнув языком. И тут же отпустив, чтобы зубами прикусить нижнюю губу. Голова закружилась от ощущений, я словно парила в воздухе, как мотылек, терзаемый ветром. Щеки загорелись, но скорее от неожиданности и стыда, что поцелуй мне понравился. А к Лотосу я не испытывала ничего.

Я отстранилась, не зная, что сказать. Он нехотя выпустил мое лицо из ладоней и хрипло спросил:

– Что ты сделала?

– Что ты имеешь в виду? – не поняла я.

И тут взгляд снова упал на его голую грудь, всю испачканную багряными потеками.

Кровь продолжала литься с раны в форме цветка лотоса.

– Лот, пойдем в лазарет, – попросила я, забывая все на свете. – Как вообще на территории тюрьмы возможно такое? Это явно итог малого количества надзирателей и излишней свободы заключенных во время прогулок.

– Предлагаете ужесточить режим? – раздался холодный вопрос коменданта крепости. От его ледяного голоса хотелось спрятаться или убежать. В то же время в один миг задрожали все потаенные струны моей души. Я мгновенно покраснела.

Сам мужчина появился прямо из-за дерева, на которое опирался мой друг.