Сохранение мира и тем более союза между Францией и Россией было бы в интересах русского, французского и всех вообще народов Европы. Однако ни французская буржуазия, ни российские феодалы не желали ставить интересы народов выше своих классовых счетов. Поскольку же из-за противоречий между господствующими классами обеих стран война становилась неизбежной, Наполеон развернул такие приготовления к ней, каких он, по его словам, «никогда еще до сих пор не делал» (19. С. 64)[196].

Военный бюджет Франции рос таким образом: 1810 г. — 389 млн франков, 1811 г. — 506 млн, 1812 г. — 556 млн[197]. В те же годы Наполеон призвал под ружье небывалое ранее число новобранцев: в 1810 г. — 110 тыс., в 1811 и 1812 гг. — по 120 тыс.[198]. 7 мая 1811 г. он прямо заявил в Париже А. Б. Куракину: «Я выступлю против вас с 400 тыс. человек; соберу их, если нужно, и больше»[199]. Общая же численность его войск, разбросанных по всей Европе, к концу 1811 г. достигла (без польских соединений) 986,5 тыс. человек (26. Т. 2. С. 116; Т. 6. С. 2–42).

Мобилизуя свои силы, Наполеон с помощью дипломатии и разведки старался проникнуть в тайны военных приготовлений России. Его посол в Петербурге Ж.-А. Лористон изготовил (не ранее февраля 1812 г.) своеобразное досье на 60 русских генералов с краткими и довольно точными характеристиками их достоинств и недостатков[200]. Другой дипломат, граф Л. Нарбонн, — военный министр Франции в 1791–1792 гг., а с 1810 г. генерал-адъютант Наполеона — был прислан к Александру I перед самым нашествием, официально для переговоров (с 18 по 20 мая 1812 г. он был в Вильно, где имел три беседы с Царем), но, главное, с разведывательной целью: выяснить численность и дислокацию русских войск, настроение жителей польско-литовских окраин России[201].

Военной разведкой в России ведало специальное бюро при Главном штабе Франции во главе с генералом М. Сокольницким. Оно было создано по инструкции Наполеона его министру иностранных дел Г.-Б. Маре от 20 декабря 1811 г. (43. Т. 23. С. 95, 97) и занималось главным образом вербовкой и рассылкой шпионов в Литву Лифляндию, Курляндию, на Украину и на пути в Центральную Россию[202]. Засылались даже разведчики-квартирьеры, одной из задач которых было обследование «путей в Индию»[203].

Важным условием победы над Россией Наполеон считал ее политическую изоляцию. Он стремился «перевернуть идею коалиций наизнанку» (22. С. 661), лишить Россию союзников, а самому заполучить их как можно больше. Его расчет строился на том, что России придется вести борьбу одновременно на трех фронтах против пяти государств: на севере — против Швеции, на западе — против Франции, Австрии и Пруссии, на юге — против Турции.

Такой расчет казался верным. Пруссию и Австрию, недавно разгромленные, Наполеон заставил вступить с ним в союз против России: 24 февраля 1812 г. он заключил договор с Пруссией, а 14 марта — с Австрией. Пруссия обязалась дать ему 20 тыс. солдат, Австрия — 30 тыс.[204]. Что же касается Швеции и Турции, то они, по мысли Наполеона, должны были помочь ему в войне с Россией добровольно: Турция — потому, что она с 1806 г. сама воевала с Россией из-за Крыма, а Швеция — потому, что, во-первых, точила зубы на Россию из-за Финляндии, отнятой у нее в 1809 г., а во-вторых, фактическим правителем Швеции с 1810 г. стал избранный в угоду Наполеону наследником шведского престола его родственник (шурин его старшего брата Жозефа) маршал Ж.-Б. Бернадот.

В случае если бы этот замысел Наполеона осуществился, Россия оказалась бы в катастрофическом положении. Но Наполеон и на этом не останавливался. У самых границ России он готов был в любой момент поднять против нее герцогство Варшавское, армия которого к марту 1811 г. насчитывала 60 тыс. человек (26. Т. 2. С. 116). Наконец, «благодаря искусной политике, давшей ряд торговых привилегий и допустившей ряд изъятий из своего торгового законодательства в пользу американцев» (32. Т. 7. С. 250), Наполеон способствовал тому, что на другом краю света Соединенные Штаты Америки 18 июня 1812 г., за неделю до французского вторжения в Россию, объявили войну Англии — главному врагу Наполеона, затруднив, естественно, ее борьбу с Францией и содействие России.

Не забывал Наполеон и об идеологической подготовке войны с Россией[205]. Стремясь представить свой поход против нее как превентивную меру защиты от ее «притязаний на мировое господство», он инспирировал перед самым походом издание книги Ш. Лезюра «Возрастание русского могущества от его возникновения до начала XIX в.»[206]. Здесь впервые было названо и «цитировано» подложное «Завещание» Петра I, которое якобы нацеливало Россию на завоевание господства во всем мире (оно было опубликовано в 1836 г. и затем переиздавалось на Западе всякий раз, когда требовалось мобилизовать общественное мнение против России, — во время Крымской, русско-турецкой 1877–1878 гг. и Первой мировой войн, перед гитлеровским нашествием 1941 г.)[207].