– Я этого не помню, – раздраженно ответила бабуля. – Твоя мать драматизирует.

Это ее обычная реакция на Сейди, и я, честно говоря, не могу ее винить. Но я продолжаю изучать фото десятого класса Лейси, сделанное на пикнике и переснятое мной на телефон. Когда я увеличиваю шестнадцатилетнего Райана Родригеса, я все вижу сама. Я могу представить, как этот томящийся, судя по его виду, от любви парень рыдает, потеряв Лейси. Хотя я не пойму, сделал он это от горя или от злости.

Пока мы с Эзрой берем куртки, бабуля сердито смотрит на офицера Родригеса, сложив на груди руки.

– Для каждого из учеников, да. Но вам нужно быть особенно бдительными по отношению к трем вовлеченным в это девочкам. – Она морщится. – Меня гораздо более порадовало бы, если б осенний бал вообще отменили. Зачем давать еще один повод тому, кто за этим стоит?

– Ну, противоположная точка зрения в этом споре: зачем давать им больше власти? – говорит офицер Родригес. Я удивленно моргаю, глядя на него, потому что в этом действительно есть смысл. – Как бы то ни было, мы полагаем, что сообща безопаснее, – продолжает он. – По пятницам на «Ферме страха» всегда не протолкнуться. Кто бы ни был тот, с кем мы имеем дело, ему нравится действовать тайно, поэтому я уверен, что он вообще не появится сегодня вечером. – Он достает ключи и едва не роняет их, но в последнюю секунду подхватывает, совершив неловкий рывок. Вот тебе и краткий проблеск компетентности. – Готовы, ребята?

– Как всегда, – рапортует Эзра.

Следом за офицером Родригесом мы выходим на улицу и идем к его патрульной машине, которая ждет на подъездной дорожке, и я сажусь на переднее сиденье, а Эзра забирается назад. Я все еще взбудоражена своим разговором с Сейди, но не хочу упустить возможность понаблюдать за офицером Родригесом с близкого расстояния.

– Значит, это будет в «Кровавом шатре», да? – спрашиваю я, пристегиваясь.

– Да. На той же сцене, где проходит шоу «Вечеринка мертвеца», – отвечает офицер Родригес.

В зеркале заднего вида я встречаюсь глазами с Эзрой. Для города, настолько одержимого своим трагическим прошлым, Эхо-Ридж странно попустительствует тому, чтобы сбор болельщиков средней школы состоялся в том месте, где было совершено убийство.

– Вы бы пошли, если бы не работали? – спрашиваю я.

Офицер Родригес выезжает задним ходом.

– На сбор болельщиков? Нет, – насмешливо отвечает он. – Такие развлечения для вас, ребята. А не для взрослых.

– Но вы же совсем недавно окончили школу, – говорю я. – Я думала, что, возможно, на подобном мероприятии люди встречаются, когда они возвращаются в город? Например, моя подруга Миа идет со своей сестрой. – Чистая ложь. Насколько мне известно, Дейзи по-прежнему безвылазно сидит в своей комнате. – Она не так давно окончила школу. Дейзи Квон? Вы ее знали?

– Конечно. Дейзи все знают.

Ее имя не вызывает никакой реакции; голос Родригеса спокоен, и он кажется немного озабоченным, когда сворачивает на главную дорогу. Поэтому я дергаю за другую струну.

– И Деклан Келли тоже вернулся, да? Малкольм точно не знает, придет ли он сегодня. – Эзра легонько пинает мое сиденье, безмолвно спрашивая: «Что ты задумала?» Я не обращаю внимания и добавляю: – Думаете, он придет?

На лице офицера Родригеса дергается мускул.

– Я не знаю.

– Мне так любопытно узнать про Деклана, – говорю я. – Вы дружили с ним в школе?

Он поджимает губы в тонкую линию.

– Едва ли.

– А с Лейси Килдафф вы дружили? – фальцетом вступает с заднего сиденья Эзра.

До него наконец дошел мой план. Лучше поздно, чем никогда.

Однако это не помогает. Офицер Родригес протягивает руку, нажимает на кнопку на приборной доске, и салон автомобиля заполняется потрескиванием помех и негромкими голосами.

– Мне нужно узнать последние сведения из участка. Вы можете секунду посидеть тихо?

Эзра наклоняется ко мне с заднего сиденья, чтобы пробормотать на ухо:

– Да хоть две.

Эллери

Пятница, 27 сентября

Офицер Родригес идет вместе с нами в дальний конец парка, мимо «Демонских американских горок» с их кроваво-красным водопадом и входа в «Лабиринт Темной ведьмы». Две девочки нервно хихикают, когда служитель в маске подает им по фонарику.

– Они понадобятся вам для продвижения по непроглядно темному логовищу, которое вы собираетесь исследовать, – произносит он нараспев. – Но будьте осторожны во время вашего путешествия. Страх ожидает вас впереди.

Одна из девочек осматривает фонарик, затем светит им на соломенную стену лабиринта.

– Они выключатся как раз тогда, когда будут нам нужны, да?

– Страх ожидает вас впереди, – повторяет служитель, отходя в сторону.

Из стены высовывается когтистая лапа и пытается схватить ближайшую из девочек, та с визгом шарахается назад и натыкается на подругу.

– Каждый раз застает их врасплох, – замечает офицер Родригес, поднимая клапан над одним из входов в «Кровавый шатер».

– Здесь я вас оставляю. Удачи в поиске свободных мест.

Трибуны, окружающие круглую сцену, заполнены до отказа, но, осматривая толпу, мы с Эзрой замечаем Мию, которая энергично машет нам рукой.

– Как раз вовремя! – восклицает она, когда мы до нее добираемся. – Непросто было удержать эти места.

Она встает, забирая со скамейки рядом с собой куртку, а Эзра смотрит вниз на маленький киоск слева от сцены.

– Пойду куплю попить. Вы чего-нибудь хотите?

– Нет, – говорю я, а Миа качает головой.

Эзра топочет вниз по лестнице, а я втискиваюсь в слишком маленькое пространство рядом с Мией. Едва усевшись, я обращаю внимание на вспышку рыжих волос рядом со мной.

– Разумеется, хочется остричь их покороче, – произносит Вив.

На ней зеленый вельветовый пиджак и джинсы, на шее газовый желтый шарф. Рядом с ней сидят две другие девочки, в руках у них дымятся пластиковые стаканчики.

Я смотрю на нее, а потом на сцену, где выстроились в ряд Кэтрин, Брук и другие члены группы чирлидеров.

– Я думала, ты чирлидер, – растерянно говорю я.

Миа делано кашляет, что значит: «Ты нажимаешь на больное место», а Вив напряженно выпрямляется на сиденье.

– У меня нет времени на чирлидерство. Я издаю школьную газету. – Нотка гордости проскальзывает в ее голосе, когда она жестом указывает на проход перед сценой, где какой-то мужчина устанавливает огромную камеру. – Берлингтонский «Канал 5» освещает историю о вандализме, основанную на моей статье. Им нужен местный колорит.