– Спасибо, – бормочет она, краснея еще больше.

Ой. Я сказал это вслух.

Она придвигается чуть ближе, задевая мое бедро, и меня словно током бьет. Должны мы… надо мне…

Не будь такой тряпкой, Мэл.

Господи. Именно сейчас услышать дурацкий голос своего брата!

Я протягиваю руку и очерчиваю большим пальцем линию подбородка Эллери. Кожа у нее мягкая, как я представлял. Ее губы приоткрываются, я с трудом сглатываю, и именно в этот момент позади нас раздается громкий скрежет и кто-то раздраженно чертыхается.

Мы с Эллери отскакиваем друг от друга, и она оборачивается к кабинету. В ту же секунду пересекает комнату и распахивает приоткрытую дверь. На полу сидит Брук Беннет, застрявшая между столом и гигантской корзиной для макулатуры. Эллери подходит к Брук и садится перед ней на корточки.

– Брук? С тобой все в порядке? – спрашивает она.

Волосы Брук свисают ей на лицо, и когда она отбрасывает их в сторону, в руке ее виднеется что-то маленькое и серебристое. Эллери забирает это у нее. С порога я вижу, что это разогнутая скрепка. Другая, в таком же виде, валяется на полу рядом. – Это труднее, чем он говорил, она не такая уж твердая, – произносит Брук нетрезвым голосом.

– Кто сказал? – спрашивает Эллери и кладет обе скрепки на стол. – Что твердое?

Брук пьяно хмыкает.

– Так сказала она.

Похоже, никто не предупредил ее, что вечеринка сегодня безалкогольная.

– Хочешь воды? – спрашиваю я, подавая свою нетронутую бутылку.

Брук берет ее и отвинчивает крышку. Делает жадный глоток, облившись водой, возвращает бутылку.

– Спасибо, Малкольм. Ты милый. Самый милый человек во всем вашем доме. Намного милее остальных. – Она вытирает рот рукавом и фокусирует взгляд на Эллери. – Ты выглядишь по-другому. Это твои настоящие глаза?

Мы с Эллери переглядываемся и с трудом сдерживаем смех. Пьяная Брук, пожалуй, забавна.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает Эллери. – Хочешь пойти наверх?

– Нет. – Брук решительно качает головой. – Мне нужно ее вернуть. Не надо мне было… просто не надо было. Я должна им показать. Это неправильно, это нехорошо.

– Показать им – что? – спрашиваю я. – Что случилось?

Внезапно на глазах Брук выступают слезы.

– Вопрос на миллион. Что случилось? – Она прикладывает палец к губам и громко шикает. – Хотите узнать?

– Это связано со сбором болельщиков? – спрашивает Эллери.

– Нет. – Брук икает и хватается за живот. – Фу. Мне плохо.

Я хватаю стоящую рядом корзину для мусора и протягиваю Брук.

– Держи.

Брук ее берет, но только апатично таращится в нее.

– Я хочу домой.

– Хочешь, чтобы мы нашли Кайла?

– Мы с Кайлом расстались, – произносит Брук, взмахивая рукой так, словно только что заставила его исчезнуть. – Да его все равно здесь нет. – Она вздыхает. – Меня привезла Вив, но сейчас я не хочу ее видеть. Она будет меня отчитывать.

– Я могу тебя подвезти, – предлагаю я.

– Спасибо, – еле шевелит языком Брук.

Эллери выпрямляется и тянет меня за рукав.

– Я найду Эзру. Скоро будем.

После ухода Эллери я присаживаюсь на корточки рядом с Брук.

– Хочешь еще воды? – спрашиваю я.

Брук отмахивается, а я не знаю, как продолжить разговор. Даже прожив четыре месяца рядом с Кэтрин, я до сих пор чувствую себя неловко в присутствии таких девушек, как Брук. Слишком красивых, слишком популярных. Слишком похожих на Лейси.

Ползут минуты, потом Брук подтягивает колени к груди и встречается со мной взглядом. Она не может его сфокусировать, под глазами темные круги.

– Ты когда-нибудь совершал по-настоящему серьезную ошибку? – тихо спрашивает она.

Я молчу, пытаясь понять, что с ней происходит, чтобы сформулировать правильный ответ.

– Ну да. Почти каждый день.

– Нет. – Она качает головой, затем утыкается лицом в сложенные руки. – Я не про обычные дела. – Ее голос звучит приглушенно. – Я имею в виду что-то такое, что невозможно исправить.

Я в недоумении. Я не знаю, как помочь.

– Например?

Она по-прежнему сидит, опустив голову, и мне приходится подвинуться ближе, чтобы расслышать ее слова:

– Я бы хотела, чтобы у меня были другие друзья. Я бы хотела, чтобы все было по-другому.

Приближаются шаги. Когда Эллери и Эзра заглядывают в кабинет, я встаю.

– Привет, Мэл, – говорит Эзра, а потом переводит взгляд на Брук. – Тут всё в порядке?

– Я хочу домой, – повторяет Брук, и я протягиваю руку, помогая ей подняться.

На улице она немного приходит в себя, и по пути к «Вольво» моей матери ее даже не приходится поддерживать. Спасибо Питеру, это самый лучший автомобиль, какой у нас когда-либо был, и мне совсем не хочется, чтобы Брук в нем вырвало. Видимо, она думает о том же, потому что сразу же, как только Эзра помогает ей усесться на переднее сиденье, опускает стекло.

– Какой у тебя адрес? – спрашиваю я, садясь за руль.

– Семнадцать, Бриар-лейн, – говорит Брук. Дальний конец города.

Близнецы захлопывают задние двери и пристегиваются.

– Вы тут рядом живете. Я завезу сначала вас, чтобы ваша бабушка не волновалась.

– Это было бы здорово, спасибо, – говорит Эллери.

Я трогаю «Вольво» с места задним ходом, а затем направляюсь к выезду из парка.

– Простите, что вам пришлось уйти с вечеринки, – произносит Брук, скрючившись на сиденье. – Не надо было мне пить. Плохо переношу. И Кэтрин всегда это говорит.

– Да, конечно. Кэтрин все знает.

Мне кажется, что это подходящая фраза, несмотря на то что в этом конкретном случае Кэтрин права.

– Надеюсь, так, – тихо говорит Брук.

Я бросаю на нее взгляд перед тем, как выехать на шоссе, но в темноте не могу разглядеть выражение ее лица. Похоже, они с Кэтрин имеют разногласия, что странно. Я никогда не видел, чтобы они ссорились, наверное, потому, что Брук позволяет Кэтрин во всем первенствовать.

– Мы в любом случае не собирались оставаться, – успокаиваю я ее.

Мы быстро добираемся до дома Коркоранов. На его переднем крыльце сияет единственный фонарь.

– Бабуля, похоже, спит, – говорит Эзра, доставая из кармана связку ключей. – Я боялся, что она будет ждать. Спасибо, что подвез, Мэл.

– В любое время.

Эзра открывает дверцу и ждет сестру, стоя на подъездной дорожке.