Дюран неожиданно разразился торжествующим криком:

—Есть! Деньги там. Он заплатил! — Со смехом закрыв телефон, он взглянул на нее. — Боюсь, это значит, что я больше не могу скрашивать твое одиночество, моя милая. Думаю, ты уже жалеешь, что не дала мне тогда вынести Моне?

Еще одна волна разбилась о скалу, вода хлынула Изабелле в лицо. Закашлявшись, она судорожно хватала ртом воздух.

Но, открыв глаза, увидела чудо. Из тени позади Дюрана возник Паоло. С яростным ревом он повалил бывшего телохранителя в грязь. Сотовый телефон скользнул вниз, беззвучно погрузившись в море.

Дюран попытался вытащить из кармана пистолет.

—Ты опоздал, итальянский пройдоха. Денежки мои...

Паоло не дал ему выстрелить. Снизу было слышно, как двое мужчин борются друг с другом.

—Паоло! — вскрикнула Изабелла, и следующая волна захлестнула ей лицо. Она не могла дышать. Не могла вырваться из связывающих ее веревок. Волна отступила, но только до ее подбородка.

—Изабелла! — отбросив Дюрана в сторону, словно куклу, Паоло скатился по скале к Изабелле. Их глаза встретились, и она поняла, что на сей раз ему не победить.

Ей придется умереть. Ей и ее нерожденному младенцу.

—Я люблю тебя, — прошептала она, зная, что он не сможет ее услышать за шумом волн. Вода накрыла ее с головой. Изабелла задерживала дыхание, сколько могла, но тщетно. Она чувствовала, как плещется рядом с ней Паоло, пытаясь освободить от веревок. Чувствовала его ужас, отчаяние. Жаль, что слишком поздно. Поздно для всего. Она открыла рот и вдохнула воду.

По телу прошла судорога, мир почернел.

Паоло тащил ее к берегу, но по тому, как безжизненно висела она у него на руках, понимал, что все потеряно. Слишком поздно.

Он уронил ее на песок и упал рядом с ней. Быстро перевернулся, начал делать искусственное дыхание. Поднялся, надавил на грудную клетку. Еще несколько вдохов. Еще нажать. Она не реагировала.

—Нет! — выкрикнул он. И добавил шепотом: — Не надо. Не оставляй меня...

Ее прекрасное лицо оставалось неподвижным.

И вдруг губы шевельнулись. Изабелла закашлялась, перевернулась, из горла хлынула вода.

— Изабелла, ты вернулась.

—Я беременна, — задыхаясь, проговорила она. — Ты должен знать. И сколько бы тебе ни потребовалось на то, чтобы простить меня...

—Я простил тебя. — Он заставил ее замолчать нежным поцелуем. — Я люблю тебя, Изабелла. Каким я был дураком! Мне остается лишь надеяться, что ты простишь меня за то, что не сумел тебя уберечь.

—Ты меня уберег! Я жива. — Слабая, как котенок, она снова закашлялась, выплевывая морскую воду, потом склонилась головой ему на грудь.

Двумя месяцами позже Изабелла нервно мерила шагами одну из комнат в дворцовых апартаментах Александра.

—Прекрати, слышишь? — муж сурово взглянул на нее поверх газеты. — Ты вытопчешь на мраморе дорожку.

—Ничего не могу поделать. — Опустившись в кресло, она взглянула на него. — Мы новобрачные. Я беременна. Казалось бы, ты должен относиться ко мне с большим сочувствием.

—Есть разные методы борьбы со стрессом, — нравоучительно возвестил он. — Бери пример с меня — я изучаю сводки деловых новостей.

Изабелла лишилась дара речи от изумления, пока не заметила, как муж постукивает ногой по полу. Нервничает он не меньше ее.

Когда Александр наконец вошел в комнату, оба подскочили, словно сорванцы, застигнутые учителем на очередной проказе. Их сын уже успел снять старинную украшенную бриллиантами корону, возложенную на него архиепископом. Но, вспоминая достоинство, с которым Александр держался во время церемонии коронации, Изабелла подумала, что даже без короны он кажется выше. Старше.

— Прошу прощения, что мне пришлось заставить вас ждать, — сказал Александр с поклоном. — Садитесь, пожалуйста. — Он тоже уселся, поджал ноги под себя. — Устал ужасно. Наверное, надо послать за мороженым. Если вы не возражаете.

— Конечно, — ответил Паоло.

Изабелла не смогла больше терпеть.

—Александр, мы должны тебе кое-что сказать. — Облизав губы, она обернулась к Паоло.

Тот прочистил горло.

—Да. Должны. — И посмотрел на нее. Хороший из него помощник, подумала она раздраженно.

—Что такое? — спросил Александр. — Проблемы с фабрикой?

—Нет, там все отлично, — поспешил заверить Паоло. — Там занята половина Сан-Пьедро, работа налаживается.

—Давайте попробую еще угадать. Бабушка убедила вас устроить еще одну свадьбу, которую хочет превратить в событие мирового масштаба? Должен признаться, тетя Изабелла, я тоже был удивлен, что ты настояла на такой скромной церемонии. Я-то был уверен, что ты захочешь получить самый громадный свадебный торт в мире.

Паоло подавил смешок. Они объединились с матерью Изабеллы в коалицию, поставившей целью уговаривать Изабеллу съесть «еще один кусочек ради маленького». Чудо, что Изабелла вообще еще во что-то влезает.

Вздохнув, она произнесла:

—Александр, нам сложно говорить об этом, но... мы решили, что правда лучше всего. И хотим тебе сообщить...

Она беспомощно оглянулась на Паоло.

Он взял ее за руку. Ей сразу стало легче. С того дня на пляже, когда Паоло спас ей жизнь, между ними не было секретов. Он ее защитник, любовник, муж. Отец ее детей.

—Правда же в том, Александр, что ты наш сын, — сказал Паоло.

Мальчик уставился на них, широко раскрыв глаза.

—Известие немного шокирующее, — Паоло, взлохматил волосы. — Я сам узнал всего несколько месяцев назад...

Изабелла опустилась перед сыном на колени, взяла его руку.

—Тут многое надо объяснять, но, пожалуйста, ты должен помнить, что Максим и Карин тебя любили. Как и мы любим.

—Я знаю. — Он смотрел на них, удивленно моргая глазами. — Только я думал, что об этом нельзя говорить.

Изабелла откинулась назад.

—Знаешь? Что ты хочешь этим сказать?

—Мама и папа рассказали мне правду за несколько месяцев до смерти. Они сказали, что я достаточно взрослый, чтобы знать, кто дал мне жизнь. Но велели ни с кем об этом не говорить. — Александр взглянул на Паоло. — С тех пор как ты меня спас, я все думал, не можешь ли ты быть моим отцом. Мы похожи. Я хотел спросить, но дал родителям слово. А теперь... раз вы сами начали разговор, то мне можно обсуждать это, сколько угодно. Но сначала — мороженое. — Он позвонил в колокольчик. — Мороженое для троих.

Изабелла повернулась к мужу, с не меньшим удивлением смотрящему на сына.

И она поняла, что теперь все будет хорошо. Больше, чем хорошо.

Руки Паоло обвились вокруг нее, губы коснулись ее щеки.