— Вижу! — сквозь зубы пропыхтел мальчишка, отчаянно пассируя руками.

Никита прекрасно видел, почему у Георгия не получается переход из одной формы в другую. Привыкший к природной способности вытягивать из окружающего пространства нужные компоненты для формирования шаров, стрелок, плазменных капель, он совершенно не смотрел на их внутреннюю структуру. В этом и состояла его проблема в обучении ребят. Вроде бы правильно объясняет, а понять его не могут.

— Я попробую, Никита, — облизав губы, Жорка с отчаянием выпучил глаза на светящийся перед ним шар, как будто пытаясь проткнуть его взглядом насквозь. Магоформа с тихим потрескиванием крутилась по часовой стрелке, никак не реагируя на пассы мальчишеских рук.

— Тренируй стихийный щит «огонь» и «земля», — шепнул Никита раскрасневшейся девушке, а сам осторожно подошел к Жорке со спины, чтобы мальчишка не шарахнул с испуга по нему.

— Видишь оборванные жилы? — настаивал на своем Никита, не обращая внимания на поджавшего губы Алфера. Старый маг вместе с парой телохранителей стоял неподалеку и внимательно вслушивался в слова молодого чужака. Он пытался найти изъяны в методических подсказках, и надо сказать — находил. Но одновременно с этим признавался самому себе, что некоторые сложные моменты Назаров обходил весьма изящно, заменяя громоздкие конструкции легкими и эффективными решениями. Вот как, например, прорисовка рун и закрепление их в качестве магоформ. Как их Назаров называет? Скрипты? Это же очевидно, когда при нехватке времени можно выхватить из-за пазухи готовые плетения и обрушивать их на противника, или ставить в защитный блок.

Алфер знал про такие методики, но не пользовался ими, полагая, что настоящий маг не должен импровизировать во избежание тяжелых последствий. Для этого есть испытательные полигоны, где отрабатываются все схемы. Магия — это не вдохновение, а рутинная и скучная работа, начиная от ремесленника и заканчивая профессионалом. Профессионал может себе позволить стать художником, играющим с природой и берущим у нее избыток энергии. А Назаров — всего лишь талантливый ремесленник, пошедший по пути наименьшего сопротивления, затрачивая минимум своей Силы.

Он так видел ситуацию, но все больше и больше хотел поговорить с юношей. Очень уж интересные вещи происходят с его Силой. Алфер сначала не обращал внимания на Никиту, поглощенный присмотром за молодыми господами и графской дочерью. Для каждого из них молодой маг нашел занятие. Марину, например, он заставил формировать силовые щиты из элементалей Огня и Земли, и кстати, у девушки неплохо получается. Василий с увлечением отрабатывает магоформы и прячет их в эфире, развеивая все следы их создания. Умно. А вот Георгий с маниакальным упорством хочет создать «трезубец». Зачем ему боевая чара, кто-то может объяснить? Неужели Назаров не понимает пагубность такого увлечения?

Н-да, как бы не переборщил чужак в своем рвении и не нарушил работу эфирных потоков ребятишек. Но потом пригляделся, и с этого момента старался отследить каждый ручеек, сливающийся в мощный поток Силы. Она невероятным образом восстанавливалась в течение нескольких минут. Парень-маг невероятным образом сумел подключиться к Куполу.

Проблему Георгия маг прекрасно видел, и пути ее решения уже давно высчитал, но хотел, чтобы мальчишка сам справился. На секунду отвлекшись, он услышал треск разрядов, раздался вскрик Марины, поляну осветило сиреневой вспышкой и радостным воплем Жорика.

— Получилось! Получилось, наставник! — мальчишка прыгал на месте, со счастливым выражением лица поглядывая на затухающие искры, прыгавшие на земле.

— Дурак! — в ответ крикнула Марина, отрывая ладони от ушей. — Подальше не мог запулить свою хрень!

— Марина Егоровна! — чуть не заикаясь, потрясенно произнес Алфер, услышав скабрезность от хорошенькой дочери графа. Такого он не ожидал. Но сильнее всего его покоробило, что Георгий назвал Никиту наставником. Даже обида царапнула острыми коготками по самолюбию.

— Извините, господин учитель, — склонила голову девушка, но тайком показала кулак брату.

— Я тебе сейчас головенку откручу, мелкий! — Василий с досадой посмотрел, как рассыпается его магоформа, которую он готовил для друзей из гимназии. Ведь здорово, когда по одному движение пальца из воздуха появляется какой-нибудь предмет! Правда, тяжеловато приходится, каждая заготовка высасывает массу энергии. И как Никита выдерживает?

Телохранители посмеивались, старательно отворачиваясь от архимага, чтобы тот не обрушил на них свой гнев. Дескать, вообще не следят за порядком.

Георгий все-таки сумел разобраться в проблемах своего плетения и после подсказок Никиты соединил разорванные каналы, да вот только не успел отбросить подальше заготовку. Вот и шарахнуло.

Василий, подошел к младшему брату и стал выворачивать ему ухо, со злостью приговаривая:

— Для дебилов существует система наказания: ремень или розги, по древним обычаям. Что выберешь, мелкая пакость?

— Да отвали ты, Васька-караська! — Жорик неожиданно ловко вывернулся из захвата и толкнул Василия в грудь, успев подставить свою ногу. Тот тяжело покачнулся, налетел на ногу и грохнулся задом на землю.

— Отставить! — рявкнул Никита. — Георгий! Василий! По пятьдесят отжиманий! Марина Егоровна, пока эти олухи целуются с землей, я покажу вам, как создавать скрипты без знаний рун. Чистая математика, без символизмов.

— Как у Васи?

— Да.

— Буду рада, — зарделась девушка. — А зачем мне такой огромный арсенал атакующих скриптов? Мне и защитных вполне хватает. Вы упоминали о сотне с лишним…. И вообще, можно без излишней учтивости. Может, перейдем на «ты»?

Она протянула руку, и Никита с улыбкой легонько сжал прохладные пальчики ученицы. Алфер сердито засопел. Все-таки придется пожаловаться Егору Александровичу. Эти занятия могут завести в ненужное русло. Конструктивности мало, зато постоянные отвлечения от обучения. А еще Марина Егоровна ведет себя неподобающе. Впрочем, ее есть кому воспитывать.

— Феликс, Сергей! — окликнул Никита телохранителей, со скучающим видом усевшихся на какой-то высохшей коряге. Они нашли ее в зарослях, притащили на полянку и устроились с комфортом, не понимая, что Алфер и их зачислил в нарушители всех мыслимых и немыслимых правил. — Вы не могли бы присмотреть за нарушителями, пока мы занимаемся? Если схалтурят на счете, еще двадцать отжиманий прибавите.

— Я тебя убью, шкет! — пропыхтел Василий, касаясь подбородком земли.

— Не вопрос, приглядим, — согласились парни, переглянувшись между собой.

Почему Никита больше внимания уделял Марине? На это была причина. Заклинатели — самый «тихий» тип магов. Они нигде не светятся, в боевые столкновения не вступают. Их работа — шпионить, доставать важную информацию с помощью слуха и зрения животных. Заклинатель даже за себя постоять не может. Если его поймают — смерть неминуемая и ужасная. Оставаясь верным своего хозяину, маг такого уровня рискует жизнью. Кто знает, что взбредет однажды в голову человеку, заметившему кошку в своей комнате? Никита представил себе, как Марину вычисляют враги, и последствия данного события вставали перед глазами во всей устрашающей правде. Девушка должна получить не просто необходимый минимум — она обязана знать не меньше сотни этих самых атакующих скриптов, способных дать ей шанс на выживание. Если граф Валуев не понимает простой истины и до сих пор не соизволил принять меры — он или наивный идеалист, боготворящий своего хозяина в столице, или преступный пофигист. Иного Никита понять не мог. Алфер, как он сразу понял, совершенно не занимался с девушкой. Вернее, занимался профанацией, давая ей минимальные знания, исходя из специфики ее Дара.