— Гляньте-ка, — указал он на едва заметную полоску, прочерченную по бетону металлом, идущую от края гаражного пола к круглому отверстию в нем, в которое помещался в закрытом положении запорный штырь. Оперативники склонились, разглядывая ее.

— Сфоткай ее, — попросил Валентин. Пару раз жахнула мощная фотовспышка — дело сделано.

— А ну-ка…

С этими словами следователь закрыл одну створку, потом подвел к ней почти вплотную вторую, оставшись снаружи. Под молчаливые взгляды коллег протиснул в образовавшуюся щель руку и зацепил кончиком пальцев задвижку. Стержень приподнялся чуть выше уровня бетона. Чуть прижав свою конечность краем ворот, Рыскин установил кончик штыря на пол. Потом аккуратно освободил руку и просто нажал на створку. Кончик шпингалета проехался точнехонько по свежей царапине и соскочил в свое гнездо, заперев гараж.

— Вот так! — грустно заявил Валентин. — Какое тут самоубийство? Чистой воды криминал.

— Получается, наш «самоделкин» по наводке кого-то из киношников залез в номер, спер флешку. А потом его просто убрали, как ненужного свидетеля, инсценировав несчастный случай, — уверенно заключил один из оперов.

— Все это надо проверить, — не спешил с выводами Рыскин. Не в его правилах было использовать неподтвержденные факты. — Значит, так. Вызывайте сюда судмедов, пусть разберутся со временем и поищут следы на теле. Я их пока не увидел, а если его поили насильно, то они должны быть непременно. Опросите всех соседей, может, кто-то видел посторонних, или Петрович сам отъезжал куда-то вчера. В общем, ройте тут, а я в город. Надо с этими деятелями искусства еще раз потолковать.

Шарканье резиновых калош, нацепленных в жару на голые пятки, выдало присутствие Семена, который по своему обыкновению трезвостью не отличался. Заметив собравшихся у двора механика людей, среди которых бродило несколько милиционеров и даже сам участковый, он не мог не обратить на это внимания. Вот только духу подойти у него хватило лишь к этому моменту, когда самогон прогнал все остатки страха и осторожности. К тому же, как и всех соседей, его разбирало жгучее любопытство.

— Слышь, начальник, — совершенно хриплым, до неузнаваемости пропитым голосом обратился он к одному из патрульных. Потом прокашлялся и продолжил уже более похожим на человеческий: — А ч-чего тута стряслось, а?

Язык его находился в состоянии жесткой конфронтации со слабо определяющим действительность мозгом и потому еле ворочался, выдавая не совсем членораздельную речь. Патрульный автоматически нахмурился, у него была профессиональная «аллергия» на таких вот пьяных нарушителей порядка. Поигрывая резиновой дубинкой, он надвинулся на шатающегося Степана:

— Чего надо? Ты кто такой вообще? Документы есть?

— А чего с…разу док…ументы! — оскорбился Сеня, пытаясь отыскать на задворках души остатки своего достоинства и предъявить их слишком требовательному стражу порядка. — Я с…вой! Ж-живу я тута!

В дело вмешался подоспевший участковый:

— Огурцов, мать твою! Опять нарезался с утра пораньше? Сдам в вытрезвитель, скотина!

Рыскин, садясь в машину, деловито осведомился:

— Это кто, сосед?

— Да какой сосед! — пожаловался «колобок» в форме. — Алкоголик местный, постоянно у магазина ошивается. Давно б его на принудительное лечение отправил, да только полномочий теперь таких нет. И посадить пока не за что, чтобы семью не мучил!

— С ним бы тоже не мешало побеседовать… когда проспится.

— Во-о! Видали! — Сеня многозначительно поднял давно не мытый палец с криво обкусанным ногтем и чуть не свалился. — Вот эт-то человек! Сразу видать — г…олова! Он не то, что вы!

— Давай, давай, Сеня! — По мнению участкового, этот еле стоящий на ногах мужичок сильно портил общую картину в глазах приезжих коллег, поэтому он старался поскорее от него избавиться. — Двигай домой, спать! Упился до чертиков, теперь ложись и лежи, не тревожь никого! Тут вот беда приключилась — Петрович преставился, — а еще ты под ногами крутишься!

— Да ты что? — обалдел пьянчуга. — Ох…ь, б…! Это все фашисты, эсэсовцы, е… их бога душу! Что творят, е… п..!

Местный милицейский начальник побагровел и схватил матерящегося на все лады мужика за шиворот рваной рубахи и хорошенько встряхнул:

— Ты что несешь, урод?! Что, горячка белая пришла? Аж уши сворачиваются тебя слушать! Не можешь нормально говорить — заткнись!

Внушение подействовало. С неимоверным трудом фокусируя взгляд на свирепом человеке в погонах, Сеня присмирел и махнул рукой в сторону поселка:

— Все п-понял… молчу… пусти, а? Домой пойду…

Валентин взглянул на участкового, с сочувствием покачал головой и захлопнул дверцу автомобиля.

* * *

По возвращении в гостиницу первым Рыскину попался измученный допросами и протоколами ассистент режиссера. Отправив посыльных за Зымариным и Шнайдером, следователь решил пока сам побеседовать с нечаянным свидетелем кражи. Для этого он завел того в комнату отдыха, превратившуюся на время разбирательства в рабочий кабинет. Или комнату для допросов. В разное время по-разному.

И верно решил. Как только за Вилиным закрылась обитая светлыми рейками дверь, тот решительно приблизился к столу, на котором принялся раскладывать свои протоколы Валентин, и вполголоса заявил:

— Товарищ следователь. Я, конечно, понимаю, что для вас я — один из подозреваемых. Но прошу меня выслушать. Мне кажется, что это очень важно…

Рыскин с интересом поднял на него бесцветные глаза в обрамлении таких же ресниц:

— Ну, ну. Продолжайте. Я вас внимательно слушаю.

— Дело в том, что несколько недель назад я случайно стал свидетелем крупной ссоры между… — Тут Руслан несколько замялся и нерешительно закусил губу. — Между продюсером и режиссером.

— Вы имеете в виду господина Зымарина и господина Шнайдера?

— Именно.

Следователь сложил руки одна на другую и, подавляя зевоту, уточнил:

— И что тут такого?

Вилин совершенно потерялся, не зная, как объяснить свои подозрения.

— Понимаете, речь шла о каких-то крупных деньгах. Они кричали друг на друга и даже угрожали…

— Вот как? И вы думаете, один из них исполнил свою угрозу, чтобы насолить другому? Украл отснятые материалы?

— Вот именно! — облегченно выдохнул Руслан, обрадовавшись такому скорому пониманию.

— Что ж, — согласился Валентин. — Версия интересная, спасибо. Кстати, Руслан Алексеевич, когда вы последний раз виделись с гражданином Пальцевым?

— Пальцевым? — переспросил Вилин, пытаясь сообразить, о ком идет речь. — Погодите… А! С Петровичем, что ли? Так… дня три назад, по-моему. Он нам технику кое-какую чинил. А что, он тоже как-то в этом деле замешан?

Следователь неопределенно пожал плечами: