В особняк мы шли молча. Наставник — потому что успел высказаться, я же — от обилия мыслей в голове, не желающих укладываться и несущихся по кругу. Так и вошли, молчаливые и погруженные в мысли. Мастер Саян перекинулся с дочерью парой фраз и ушёл к себе во флигель, стоящий рядом с особняком, а мы с любимой поднялись в спальню. День выдался тяжёлый, я вымотался физически, Ласка — от нервного напряжения, оба желали лишь одного, выспаться как следует. Стоило мне лечь, обняв покрепче супругу, как я провалился в глубокий сон.

В этот раз я не видел сновидений, сразу очутившись в знакомом ничто и нигде. И, едва осознал это, почувствовал присутствие Учителя. Он был рядом, но я не ощущал направленного на себя внимания, словно Чернобог был занят чем-то. Не имея возможности как-то повлиять на происходящее, мне оставалось лишь погрузиться в свои мысли, ну и разобраться в том, что поведал Мастер Саян.

— Ученик, ты готов к небольшому путешествию? — Вопрос Владыки Нави оторвал от размышлений, — хотя, к этому я тебя и готовил на последних уроках. Что ж, настало время прогуляться по мирам, заодно проверим, сколь крепок твой разум.

Стремительный рывок из ничто, и вот я уже чувствую свое тело. Не так, как обычно, совсем иначе, но чувствую. А ещё я смог видеть окружающее пространство, от чего мне стало жутко. Вокруг, на сколько хватало взора, меня окружало пламя. Горела угольно черная, местами цвета пепла земля, горел раскалённый до красна камень, над ядовито-алой водой плясали языки пламени. Даже воздух, грязный от дыма и кружащегося пепла, местами вспыхивал, дополняя жуткую картину. Что это за место, почему здесь все горит? Подобные мысли разом заполнили голову, вытеснив все остальное.

— Так выглядит мир Кривды, Ученик, — голос Чернобога в этом мире звучал иначе. Скрежещущий, как карканье старого ворона, — единственный мир, порожденный Врагом! Это убожество — вершина творчества для подобного существа, на большее он оказался не способен. И все же этот мир живёт! Да, за счёт других, поглащая души тех, кого демоны, обманом или силой, смогли затянуть сюда. Искры Рода, они гаснут в этом мире, выгорая до тла, но пока они есть, существует и Кривда. Лишь истинный Кумар сможет исправить ошибки, которые сделал враг, остальным такое не по силам. Даже мы, дети Рода, не можем находиться здесь слишком долго, начиная выгорать, словно восковая свеча. Будь иначе, мы бы давно вычистили эту язву, уничтожив всех тварей. Что ж, пора покинуть этот негостеприимный мир, есть места гораздо приятнее и куда интереснее.

Миг, и вот мы уже в ином месте. Здесь почти так же, как в Яви, но по-другому. Более яркое небо, его цвет необычайно глубок и насыщен. Вершина холма, на котором мы появились, вся покрыта луговым разнотравьем и цветами, которых мне ниразу не приходилось видеть. Да и подобных оттенков я не встречал даже в Великом лесу альвов.

— Этот мир не для смертных, — Учитель повел рукой, словно желая охватить окружающее пространство, — Род создал его для младших братьев и их детей, населив зверем и птицей, не уступающей человеку разумом.

Ниже по склону холма паслось стадо коз, внешне почти не отличающихся от обычных. Разве что окрас у них был слишком ярким. В небе щебетали птицы, издаваемые ими звуки не особенно отличались от обычных, разве что самую малость. Словно прочитав мои мысли, Чернобог вновь переместил нас, в этот раз мы оказались на террасе замка, высеченного из белого мрамора прямо в горе. Все тоже солнце, то же яркое небо, мы по прежнему находились в Прави.

— Так вот ты какой, ученик моего брата, — прозвучал за спиной незнакомый мне голос, — сожалею, что первым не распознал в тебе посланца Сущего.

— Сожалеть нужно было, когда ушастым чересчур много свободы выделил, — якобы недовольно проворчал Учитель. Поняв, что я не повелся на провокацию, Оба Владыки рассмеялись.

— Показывал ему свои владения? — Спросил Сварог, отсмеявшись. Перед нами из ниоткуда возник стол с явствами и три кресла, в которые тут же и уселись боги. Я предпочёл любоваться видом с террасы, в пол уха слушая беседу Владык.

— Нет, только в Кривде побывали.

— И как ему это пекло? Как держался?

— Ты шутишь, брат? Если бы Руслан не был охотником, да я не держал щит, у меня уже не было бы ученика. Знаешь же, что живым там не место.

— Хм, мне кажется ты забыл, что он уже не простой смертный. Да и родство с Хаосом должно как-то влиять, как считаешь?

— Брат, вот появится у тебя ученик, его и испытывай, — в голосе Чернобога прозвучала лёгкая насмешка, — у меня сейчас другие цели, нежели проверять Руслана на прочность.

— Верно говоришь, брат. Потом расскажешь, как его примет твой мир? Мне кажется, он будет сильно удивлён! — Боги рассмеялись, а затем меня плавно поглотило привычное ничто. Я уже привык находиться в состоянии, когда единственное, что могу, это осознавать себя.

Безвременье вновь вынесло в реальность. Это место сильно отличалось от всего, виденного мною раньше. Перед моими ногами было лесное озеро. Деревья, так похожие на ивы, окружали его плотным кольцом, опуская свои ветви до самой воды. Множество ярких светлячков сновали по этим ветвям, освещая лесной сумрак и отражаясь в поверхности озера. И тишина, невероятная, оглушающая. Ни один звук не потревожил красоту, представшую перед моими глазами, хотя все вокруг двигалось, начиная светлячками, и заканчивая русалками, которые резвились в прозрачной воде озера.

— Красиво, правда? — Прозвучал голос Учителя. Вернее, голос прозвучал у меня в голове, тишина не была нарушена.

— Завораживает, — так же мысленно ответил Чернобогу и, подумав, добавил, — и умиротворяет!

— Так и должно быть, ученик. После смерти большинство душ заслуживают покой, которым их и награждает Навь. Здесь можно погрузиться в воспоминания, или отдаться на волю мыслей, которые успокоят душу. Но, есть и другая сторона мира умерших!

Миг, и я осознал себя, стоящего на краю обрыва. Далеко внизу слышались крики боли, едва разборчивые мольбы о помощи, изредка нарушаемые злобными, яростными возгласами. Там, на самом дне обрыва, кипело огненное озеро. В багровых отсветах по берегам его копошились фигуры, пытаясь выбраться из пламени. Стены, окружающие кратер, были слишком крутыми, чтобы по ним можно было выбраться, но все же фигурки старались это сделать. Взбираясь по головам друг друга, цепляясь за трещины, они целеустремлённо ползли вверх. Только отсюда, с края обрыва, было видно, что ни один не смог забраться достаточно высоко. Иногда какой-нибудь несчастный, поднявшийся на несколько саженей вверх, терял силы и, громко крича от ярости и ужаса, падал вниз, прямо в пылающее озеро.

— Каждый из присутствующих здесь смертных в любой миг может покинуть это место, — с печалью в голосе произнес Чернобог, стоящий за моей спиной, — для этого нужно всего лишь перестать бояться. Некоторые понимают это быстро, другие проводят в пламени вечность.

Миг, и я опять оказываюсь в другом месте. Окраина большого села, в котором люди ходят, разговаривают, делают свои дела так, словно не ведают о своей смерти. Вон куда-то побежали ребятишки, громко улюлюкая и преследуя громко кудахчущую курицу, а по другой стороне улицы молодая женщина с коромыслом несёт два ведра, из которых периодически выплёскивается вода. Старик, сидящий на крыльце, щурится на солнце, улыбаясь своим мыслям.