Он схватил ее за руку так сильно, что Санни поморщилась от боли.

— Посмотри мне в глаза.

Она не посмела отказаться. Его темные глаза были бездонными и непроницаемыми.

— Да, поверить другому очень сложно. С какой стати ты должна мне верить? Он защищал тебя все эти годы, во всяком случае, ты так полагаешь. Но оберегать своих заключенных — разве не в этом долг тюремщиков?

Спорить с его непогрешимой логикой было бесполезно, тем более сейчас, в полном мраке, когда она чувствовала себя беззащитной перед ним — всевидящим и всезнающим.

— Согласна.

— Санни, расскажи мне о своей матери.

Она схватилась за грудь и невольно отвела глаза, устремив взор на розовое тату — терновый стебель, с которого свисали три капли крови, напоминавшие слезы.

— Ее звали Роуз? — Вопросы Ричарда, как всегда, попадали в цель.

— Угадал с первой попытки, — прошептала Санни. — Как это тебе удалось?

— Какой матерью она была? — Его тихий вкрадчивый голос подталкивал к откровенности.

— Порой удивительной, порой невыносимой. — Санни сама удивилась собственной откровенности. Возможно, точно так же Изабель поделилась с Ричардом их секретом — совместным пребыванием в институте Эшвуда. — У нее была лекарственная зависимость. Из-за депрессии. Хотя мне кажется, она была единственным человеком, кто понимал меня.

— Как она погибла?

— Однажды в субботу она отлучилась из дому оплатить счета. В то время мы жили в Редфилде, маленьком городке в округе Марин. Там был обнесенный заборчиком дворик, где я играла под деревом. Подъехал черный лимузин, из него вышли двое мужчин. — У Санни защипало в глазах.

— Позволь мне досказать за тебя, что произошло дальше, — поспешил ей на помощь Ричард. — Эти мужчины казались такими любезными, что ты прониклась к ним симпатией. Им было известно о тебе все. Они знали, как зовут тебя и твою мать. Когда они пригласили тебя покататься, ты сразу согласилась.

— Да, все правильно. Но в этот момент подошла мама. Она бросилась на них. — Слезы потекли из глаз Санни. — Это было ужасно. Никогда в жизни я не видела такой отчаянной драки. Потом многие годы мне казалось, что все это мне привиделось. У одного из мужчин была веревка. Он начал душить ею маму.

Ричард закивал головой:

— Но в это момент появился еще один человек. Верно?

Санни удивленно взглянула на него:

— Как ты узнал об этом?

— Незнакомец вырвал тебя из рук тех мужчин и вытащил из машины, не так ли?

— Точно. Но откуда тебе известны все эти подробности?

— Этим незнакомцем был я.

От шока Санни на минуту утратила дар речи.

— Наверное, тебе хочется узнать, кто были те мужчины в лимузине? Это были вампиры, Санни. Их направил Совет, это особая организация, на которую работает Джейкоб Эддингтон. Ты своего рода контрабанда, и они приехали забрать тебя.

— Если я была так им нужна, почему они не повторили попытку?

Ричард пожал плечами:

— Откуда мне знать? Твоя мать мертва. Отец пропал без вести. До тех пор пока ты считала себя человеком, ты не представляла для них опасности. Они только не упускали тебя из виду.

Пальцы Ричарда нежно коснулись ее волос, заправили выбившуюся прядь за ухо, затем он приподнял ее голову за подбородок и опять посмотрел в глаза.

— Поедем со мной в Лондон, Санни. Думаю, мы будем счастливы вместе.

В спальной стало тихо-тихо, слышалось только глубокое взволнованное дыхание Санни. В первый момент ей очень понравилось его предложение.

Они вместе с Ричардом были похожими созданиями: их сближали не только моменты из личной жизни, их объединяла биологическая общность, история культуры их вида, уходившая корнями в тысячелетнее прошлое. Ричард помог бы раскрыться ее способностям, научил бы ее любить, принимая ее такой, какая она есть.

Санни отвернулась. Если все сказанное было правдой, в чем она уже не сомневалась, значит, в равной мере это относилось и к Джейкобу. Как бы странно он ни вел себя по отношению к ней, она не могла так легко забыть его. Санни влекло к Ричарду, однако ее чувство к Джейкобу было намного глубже и сильнее.

— Прости, но в это как-то не верится.

Настроение Ричарда изменилось в мгновение ока, словно ураганный ветер вздыбил спокойную гладь океана. Темно-карие глаза потемнели так, что почти нельзя было разглядеть зрачков. Холод и жестокость блестели в глазах, напоминавших полированный гранит. Ричард нагнулся к Санни, сейчас он походил на хищную птицу, увидевшую кролика.

— Ты смеешь мне возражать? — Голос его звучал тихо, но им можно было резать стекло.

Санни молча натянула одеяло до подбородка.

Он опять схватил ее за подбородок и повернул лицом к себе. Губы его подрагивали, он скалился, словно злой пес, обнажая выступившие длинные клыки.

— Я мог бы убить тебя, выпить кровь и взять себе всю твою силу.

Ричард прикоснулся острыми клыками к ее шее, слегка оцарапав кожу, и тут же облизал капельки крови. Санни зажмурилась от страха. Она не была верующей, но в этот миг начала горячо молиться про себя, как умела. К ее радости, вдруг скрипнули пружины кровати, и Ричард встал с ее постели. Приоткрыв глаза, она увидела, как он застегивает на все пуговицы пиджак. Злость уже покинула его, хладнокровие и сдержанность вернулись, он опять полностью владел собственными чувствами.

— Нет, я не буду убивать тебя. Это идет вразрез с моими целями. Я просто перейду к плану Б.

— Плану Б? — спросила Санни. Ее волнение понемногу уменьшалось, ведь он находился от нее на некотором расстоянии.

— Не выводи меня из себя. Это хорошо всем знакомое выражение.

— Конечно, я его знаю. И в чем состоит твой план Б?

— Со временем узнаешь. А теперь, моя дорогая, ты, наверное, устала. Наша беседа утомила тебя. Тебе надо поспать.

— Но я так и не узнала…

Послышался шорох, по спальне пронесся легкий ветерок, и Ричард исчез. Через несколько минут в комнате стало прохладно, Санни поняла, что, уходя, он оставил окно открытым.

Проснувшись на следующий день рано утром — хотя спала она плохо, проворочавшись почти всю ночь, — Санни присела на постели и оглядела комнату. Неужели то, что случилось ночью, ей не приснилось? Она стала искать доказательства ночного визита. Однако все осталось на своих местах, от стакана воды на тумбочке до брошенной на пол одежды. Ключ от ящика стола лежал в тумбочке на прежнем месте. Санни вскочила и подбежала к столу. Журнал лежал в запертом ящике, похороненный под кипой старых налоговых деклараций, финансовых отчетов и кредитных платежей. Уронив голову на скрещенные руки, Санни несколько раз глубоко и ровно вдохнула, пытаясь рассуждать спокойно и логично.