— Тогда ответь. И чего ты боишься? Я такой же, как и ты. Ты ведь это поняла?

— Да… Нет, не такой. Ты… Верхний…

— Такой же извращенец, — пояснил Демон. — Судя по твоему испугу, именно так ты о нас и думаешь.

Она закрыла глаза и обхватила себя руками. Спряталась… в «домике». Глупышка и трусишка. Демону неожиданно остро захотелось обнять ее, крепко прижать к груди.

— Дима, я усвоила урок. — Она опять уставилась на него, но теперь с мольбой во взгляде. — Я не хочу врать. Но и отвечать не хочу. Вообще не хочу говорить на эту тему. Так… можно?

— Хорошо… — Демон не смог скрыть разочарования. — Тут ты в своем праве. Но пойми, я хочу помочь. Это не праздное любопытство. Если ты расскажешь…

— Нет! — перебила его Полина. — Нет! Нет! Ничего не хочу слышать!

Она закрыла уши ладонями и пулей выскочила из кухни.

— Блять! — прошептал Демон, до боли сжимая кулаки. — Все еще хуже…

Полину он нашел в гостевой комнате. Она ничком лежала на кровати, с головой укрывшись одеялом и, кажется, плакала. Демон сел рядом и погладил ее по вздрагивающей спине.

— Поль, я понял, — сказал он успокаивающе. — Больше ни слова не скажу. Только когда ты сама захочешь.

— Не захочу! — всхлипнули из-под одеяла.

Странно было видеть ее такой. Злилась Полина или расстраивалась, но она никогда не плакала.

— Хорошо, — пообещал он снова. — Как скажешь.

Она выглянула из-под одеяла. И точно плачет, вся мордашка мокрая.

— Ты не сможешь, — поморщилась Полина. — Ты же…

— Именно поэтому смогу, — возразил Демон. — Потому что я Дом, а не отморозок, насилующий наивных девочек.

Она вновь спряталась по одеяло, еще и подушку натянула на голову.

— Все, все… Молчу, — спохватился он. — Хочешь мороженого? У меня есть шоколадное. Давай, жду тебя на кухне. С мороженым.

Демон ушел, потому что сейчас это лучшее, что он мог сделать. Похоже, он спровоцировал откат. Оставалось лишь надеяться, что Полина справится с ним сама. В конце концов, ничего ужасного он не сделал.

Она присоединилась к нему минут через пятнадцать. Веки припухли, нос — тоже, но во взгляде ясно читался вызов. И, к счастью, ни следа обиды или страха.

Демон молча поставил перед Полиной креманку с мороженым. И она так же молча принялась его уплетать.

— Прогуляемся? — предложил он, когда креманка опустела. — Белочек покормим.

— А как же дизайнер? — спросила Полина.

— После обеда. Кстати, можно обсудить, что закажем на обед. Ты что хочешь?

Что ж, значит, так. Терпение, терпение… Хватит ли его?

Должно хватить. Говорят, что невозможно помочь тому, кто не желает принимать помощь. Но Демон вспоминал взгляд Полины, полный чувственного обожания, ее готовность подчиняться, реакцию на его голос, ласки… и понимал, что уже не отступит.

Никогда. Ни за что.

Полина испытывала стыд за нервный срыв, но все же это был другой стыд. Он не обжигал желанием, не отключал мозги и не отзывался сладкой истомой во всем теле. Он неприятно царапал, доставлял дискомфорт, но чувство вины не вызывал. Наверное, благодаря Демону, который вел себя так, как будто ничего не случилось.

Правда, она не сразу поняла, чего так сильно испугалась. Демон не похож на Мастера, в этом она уже убедилась. Демон действительно не сделал ей ничего плохого. И она чувствовала, что это не из-за дедушки. Просто… Демон такой, какой есть. Вредный, заносчивый, властный, насмешливый. И при этом добрый, заботливый и внимательный. Возможно, таким и должен быть настоящий доминант, Полина мало о них знала.

Наверное, Демон смог бы объяснить ей, отчего она так реагирует на его голос и ласки. Наверное, он смог бы успокоить, убедить в том, что она нормальная. Но тогда ему придется рассказать все. То есть, абсолютно все! И о Мастере, и о съемках в порнофильмах, и об изнасиловании.

И что Демон сделает, когда узнает, как Полина зарабатывала на жизнь? Уж точно не пожалеет! Одно дело внучка уважаемого им человека, другое — проститутка, над которой надругались. А если из-за этого вскроется правда о том, что Полина — самозванка? Об этом лучше вообще не думать!

Вот поэтому она будет все отрицать. Никаких воспоминаний о прошлом, никакой откровенности. Эта тема — табу.

К счастью, Демон не настаивал. Он вел себя, как обычно. Хотя, нет, не совсем. Полине показалось, что он стал заботливее и внимательнее. Его голос звучал мягче, взгляд потеплел, и она чувствовала себя свободнее, как будто они, и правда, пара.

Это неплохо, ведь им придется играть влюбленность на людях. Главное, не забывать, что все — обман.

Полина воспользовалась щедрым предложением и озвучила дизайнеру все свои желания. Наконец-то у нее будет комната мечты! С рабочим местом и швейной машинкой, с огромным окном и прекрасным видом. Демон пообещал, что к ее переезду все будет готово.

— Так что ты хотела купить? — поинтересовался он, когда они проводили дизайнера.

— Да так, кое-что, — смутилась Полина.

— Секрет?

— Нет… Так, ерунда. Немного кружев.

— Зачем?

— Сшить… кое-что.

— Все же секрет?

— Кое-что для свадьбы.

— А купить это «кое-что» нельзя?

— Можно. Но я хочу сделать сама…

— Какая ты скрытная! — упрекнул ее Демон. — Я чувствую себя следователем на допросе.

— Ну… да… Это секрет!

— Ты меня дразнишь, что ли? — Он приподнял бровь. — Серьезно?

— Н-нет…

Полина вдруг поняла, что сама в этом не уверена. Ведь Демон сразу спросил, секрет это или нет. Кружевами она хотела украсить ночную сорочку, которую собиралась надеть в первую брачную ночь. То есть, ложиться в постель с Демоном Полина не планировала, а кружева искала. Оттого и не желала признаваться, что собирается делать. Так почему намекала?

— Ладно, поехали, — неожиданно сказал Демон. — Я нашел нужный магазин.

— Нет, не надо! — встрепенулась Полина.

— Почему?!

А вот сейчас придется сказать правду.

— Ты и так долго со мной возишься. Спасибо за прогулку, за комнату, за помощь. За то, что не бросил меня вчера. И за то, что понял. Но и я понимаю, что у тебя много своих дел. Ты даже не отдохнул в выходные.

Она выпалила это на одном дыхании, чтобы Демон не успел ее перебить. Но он слушал молча и внимательно, и по выражению его лица Полина не могла угадать, о чем он думает.

— Я согласна на телохранителя, если вам с дедушкой так легче, — добавила Полина тихо.