Промелькнула безумная мысль — если одна змея укусит другую змею, первая змея умрет?

— Киря, да ты, по ходу, тоже дракон! — выпалил я. — С иммунитетом к моему яду!

— С глюками не разговариваю, — отмахнулся Киря, выходя на лестничную площадку. — Пока, Леха! Надеюсь, больше тебя в таком виде не увижу!

— Я постараюсь, — пообещал я. — Но гарантировать не могу.

Мы посмеялись, и он ушел. По виду Киря уже более-менее отошел от шока. Хорошо быть врачом — нервы закаленные… Меня еще долго трясло.

Время было за полночь, а мне все не спалось. Бродил из комнаты на кухню, раздумывая над происшедшим. В сознании вперемешку теснились образы залитых солнцем дебрей леса Эверн, раздолбанных интерьеров Старого Доброго Паба, бледный Киря с черной кровью на ладони, оскаленные зубы Валенка — и над всем этим парил полыхающий ярче солнца золотой дракон. Слишком много случилось всего за последние дни!

На очередном проходе в сторону прихожей я завернул в ванную и, не включая света, уставился в новое зеркало. Несколько мгновений заглядывал в полыхающие из темноты золотые глаза. Потом глубоко вздохнул и выпустил шипы. Предплечья с тихим хрустом ощетинились двумя красными костяными гребнями. Нейротоксин, ишь ты! А что, наверно, удобно ставить блоки… Я довольно усмехнулся. Пусть будут.

С лестничной площадки донесся скребущий шорох. Я замер, прислушиваясь. Кто-то определенно возился у меня под дверью. Киря вернулся, что ли?

В воздухе появился странный запах. Я прикрыл глаза и принюхался.

Пахло грибами.

Я пожал плечами, открыл дверь и онемел от изумления. Передо мной стояла Маркета.

Несколько бесконечных мгновений мы стояли и таращились друг на друга. Блондинка выглядела так, будто секунду назад еще стояла на той полянке. Та же подпоясанная полотняная рубашка с позеленевшим от ряски подолом. Даже пахло от нее так же — болотной водой и сухими травами. Те же перепуганные глаза…

— Ты что тут делаешь?!

Вместо ответа Маркета раскашлялась. Сильнее запахло плесенью. Воздух помутнел. Я схватил ее за руку и втащил в прихожую. Она вздрогнула от моего прикосновения, упала на колени и, как в лесу, попыталась поцеловать мне руку. Когда я ее отнял — разрыдалась. Я поднял ее с пола и прижал к себе. Маркета уткнулась мне лицом в грудь, и так мы стояли довольно долго в полутьме прихожей. Девушка всхлипывала, понемногу успокаиваясь. Я пытался понять, что все это означает.

— Маркета!

Она подняла голову и уставилась на меня с доверчивым видом, словно ожидая, что сейчас я по мановению волшебной палочки решу все ее проблемы.

— Как ты сюда попала?

Из неразборчивого бормотания маленькой травницы ничего путного я не выяснил. Она, так же как я, ничего не понимала. Даже где она. Не говоря уж о том, как тут оказалась. Ясно только одно: девчонка в глубочайшем шоке. Кажется, я был ее единственным якорем в хаосе безумных видений.

Кроме того, она явно была простужена. Речь Маркеты постоянно прерывалась кашлем. После каждого приступа кашля запах грибов усиливался.

Я отвел ее в комнату, усадил на диван, налил чая, заставил выпить, что она и сделала совершенно автоматически. Но за мной следила беспокойным, напряженным взглядом, словно опасаясь, что я сейчас растворюсь в воздухе. Кто же сыграл с бедняжкой такую злую шутку? И что мне с ней делать дальше?

Я достал коммуникатор и покачал его на ладони. Не хотелось мне больше общаться с Анхелем, но, видно, придется…

Телефон вдруг зазвонил сам. Но это был не Анхель, а Грег:

— Алекс, у тебя все в порядке?

— Не совсем, — признался я. — Как раз думаю, как отправить в иной мир одну девушку…

— Никуда не уходите, — оборвал меня Грег. — Будь предельно осторожен! Мы уже летим!

И отключился, оставив меня в недоумении. Что значит — «мы летим»? Кто это «мы», интересно? Почему он вообще решил мне позвонить среди ночи?

Впрочем, какая разница? Пусть прилетает и разбирается с этим безумием. Главное, чтобы отправил Маркету обратно. Но в самом деле, как ее сюда занесло? Наверняка штучки Анхеля…

Настроение после звонка немного улучшилось. Я подошел к Маркете, улыбнулся ей ободряюще, потрепал по затылку. Она жалобно улыбнулась в ответ:

— О, прекрасный лорд! Как я рада, что увидела тебя перед смертью!

— Ну что за болтовня? При чем тут смерть?

— Один гриб оказался слишком старым, — прошептала она. — Он лопнул у меня в руках. От Закона нет спасения…

— Мы вернем тебя домой, и все будет хорошо, — пообещал я. — Только не ходи больше в лес…

Маркета подняла на меня взгляд, и я осекся. Глаза у нее были непроницаемо-темные, как черника. Кажется, в лесу они были другого цвета…

Распахнулась балконная дверь, грохот и лязг заглушил испуганный крик Маркеты. В комнату бесцеремонно ввалились Грег с Валенком — ну чисто ОМОН во время спецоперации.

— Еще стекло разбейте! — возмутился я, вскакивая на ноги.

— Леха, отойди от нее!

Я промедлил. Сделать это было затруднительно: Маркета впилась мне в ладонь как клещами. Губы травницы задрожали, когда Грег с Валенком нависли над ней, словно два демона.

— В чем дело?!

Вместо ответа Валенок снял меня с дивана, оторвал от Маркеты и одним броском, словно баскетбольный мяч, метко выкинул в прихожую.

Оба злодея перевели дух.

— Ну а теперь будем разбираться, — сказал Грег.

— Не троньте ее!

Валенок даже виду не подал, что меня услышал. Повертел Маркету за плечо туда-сюда, как куклу.

— Девчонка как девчонка, — раздался его бас.

— Та самая, которую ты встретил в лесу Эверн? — спросил Грег.

Я подтвердил.

— Точно?

— А кто? Клон, что ли?

— Ты даже не представляешь, какие неприятные возможны варианты.

Валенок по-прежнему держал за плечо Маркету, не спуская с нее глаз. Во второй руке я увидел его кошмарное мачете. Без ножен оно впечатляло еще больше.

— Я бы сказал, ложная тревога, — сказал он, помахивая им.

— Не спеши с выводами, — возразил Черный лорд.

Я попытался вернуться в комнату, но Грег перегородил мне дорогу.

— Может, объяснитесь наконец? — не выдержал я. — Что за налет?

— На тебе метка, — ответил Грег. — Я знал, что кто-то придет. Вопрос только — кто. И когда.

— И что с тобой сделает, — добавил Валенок.

— Метка? — нахмурился я. — Где?

— На правой ладони. Похоже, ты сам себе ее поставил — видимо, когда прикоснулся к ней там, в лесу.