– Ты…

– Не надо вращать глазами, ваша светлость. Не в ваших интересах давать огласку сегодняшнему происшествию. – Ланс блефовал, как в карточной игре, но чувствовал, что движется в верном направлении. – Налицо прямое оскорбление Дому Лазоревого Кота. Ведь не станете вы утверждать, что известили мужа этой праны, блестящего гвардейца, о своих посещениях его жены? И как отнесутся главы остальных Домов к забавам правителя? Это тоже покрыто мраком…

Реналла зашевелилась и приоткрыла глаза.

– Прошу прощения, звезда моя, – поклонился ей Ланс, – что явился столь невовремя. Нарушил ваши и вашего любовника далекоидущие планы. Извините, я не нарочно…

– Пран Ланс…

– Что вы, что вы, не надо слов… Я сейчас уйду. Но прежде заставлю этого невежу, надевшего совсем недавно герцогскую корону, тоже попросить прощения у самой прекрасной девушки от Карросских гор до острова Айа-Багаан. Итак, ваша светлость!

– Я… – Гворр сглотнул, перекосился лицом и вытолкнул через силу: – Приношу свои извинения.

– Вот и замечательно! – горько улыбнулся Ланс. – А сейчас попрошу вашу светлость проводить меня к выходу.

Осторожно подталкивая герцога острием шпаги, альт Грегор провел его в соседнюю комнату. Остановился у окна с лестницей.

– Прошу, ваша светлость. Правителей принято пропускать вперед.

Тяжело дыша, Гворр перебрался через подоконник и полез вниз. Ланс, не выпуская оружия, последовал за ним. Он еще не знал, чем закончится это приключение, но понимал, что, отпустив герцога, навлечет на себя неминуемые розыски.

У самой земли его светлость вновь предпринял попытку напасть на него. Схватил за сапог, дернул. Менестрель не придумал ничего лучшего, как стукнуть герцога по темени рукояткой шпаги. Гворр булькнул, обмяк и свалился лицом в снег.

«Убил?»

Спрыгнув с последних ступенек, Ланс прижал пальцы к шее герцога. Нащупал биение жилки.

«Живой…»

Поддаваясь мгновенному порыву, альт Грегор двумя взмахами шпаги перерезал веревки, и нижние семь или восемь планок лестницы упали к его ногам.

За калитку менестрель вышел не оглядываясь. На душе было мерзко, будто туда нагадили даже не кошки, а стадо коров.

Зачем Кларина подстроила эту встречу? Ведь она не могла не знать, для кого приготовлена лестница? Ответ напрашивался только один. Баронесса хотела отомстить любовнику, который предпочел ей красотку помоложе. И отомстить руками Ланса. Но, как бы то ни было, он сломал ее планы, не поддавшись побуждению заколоть его светлость. А хотелось сильно. Ничего, пускай походит с шишкой на голове.

Ланс топал по улице в сторону Тележных Ворот.

Помимо желания мысли его возвращались к Реналле, ну как, во имя Вседержителя, его угораздило влюбиться в такую… в такое… Нет, он не мог заставить себя даже мысленно оскорбить ее. Не мог перешагнуть некую черту, которую сам для себя провел наискось через сердце. Осознавал лишь одно – попыток встретиться и объясниться больше не будет. Никогда. Как совершенно справедливо начертано на гербе Дома Багряной Розы. Сейчас в его душе живет не хитрая женщина, использующая собственную привлекательность, чтобы заручиться поддержкой власть имущих и получить выгоду для себя ли, для своего супруга, который служит герцогу или даже для всего Дома Лазоревого Кота. Нет, там навеки поселилась юная, робкая девушка, которая шептала когда-то: «Прошу вас, пран Ланс, не умирайте. Останьтесь жить. Ваша музыка… Нельзя лишать мир такого волшебства». Конечно, она никогда его не любила и не могла полюбить. Восхищалась музыкой? Возможно… Воспользовалась предложенной Коэлом попыткой стать спасительницей великого менестреля? Вне всякого сомнения. Она еще будет пересказывать историю их знакомства и первой встречи детям и внукам.

Ну и ладно.

Пускай ее образ, ее зеленые очи и каштановые локоны живут в его душе столько, сколько будет угодно Вседержителю. Если время излечит, значит, так тому и быть. Если нет… Что ж, зачастую смерть становится наилучшим и самым надежным целителем.

Увидев освещенную факелом вывеску трактира, Ланс, не раздумывая, толкнул дверь.

Выложил остаток своих сбережений – две «башенки» – на стойку пред хозяином.

– Самого крепкого и самого дешевого пойла, что найдешь.

Первые несколько глотков шли через силу. Потом жар опьянения распространился по всему телу, обволакивая, уводя разум от невеселых размышлений и притупляя боль душевной раны.

Что происходило дальше, менестрель помнил смутно.

Он угощал и его угощали. Какие-то бородатые простолюдины, воняющие дымом костра и застарелым потом, хлопали его по спине и просили еще играть. А он – непревзойденный Ланс альт Грегор – развлекал их разухабистой мелодией, выставив на столе ряд кружек, в разной степени наполненных водой… Или вином? Он не помнил.

Потом он долго блуждал по улицам вместе с новыми друзьями, искал, где бы еще найти выпивки подешевле. Помогал забросить в сугроб какого-то толстого купца, возмущенного шумом и непристойными куплетами, вырывавшимися из полудюжины луженых глоток.

Ощутил тошноту, отошел к стене. Долго блевал, содрогаясь всем телом.

Когда вытер усы и бороду пригоршней снега, понял, что безнадежно отстал от собутыльников. Пошел наугад, рассчитывая случайно наткнуться на них.

Две черные тени, отделившись от стены, заступили ему дорогу.

– Защищайтесь, канальи! – хотел вскричать Ланс, хватаясь за шпагу, но из горла вырвалось лишь: «Зхш… всть… вот…»

Эфес тоже выскользнул из рук.

Что-то тяжелое ударило его лоб. Окружающий мрак взорвался цветными брызгами, как бочонок с порохом, а после пала тьма.

Коэла разбудил громкий стук в дверь. Слишком уж настойчивый.

Он с трудом раскрыл глаза. Только лег и вот тебе – пожалуйста.

– Что там? – спросил он, садясь на кровати.

Жермина альт Террил, укачивавшая самого младшего сына – Гэйва, который еще не вырос из пеленок, недовольно скривилась.

– Не знаю.

– Так сходила бы и узнала.

– А ребенка тебе оставить?

Вздохнув, Коэл потянулся за сапогами. Натянул левый, взялся за правый.

– Уверена, это все из-за твоего дружка, – бросила Жермина, сотрясая Гэйва так словно хотела сбить из сына масло.

– Какого еще дружка?

– Ланса альт Грегора твоего разлюбезного. Всякий раз, когда он появляется в Аркайле, у тебя начинаются неприятности.

– Не говори глупостей.

– Ах, я говорю глупости? Расчудесно! Вспомни тот год, когда родился Риан! Ланс тогда приехал с войны между Таргерой и Браккарским королевством. Помнишь?