Как появился Октополис, точно неизвестно, но пара идей у нас есть. Это место изобилует пищей для осьминогов, однако там встречаются опасные для них хищники: акулы, тюлени, дельфины и целые косяки агрессивных рыб. Песок на дне мелкий и илистый, в таком трудно выкопать нору, чтобы обеспечить себя надежным убежищем. Само это место иллюстрирует всю сложность осьминожьего существования: жизни в качестве хищника и жертвы одновременно. Мы думаем, что некогда сюда упал с лодки какой-то искусственный объект. Был он, скорее всего, металлическим, размером около 30 сантиметров и сейчас погребен где-то под горами ракушек. Он-то, вероятно, и послужил своеобразным центром кристаллизации. Осьминог (а может, и не один) вырыл рядом с этой железякой хорошую берлогу и стал приносить туда добытых на обед гребешков. Осьминог(и) ели гребешков и бросали ракушки. Гора ракушек росла, а ракушки – строительный материал получше илистого песка, и со временем уже новые осьминоги стали рыть в них берлоги и жить припеваючи. Они тоже приносили гребешков и оставляли ракушки, и вскоре запустился процесс «положительной обратной связи»: каждый новоприбывший непреднамеренно обеспечивал товарищей удобными квартирами.

Так ли все началось или же как-то иначе, бесспорным остается одно: осьминоги приносили гребешков, ели их и бросали ракушки, а ракушки, в которых так удобно рыть норы, привлекали новых осьминогов. Норы осьминогов похожи на вертикальные колодцы чуть больше полуметра в глубину, с ровными стенками из ракушек. Это надежные и безопасные убежища.

Когда я говорю «надежные», я имею в виду прежде всего защиту от хищников, а не от соседей-осьминогов; это место повидало немало внутривидовых территориальных конфликтов и экспроприаций. Осьминог залезает в чужую нору и вытаскивает хозяина наружу. Эти двое мутузят друг друга, и проигравший удирает на реактивной тяге. Иногда победитель занимает его нору, но нередко и просто убирается восвояси.

Это место представляет исследователю массу возможностей узнать этих животных поближе, потому что осьминогам здесь приходится иметь дело друг с другом, выдерживать постоянное присутствие других особей своего вида. Для большинства животных самый неоднозначный объект окружающей среды – это другое живое существо, особенно существо того же вида. Обычно осьминоги редко вступают в контакт друг с другом, но в Октополисе они постоянно окружены себе подобными. Нашим осьминогам приходится как-то ориентироваться в этой запутанной ситуации. Они справляются с ней с некоторой долей агрессии, но уровень враждебности обычно невысок. Осьминоги демонстрируют поведение, цель которого, по всей видимости, выяснить, что собой представляет сосед и кто есть кто, особенно с оглядкой на пол. Когда осьминог приближается к другим особям, так сказать, прогулочным шагом или медленно проплывает мимо, они тянут к нему щупальца, шлепают гостя или касаются его. Иногда такие контакты выглядят как краткие суматошные потасовки, что-то вроде пробных стычек, – или же быстро перерастают в таковые. Но чаще бывает по-другому: один осьминог тянется навстречу другому (или оба тянут щупальца друг к другу), затем следует короткое прикосновение, и животное следует дальше. Второй осьминог усаживается на свое место или снова прячется в берлогу.

Иногда такие контакты превращаются в настоящие драки, но у меня сложилось впечатление (субъективное, поскольку не подтверждено статистикой), что серьезные баталии начинаются не так. Крупных разборок стоит ждать, когда один осьминог украдкой или в открытую подбирается к Октополису извне, а другой выходит ему навстречу – и противники сплетаются в многоруком неистовстве.

Я наблюдал там множество стычек, но ни разу не видел, чтобы они завершились гибелью или тяжелым ранением. Я думаю, что осьминогам непросто серьезно навредить друг другу, учитывая их слабую вооруженность, – разве что один из них намного больше. О гибели осьминогов в драках, впрочем, тоже сообщалось – обычно такое происходит в результате удушения. Я подозреваю, что в этих случаях один из противников намного крупнее другого. Если же животные не сильно отличаются по размеру, большая часть осьминожьих конфликтов выглядит (как заметила Миранда Мобрей, посмотрев одно из моих видео) как яростная драка подушками между самими подушками.

Бывает, что самцы активно выгоняют других самцов, и кажется, что осьминоги умеют с одного прикосновения понять, каких особей они прогонять не намерены. Узнать пол прикосновением можно, но только приблизительно – кажется, иногда наши осьминоги ошибаются. Самец прокрадывается под носом у всех остальных и устраивается рядом с «самкой», но быстро прекращает попытки спариться из-за того, что, как я подозреваю, неверно определил пол. Часто все это сопровождается бесконечной толкотней, пиханием, тычками и рукопашной борьбой.

Мы не уверены, что наблюдаемое нами поведение абсолютно ново или как минимум нетипично для этого вида. Возможно, в данном случае животным, которые обычно ведут одиночный образ жизни, пришлось существовать в непривычной близости и учиться ладить с окружающими. А может, дело обстоит иначе: осьминоги – и этого вида, и некоторых других – более социальные животные, чем считалось раньше{126}.

Положение дел в Октополисе, со всеми его загадками, не меняется уже несколько лет: я писал о нем в другой книге, «Чужой разум». Однако в 2017 году произошло событие, которое помогло глубже проникнуть в тайны города осьминогов. Два других дайвера, Марти Хинг и Кайли Браун, исследуя тот же залив, наткнулись на еще одно место, где обитает примерно столько же осьминогов, демонстрирующих похожее поведение{127}. Вторую площадку окрестили Октлантидой, и для ее появления не потребовалось никакого искусственного объекта, она полностью природного происхождения.

В Октлантиде, где тоже много еды, много опасностей и мало материала для строительства надежной берлоги, процесс положительной обратной связи запустила пара торчащих из дна скальных обломков. Осьминоги приносили гребешков и ели их, бросая раковины где попало. Одни осьминожьи норы здесь примыкают к скалам, а другие вырыты прямо в усыпанном ракушками морском дне. В свете новой находки Октополис больше не выглядит уникальным местом, появившимся благодаря ненамеренному вмешательству человека. Октлантида доказывает, что процесс может повториться. Численность обитателей Октлантиды близка к числу жителей Октополиса; мне удавалось насчитать там максимум четырнадцать особей, распределенных между тремя центрами притяжения на небольшой территории.

И в Октополисе, и в Октлантиде спектр поведения осьминогов гораздо шире, чем можно наблюдать в обычных условиях: животные чаще и активней взаимодействуют друг с другом. Мы не проводим там экспериментов; осьминоги делают, что хотят, а мы за ними наблюдаем. Но годы наблюдений – как организованных и спланированных, так и случайных – помогают нам точнее оценить диапазон доступного им поведения. И когда я смотрю на осьминогов, я всегда задаюсь вопросом о центральном управлении и «умных» щупальцах.

Многое из того, что мы наблюдаем, – координированное поведение, в котором участвует все тело целиком. Осьминогам доступны различные виды передвижения. При движении с помощью реактивной струи щупальца сложены вместе, и животное превращается в изящную ракету. При ползании щупальца разбредаются во все стороны. Некоторые виды поведения объединяются в акты, которые кажутся социальной демонстрацией. Агрессивное животное часто стоит максимально прямо, вытянув щупальца, с мантией (крупной задней частью тела), устремленной строго вверх. При этом осьминог окрашивается в самый темный свой цвет (осьминоги умеют полностью менять окраску меньше чем за секунду). Теперь животное выглядит максимально большим и очень грозным. Мы называем эту позу «демонстрацией Носферату».

Особенно интригующее поведение – броски{128}. Иногда осьминоги берут что-нибудь щупальцами и либо немного поносят и выпускают, либо бросают слаженным, порой очень зрелищным жестом. Сначала они собирают ракушки, водоросли или ил (иногда что-то одно, иногда все подряд). Удерживая предметы щупальцами, осьминог помещает переплетенные конечности перед сифонной трубкой и мощной струей воды отправляет в полет все, что держал в «руках». Мусор может улететь на расстояние, в несколько раз превышающее длину тела животного, и нередко попадает в другого осьминога.

Мой коллега Дэвид Шил первым предположил, что такое поведение выполняет какую-то социальную роль. Может, осьминоги специально целятся в других? Может, это еще одна форма мягкой агрессии, которую