– Эй, русский! Спишь?

Илья напрягся. Стоит ли ему отвечать моджахеду? Разве можно ждать от него чего-либо хорошего? Хотя вряд ли кому-то придет в голову казнить пленника посреди ночи. Да и хуже, чем сейчас, уже и быть не может!

Между тем боевик не унимался:

– Эй, русский! Жрать будешь, я спрашиваю?

Пушкарев тихонько зашевелился на соломе, делая вид, что пробуждается. Сейчас он должен выглядеть как можно тише и скромнее. Усевшись на соломе, он поднял голову кверху и взглянул на боевика.

– Жрать хочешь? – повторил он свой вопрос.

– Да, – не соврал Пушкарев.

Есть действительно хотелось. Ведь несколько полуобглоданных костей и миска каши почти за два дня, проведенных им в плену, не могли в полной мере удовлетворить потребности молодого организма. А учитывая недавнее ранение, потребность в еде увеличивалась в геометрической прогрессии.

– Что да? – с улыбкой ответил боевик. – Я спрашиваю, хочешь есть?

– Хочу! – не совсем понимая юмора абрека, ответил Илья.

– Ну, тогда лови! Подходи сюда, а то все рассыплешь, – скалясь во весь рот, крикнул боевик.

Илья осторожно встал, изображая из себя не только спящего, но и больного, и заковылял к центру ямы, над которым находился выход из тюрьмы.

– Сейчас, подожди! – крикнул абрек и скрылся из виду.

Вскоре он снова появился в проеме, что-то держа в руках.

– Лови, – весело крикнул чеченец Пушкареву, просовывая какой-то сверток между решеток. – Только сразу все не ешь. А то заворот кишок словишь!

Илья с надеждой поднял голову и выставил руки, приготовившись принимать щедрый подарок. Через секунду в ночной темноте что-то зашуршало, и в ладони Пушкарева упал полиэтиленовый пакет с чем-то тяжелым.

– Спасибо! – крикнул Илья, присаживаясь на корточки и разворачивая сверток.

Пушкарев с надеждой запустил ладонь в недра пакета и извлек из него пригоршню… Земли!

– Это же… – непроизвольно вырвалось у него.

Чеченец тут же залился веселым смехом, а через секунду вниз на голову Ильи зажурчала тонкая струйка мочи.

– На! Лучше попей! – крикнул он Пушкареву. – Свинья русская! Скоро вы все у нас будете землю жрать и пить мочу.

Илья отпрыгнул в сторону и замер в безопасном месте. Злость и ярость вскипали в нем, заставляя гигантские порции адреналина выплескиваться в кровь. Страх отступил, освободив место безрассудству. Пушкарев стиснул зубы и с презрением крикнул хохочущему чеченцу:

– Эй, балбес черножопый! Ты что ведешь себя как свинья! Нассы себе в карман, чтоб морем пахло.

Конечно, учитывая всю тяжесть своего положения, ему лучше было промолчать. Однако, будучи натурой вспыльчивой, смолчать Пушкарев не смог. Да, собственно говоря, и из университета его вышибли именно из-за этого. Будь он немного посдержанней, учился бы дальше.

На этот раз удивиться пришлось боевику. Если бы Илья мог видеть в ночи, то он непременно разглядел перекосившееся от злости лицо моджахеда и его налившиеся кровью белки глаз.

– Что ты, сука, сказал? – заорал боевик. – Я тебя ща замочу, падла!

– Мочи не хватит, – огрызнулся Илья, пытаясь задеть боевика как можно сильней. – Вы, как девки, можете только исподтишка. А один на один боитесь! Что смотришь, пес бородатый? Давай я вылезу, и мы с тобой поговорим как мужчина с мужчиной. Я тебе, тварь, фору дам. Ты ведь знаешь, сучонок, что я сейчас не в форме. Но даже с отбитым брюхом я твои кишки на кулак намотаю.

Абрек на секунду исчез, и вскоре послышался скрип отворяемой решетки. Затем вниз полетела веревочная лестница и в яму заглянула уже знакомая бородатая рожа.

– Вылезай, русский! Сейчас мы с тобой поговорим как мужчина с мужчиной! И посмотрим, кто кому кишки намотает.

Глаза Пушкарева блеснули. Это был шанс спастись! Он быстро вынул заветный нож из кармана и, разложив его за спиной, спрятал в рукав гимнастерки. Затем он взялся за первую перекладину лестницы и начал быстро подниматься к выходу.

– Только бы все получилось. Господи, спаси и сохрани, – прошептал он, вылезая из вонючей ямы в приятную утреннюю свежесть.

– Ну, держись! – крикнул чеченец, бросаясь на Илью, не дав парню даже опомниться и отдышаться после тяжелого подъема по шатающейся во все стороны веревочной лестнице.

Однако реакция Пушкарева не подвела. Ведь все-таки он служил не в инженерных войсках. Остатки боли в спине моментально испарились, а мышцы на руках напряглись, превратившись в стальные канаты. Он молниеносно отпрыгнул в сторону, избегая мощного удара в живот. И как раз вовремя. Тяжелый ботинок моджахеда прошелся в паре десятков сантиметров от пояса.

– Ры-ы-ы, – взревел чеченец от досады, принимая первоначальную стойку.

Спасительная рукоятка ножа скользнула под рукавом гимнастерки. Илья быстро зажал ее в ладони и бросился на абрека. Ножа в руке Пушкарева чеченец не заметил, поэтому уклоняться от слабого тычка не стал. Скорей всего, боевик хотел провести захват и свалить Илью на землю. Но это не входило в планы Пушкарева.

Лезвие спокойно прошло сквозь майку, разрывая плоть и глубоко вонзаясь внутрь тела. Боевик замер и тупо уставился на кровавое пятно, быстро разрастающееся по грязно-зеленой ткани.

– Ты… Ты, сука, – прошептал чечен, падая на колени. – Да я…

Илья бросился к боевику сзади, зажал ему рот своей ладонью и коротко полоснул по оголенной шее. Боевик тихо захрипел и через секунду обмяк в руках Пушкарева. На всякий случай парень пощупал его пульс и, убедившись в смерти врага, выпустил бездыханное тело. Чеченец уткнулся лицом в землю, разбросав руки в стороны.

– Вот так, падла! Это не нас, а вас резать будут! – торжественно произнес Илья, присаживаясь на корточки возле трупа и шаря по его пустым карманам.

Быстро обыскав труп и не найдя ничего стоящего, Пушкарев стал стягивать с моджахеда брюки. В своих лохмотьях ходить по приличным местам было некрасиво. Также пригодились и оказавшиеся в самую пору ботинки. Единственное, о чем жалел Илья, – это то, что бородач вышел в одной майке. Сейчас бы ему не помешала какая-нибудь куртка или толстовка. Но роптать на судьбу было большим свинством со стороны Ильи. Поэтому гневить бога он не стал. Столкнув тело в яму, Илья прикрыл ее железной решеткой, как и было положено. Что дальше? Бежать? Конечно, бежать! Бежать вперед, пока в запасе еще есть время. Сейчас утро, и лагерь проснется не раньше чем через час-два. За час он успеет…

– Да ни хрена я за час не успею! – выругался Илья, понимая всю абсурдность своей идеи.

А может, добыть автомат и начать кромсать этих бородатых гадов, когда они станут выползать из своих нор. А что? Живым они его не возьмут – это точно. Например, спрятаться вон в те кусты и ждать. Вот только где взять автомат?