Израильская полиция попробовала отыскать Наникашвили и допросить его в связи со смертью Моисеева, но оказалось, что тот на следующий же день покинул страну.

По данным израильской полиции, — об этом ей сообщила соседка Ицхака Наникашвили — живет он сейчас в Венгрии.

«Производство по этому делу следственными органами Израиля приостановлено» — такими словами заканчивалась справка.

Израильтяне прислали также копии материалов расследования смерти Моисеева в отеле «Данпанорама».

Появилась информация от журналиста Клевы А.Г., который сообщил, что к нему обратился некий человек по имени Джамал. Последний утверждал, что действует по просьбе лица, убившего первого марта 1995 года Влада, и теперь киллер хочет рассказать, как было совершено преступление.

Клева договорился с Джамалом о встрече, но тот на свидание не явился. Проверкой этой информации занялось ФСБ, но результаты ничего не дали — Джамал как сквозь землю провалился.

Далее. В следственном изоляторе города Тюмени сидит арестованный за целый букет преступлений некий Воробьев И.К., который утверждает, что убийство популярного телеведущего совершил он вместе со своим знакомым по фамилии Кошу.

Заказчиком убийства, со слов Воробьева, являются президент Инкомбанка Виноградов и бывший начальник КГБ одного из городов Ленинградской области, фамилию которого Воробьев забыл. Организацией убийства и подготовкой стрелков занимался преступный авторитет по фамилии Второв.

«…Указанный гражданин установлен и в настоящее время за совершение ряда преступлений арестован. Содержится в следственном изоляторе Тюмени, — говорилось в специальной справке следственной группы. Кошу же, по показаниям Воробьева, после совершенного преступления сделал пластическую операцию и выехал в Голландию. Начата проверка данной информации».

Вельский вновь прочитал материалы. У него сложилось впечатление, что следственная группа топчется на одном месте и никак не может сдвинуться.

Он встал, подошел к окну. День был яркий, по-летнему теплый — стояла середина мая.

Впрочем, теплый май в Москве всегда оборачивается холодным летом — это уже стало приметой, давно узаконенной старожилами. А холодное лето — беда для пенсионеров: огурцы и помидоры начинают гнить на корню, картошку, единственную надежду на то, что зима не будет голодной, накрывать приходится едва ли не юбками, чуть ли не дышать на каждый куст.

Больше всего сейчас достается пенсионерам, приватизация и неумные действия господина Гайдара разорили их, пенсия стала одинаковой у всех, начиная с академика и кончая водителем троллейбуса, и размеры этих пенсий такие, что пенсионера невольно охватывает ужас: ни в одной стране мира не платят таких крохотных, вызывающих насмешку пенсий… Хотя демократы рьяно выступали против уравниловки и нищеты. Но одно дело — красоваться перед микрофоном со страстными речами, другое — делать, действовать. Это две большие разницы, как говорят в Одессе.

Следствию тем временем стало известно, что у Влада были натянутые отношения с заместителем председателя телерадиокомпании Митяевым. Последний одновременно являлся генеральным директором коммерческой фирмы, занимавшейся рекламой израильских товаров на российском рынке, и активно проталкивал эту рекламу в эфир — патронировал, как принято говорить в среде депутатов Государственной думы. Деньги, довольно крупные суммы от рекламы этих товаров, на счета канала не поступали.

Влад потребовал отчета. Разговор с Митяевым у него получился шумный, Митяев попросил небольшой «тайм-аут» для подготовки бумаг. Влад дал ему срок неделю и назначил день для разговора.

Разговор не состоялся: Влада убили.

Исследовав эту информацию, следственная группа пришла к выводу, что Митяев вполне мог быть заказчиком убийства Влада.

Клубок подозреваемых увеличивался, работы становилось все больше и больше.

При проверках по-прежнему часто всплывало имя Бейлиса. Вельский был уверен: Бейлис — ключевая, главная фигура в деле об убийстве. Без него Влада не убили бы.

«Есть сведения, что Бейлис причастен и к убийству певца Игоря Талькова, — записал Вельский в своем дневнике. — Лубянка, кстати, давно уже интересовалась

Тальковым — слишком уж тот брезгливо относился к власти, сменившей Горбачева, высмеивал ее, поэтому она не могла не заинтересоваться им.

У контрразведчиков имеются факты, когда Бейлис открыто угрожал Талькову.

Тальков отвечал тем, что «протаскивал» Бейлис своих песнях. Впрочем, не только Бейлиса, но и многих других. В частности, Лисовского — в песне «Метаморфоза»:

Перестроились комсорги —

В шоу-бизнес подались,

И один из них свой орган

Называет фирмой «ЛИС’С».

Перестроиться несложно,

Только вот ведь в чем беда.

Перестроить можно рожу,

Ну а душу — никогда.

У меня, должен признаться, все чаще и чаще возникает ощущение, что Бейлис и Лисовский — одно и то лицо. Я не встречался ни с тем, ни с другим, и в моем окружении нет людей, которые видели бы и первого и второго, — и слава Богу! Но очень уж одинаковые у них биографии, и вышли они из одного гнезда, общего для большинства функционеров ельцинской перестройки, — из комсомольского.

С другой стороны, вполне возможно, что комсомол сделал и их самих, и почерки их одинаковыми, рука одна».

Следственная группа, которая вела дело об убийстве Влада, была многочисленной: помимо четырех сотрудников Генеральной прокуратуры в нее входили следователи МВД и ФСБ, а также оперативные работники — человек шесть с Лубянки и чуть больше, человек семь-девять, — из милиции. Всего в следственной группе было примерно двадцать «штыков», число это могло увеличиваться или уменьшаться, но в среднем следственная группа состояла из двадцати человек.

Поначалу группу возглавлял очень опытный следователь, работник со стажем Борис Иванович Уваров. Следственная группа при нем была не чета нынешней — огромной, преступление рассчитывали раскрыть по горячим следам. Но этого не произошло, не получилось, следы оказались заметены слишком хитро — это раз, и два — Уварову не удалось найти контакта с вдовой Влада.

Уваров — человек по характеру жесткий, неуступчивый, резкий, старающийся всегда придерживаться выработанной линии поведения и соответственно выработанной точки зрения, — увидел в Алине прежде всего человека, причастного к убийству мужа. Алина, поняв это, замкнулась. В результате Уваров не узнал многого из того, что мог бы узнать.

Следственный процесс затормозился. Уваров понял, что он — одна из причин недопустимого замедления, и решил уйти. Вельский проанализировал ситуацию, тем более, Уварова он хорошо знал, и пришел к выводу, что поступил бы точно так же: ушел бы.