– Пап, а где битый небитого везет? – пристала Стаська. – Это про тебя сказка, да, пап? Ты сегодня битый весь день нас возил.

Взрослые грохнули от смеха, а Остромичев скроил и вовсе ужасную физиономию.

– Стася-я-я! Я не про себя читал! Говорю же – сказка!

– А я не знаю! Я не знаю! – скакала возле отца девочка.

– Вот и хорошо, – послышался чей-то голос, и со второго этажа стала спускаться пожилая женщина.

– Знакомься, Ксения, это мама Андрея, Вера Васильевна, – представила Инга. – Мама, а это Ксения, наша воспитательница. Я тебе о ней рассказывала.

– Баба Вера! – тут же кинулась Стася к пожилой леди.

– Погоди, Стасенька. Очень приятно. Я надеюсь, вы позволите увести детей? – дружелюбно улыбнулась Вера Васильевна и обернулась к детям. – И кто пойдет слушать волшебные сказки? Время уже вон сколько, надо успеть загадать желание в такую ночь. Идем?

Дети рванули впереди бабушки, но Стася вдруг остановилась на полпути, повернулась, бросилась назад, к Ксении. Обхватив ее ноги ручонками, она заглянула ей в глаза и быстро спросила:

– Ксения Андреевна, а вы… а вы не уйдете? Не уедете? Вы с нами потом пойдете домой?

Ксения не знала, что и ответить. На выручку пришел Остромичев:

– А как же она уедет, у нее ж машины нет!

– Нету машины? Правда? – все еще не отпускала ноги любимой воспитательницы Стася.

Ксения уселась перед ней на корточки.

– Беги, отдыхай. Я никуда не уеду. Мы с тобой еще на каток сходим.

Только после этого девочка расцепила руки и вприпрыжку побежала догонять Бориса. Теперь детей в зале не было, а возле елки остались две пары.

– Все, садимся за стол, – позвала Инга, тяжело дыша после бешеных танцев. – Праздник продолжается, но уже без деток. Сейчас их мама спать уложит, а то устала малышня.

– Неудобно как-то, – пожала плечами Ксения. – Мы Стаську вот так взяли и на человека оставили.

– А чего неудобного? – фыркнул Андрей. – Мы тоже у вас Борика оставляли. А Стаська у нас не первый день остается. Вон она как маму встретила… Давайте выпьем за наших красивых женщин!

И он опять налил дамам вина.

«Плесните волшебства в хрустальный мрак бокала…» Здесь волшебства не пожалели! Нарядная, высокая елка поблескивала мишурой и дождем, свет уже выключили, и теперь четыре больших подсвечника дарили колдовской, завораживающий свет.

Андрей взял гитару, и казалось, сейчас польется прекрасный русский романс…

И полилось…

Проигрыш был знакомым, но Ксения не сразу вспомнила песню, а только когда Егерьцев, влюбленно глядя на свою Ингу, запел:

Ах, сударыня, вы, верно, согласитесь,

То, что вечер необычный настает?

Инга тут же жеманно ответила ему тоненьким голоском:

Ах, вы, сударь – бегемот!

Это ж праздник Новый год!

Даже я вам смастерила бутерброд!.. —

Заметь, Ксения, это экспромт!

Полился проигрыш, а Инга вышла из-за стола и плавно выделывала па вокруг своего кавалера. Кавалер заиграл дальше и неожиданно кивнул Остромичеву. Тот понял его правильно. Приятным, грудным голосом он запел, глядя на Ксению собачьими, жалобными глазами:

Ах, сударыня, когда мы с вами вместе,

Даже дома елка, будто бы в снегу!

Ксения поняла – надо отвечать:

Я скажу вам, сударь мой,

Мне и надобно домой,

Только елку я обидеть не могу, —

жеманно отводила она взгляд.

И потом уже все хором рявкнули:

– Как приятно! И забавно, что я очень нравлюсь вам!..

Ксения тоже выскочила из-за стола и принялась вместе с Ингой выплясывать на старинный манер.

Их такие славные старинные танцы прервал топот в прихожей.

– Вы не закрыли двери? – посмотрел на Андрея Остромичев.

– А зачем? – пожал плечами тот. – Мы никогда не закрываем.

– Чужие к нам не ходят, – поддержала мужа Инга. – У нас же табличка у ворот «Осторожно, очень злая собака».

– Так у вас… очень злая собака? – вытаращилась Ксения.

– Нет, – легко отмахнулся Андрей и лукаво посмотрел на жену. – Пока денег хватило только на табличку. А собака… Инга справляется сама.

Не успела Инга ответить, как в гостиную ввалился Дед Мороз и Снегурочка. Согласно новогоднему обычаю, оба держались елочкой, криво оперевшись друг на друга.

– Вы заказывали Деда Мороза? – удивился Остромичев. – А чего так поздно?

– Нет, мы рано заказывали, – еле сдерживала улыбку Инга. – Вчера еще. И они приходили, вот эти самые… Видимо, сегодня нам бонус.

Дедушка Мороз пробормотал что-то невнятное, а вот Снегурочка, довольно пожилая леди, раскрашенная во все цвета радуги, отчего-то сразу же направилась к Остромичеву.

– Ты, Боря! Должен! Дедушке…

– Началось, – горько вздохнул Александр. – Опять про долги.

– Ты должен… Короче, стих давай, – наконец выдавила из себя Снегурочка и рухнула за стол. – Кто-нить нальет даме… супа? Ухи, например… Башка трещит, ухи просит…

– Вы чего к нам зачастили-то, добрая женщина? – не удержался Андрей. – Шли бы вы уже… в лес к себе. И этого пенсионера своего захватите. Праздник у нас.

«Пенсионер» кулем лежал у елочки и явно не собирался ни в какой лес.

– А… а вы… – мутными глазами уставилась на Остромичева Снегурочка. – Вы комнаты не сдаете? Чёт… не доберусь я, мне кацца…

– Здесь не сдаю, – вполне серьезно покачал головой Александр. – Но могу вам в честь праздничка такси вызвать.

Он быстро набрал номер такси и договорился, что те приедут минут через пятнадцать.

– Деф! Фуш! Ка! – вдруг прозрел Дед Мороз и устремился к Ксении. – Бутте моею…

– Женой, что ли? – испугалась Ксения.

– Сдурела совсем? – возмущенно вытаращился на нее Дедушка. – Этой… Снегурочкой моей будьте, а? А то эта… Она ж пьет, как вреб… верблюдица!

– А кто не пьет? – гордо спросила его «верблюдица». – Вон… эти тоже… Наливай!

Инга не могла уже терпеть в доме таких гостей, да и новогодняя ночь была под угрозой срыва.

– Мальчики, уведите куда-нибудь эту теплую парочку, – попросила она. – Они нам сейчас все настроение испортят.

«Мальчики» мигом накинули дубленки и повели непрошеных гостей освежиться. Заодно и такси встретить.

– Давай я на столе лишнюю посуду уберу, – принялась убирать со стола Инга.

– Я тебе помогу. Ой, только ничего подкладывать не надо, а то мы уже и так сытые. Все же останется. Надо было, может быть, хоть Деда Мороза со Снегурочкой угостить…