— Вот «Анналы» Д'Изеллиона с приложением, которого я никогда раньше не встречал.

Джерис вручил ему другой том, и Коналл на мгновение растерялся, как осел между двумя копнами сена.

— Ты не посмотришь сначала это? — Шив протянул тонкую книжицу в голубом переплете с потемневшими от времени страницами.

С другой стороны стола я едва могла разглядеть бисерный почерк, не говоря уж о том, чтобы что-то прочесть.

Коналл нахмурился, достал из кармана лупу и, тихо мурлыча себе под нос, принялся изучать книгу.

— «Таинства Мизаена»? — Он изумленно поднял голову.

Шив кивнул.

— Дневник, работа вновь посвященного, я думаю.

Джерис извлек откуда-то пачку пергаментов и стал перебирать ее, что-то выискивая.

— Здесь же масса всего по дальновидению, — выдохнул Коналл и посмотрел на Шива. — Я правильно читаю. Здесь говорится, что они могли не только видеть, но и слышать.

— Верно. Посмотри на следующей странице.

— Вот! — Джерис выхватил листок из своих записей. — Есть упоминание о «Мореплавании» Д'Оксира. Думаешь, это та книга, что мы нашли прошлой зимой?

Они с Коналлом склонились над столом. Шив и Дарни терпеливо наблюдали.

— Никто не хочет рассказать мне, в чем все-таки дело? — едко спросила я.

Дарни открыл рот, но Шив опередил его.

— Думаю, тебе можно доверять.

— О да, — ввернул Джерис, бросая на меня нежный взгляд, что меня слегка встревожило.

— Видишь ли, помимо странных снов, есть еще кое-что, что могло бы рассказать нам о падении Тормалинской Империи.

— Хотя и сны важны. — Коналл поднял палец. — Мы только-только начинаем составлять по крупицам фактов те события, что произошли на самом деле. Столько сведений было утрачено!

— Верно, и не только исторических. — Шив колебался.

— Я слушаю, — напомнила я.

— Мы провели огромную работу в Хадрумале, пытаясь выяснить, почему некоторые предметы вызывают у людей те странные сны. У нас нет заклинания, которое давало бы подобный эффект, но давно известно, что древние тормалинцы умели делать много такого, чего мы еще не научились воспроизводить. И вот теперь благодаря обилию материала появился шанс провести серьезное исследование.

Шив пригладил волосы.

— Не стану утомлять тебя подробностями…

— Премного благодарна, — пробормотала я. — Извини, продолжай.

— Создается впечатление, будто перед нами новая — вернее, древняя — разновидность магии.

У него был вид человека, только что проигравшего в руны свое наследство.

— Не понимаю.

— Она коренным образом отличается от всего, что мы нынче называем магией. Она вообще не основана на стихиях.

— Прости, но до меня все равно не доходит.

Шив досадливо щелкнул языком.

— Ты знаешь, что магия основывается на манипулировании той составной частью…

— Нет, не знаю.

Все уставились на меня как на какое-то невиданное чудо.

— Слушайте, я никогда не имела дел с магами, — стала защищаться я.

— Воздух, земля, огонь и вода, — громко заговорил Дарни из угла кабинета. — Маги являются на свет с врожденной способностью понимать и манипулировать одной из этих стихий. Благодаря обучению они могут управлять остальными. Это и есть магия.

— Ну, это, конечно, не все, но в основном именно так она работает. — Шив устремил на меня серьезный взгляд. — Но магия, окружающая эти вещи, не имеет ничего общего со стихиями.

— Что же она такое?

— Если б я это знал, то претендовал бы на кресло Верховного мага.

— Мы знаем, что она привлекает некоего рода силу, — вмешался Джерис. — В одних местах она сильнее, чем в других, но нам не удалось найти никаких общих факторов. Мы называем это «эфир» — я имею в виду источник силы. Здесь есть упоминание… — Он перетасовал свои записи.

«Эфир». Милое ученое словечко, означающее, если я правильно запомнила, «разреженный воздух» или «тонкая материя». Надо полагать, простой человеческий язык не столь доверителен.

— Так что вы действительно знаете?

— Единственное, что у нас есть, — это фрагменты старинных тормалинских писаний и искаженные легенды таинственных культов. — Коналл для убедительности наклонился вперед. — И здесь могу пригодиться я. Я — посвященный Полдриона. Это семейное жречество, усыпальница на нашей земле, а старики здесь, в округе, весьма набожны, поэтому мы поддерживаем традицию. В прошлом году я сломал руку, рана загноилась, и я целый сезон проболел, утешаясь тем, что сравнивал все наши записи.

Умеют же некоторые хорошо проводить время, подумала я.

— Я наткнулся на указания, как производить манипуляции, которые жрецы называют чудесами, и обнаружил, что, следуя им, действительно могу творить чудеса.

— Это звучит невероятно…

Я махнула Джерису, чтобы не перебивал.

— Вовсе нет. Большинство религий — чистейшей воды обман, но я сама видела, как некоторые жрецы делали штуки, которые я не могу объяснить. Продолжай, Коналл.

— Позволь, я тебе покажу.

Старику явно до смерти хотелось выступить со своим фокусом.

— Валяй.

Он поставил свечу в центр стола и продекламировал какую-то тарабарщину. Я нахмурилась, когда фитиль затлел.

— Талмия медрала элдрин фрес, — повторил старик, и загорелось пламя.

Когда оно погасло, я повернулась к Шиву.

— Но откуда известно, что Коналл не прирожденный маг и просто не осознавал этого раньше?

— Магический талант невозможно скрыть, обычно он проявляется в детстве.

— Ты поджигаешь свою постель или заставляешь колодец перелиться, — добавил Дарни на удивление бесстрастно.

Шив кивнул.

— Как ни утаивай, это обнаружится. Некоторые таланты проявляются позднее, но самый старший возраст — по записям — по-прежнему семнадцать. Коналлу больше пятидесяти. В любом случае я мог бы определить, если б это проявилось стихийно. Я бы почувствовал.

Я уставилась на тонкую струйку дыма, вьющуюся от свечи. Что-то скреблось в глубине моей памяти.

— Ну-ка повтори.

Коналл повторил свой фокус, и я поймала себя на том, что тоже шевелю губами.

— В чем дело? — Джерис внимательно наблюдал за мной.

— Ритм, — медленно ответила я. — Ты не слышишь?

Я взяла перо и постучала им.

— Раз-два-три, раз-два-три, раз-два, раз.

— О чем ты?