— Бен?

Он трясет головой, будто стараясь прийти в себя.

— Сказала, что ты ушел, что у тебя подружка, что вы теперь не вместе. Собственно, все, в детали она не вдавалась. Большую часть времени там я потратил, пытаясь убедиться, что с ней все в порядке.

— И как? В порядке, я имею в виду?

— Вроде бы. С ней там была подруга, Карен.

Думаю, я поломал им вечерок в стиле Бриджит Джонс.

Я вскидываю брови.

— Ты не смотрел «Дневник Бриджит Джонс»? — смеется Бен. — Ну, достаточно сказать, что звучала душераздирающая музыка, они обе были в одинаковых пижамах, а на ужин у них было спагетти болоньезе и шоколадное мороженое.

Я зачем-то киваю, хотя не пойму, о чем он. Бет не из тех, кто будет развлекаться, напяливая такую же, как у подруги, пижаму. Она любитель чипсов и не терпит мороженое, разве что иногда ест фирменное, с карамелью.

— Как тебе Карен? Когда ты последний раз ее видел?

Бен вздыхает.

— Страшно давно. Последний раз наши пути пересекались, когда я был с Элизой. — Он качает головой: почти незаметное движение, словно отгоняет неприятное воспоминание. — Она не замужем? Вроде была?

— Была когда-то. Давно и недолго, пару лет всего. — Я передергиваю плечами.

— Она была замужем, я был практически женат…

Никогда особенно не обращал на нее внимания, но, боже, какая она привлекательная! По-моему, я слегка влюбился. Заметь, она не из твоих обожательниц.

Мягко скажем, не сильно к тебе расположена.

Я глотком выпиваю полкружки, переваривая сказанное.

Карен меня ненавидит. Это само по себе плохо, а тут еще и Бен на нее запал.

— Она красотка, — соглашаюсь я. — Но смотри, осторожнее. Съест тебя и выплюнет косточки.

Он смеется.

— Хорошо бы. — И подносит к губам первую за сегодняшний день кружку.

— Я серьезно, Бен, ты…

— Адам, мы хотели поговорить о тебе, — прерывает он, выставив вперед ладонь. — Так что давай, потихонечку и с самого начала.

Брат смотрит на разбухшую грязную Темзу. После года, проведенного в жарких странах, черты его лица стали резче, определеннее. В глазах добавилось синевы и уверенности. Волосы выгорели на солнце и нуждаются в заботе хорошего парикмахера. На нем полотняные штаны с огромным количеством карманов и футболка с дыркой на вороте и логотипом индийского пива на груди. Марка мне не знакома. На ногах — потертые кожаные шлепанцы. И не холодно ему?

Вот и все, чем он обзавелся к сорока одному году.

Вовсе не скучающий плейбой или стареющий тренер по аэробике, Бен производит впечатление спокойного, что-то понявшего в жизни человека, который подошел к серьезному рубежу, не собрав по дороге злости и раздражения. Похоже, я ему завидую.

Я тоже смотрю на реку — в прилив вода здесь стоит высоко. Где оно, собственно, начало? Год назад, когда он уехал за границу? Тогда мы с Бет еще строили планы, думали о будущем. Или вечер, когда я встретил Эмму? Та поездка на такси? Или наша единственная ночь с Кирой?

Брат прерывает мои раздумья:

— Ты когда-нибудь вспоминаешь родителей?

— Конечно. Несколько дней назад ходил на кладбище.

— Я не о том. Вспоминаешь ли ты время, когда… — Он умолкает.

— Нет, — отрывисто говорю я. Я уверен: начинать оттуда мне совершенно не хочется.

Бен не настаивает, просто кивает. Я подаю знак официантке, чтобы принесла еще кружку. И не важно, что часы на стене показывают всего полдвенадцатого утра. Наконец определяюсь, с чего начать.

— Когда-то давно я первый раз изменил Бет.

Бен спокойно смотрит на меня голубыми глазами — не вздрагивает, даже не прищуривается.

— Мы провели вместе одну ночь. — По тому, как брат поднимает брови, я вижу, что он мне не верит. — Всего одну ночь. Она была моей клиенткой.

— Бет знает?

— Да. Это была ошибка, полный идиотизм с моей стороны. Но мы смогли это пережить. — Произнесенные вслух слова перестают казаться убедительными.

Странно, даже я это слышу, и, конечно, замечает Бен.

— Она тебя простила?

— Да. Но так и не забыла. Думаю, после этого она уже не могла больше мне доверять.

— Ну, неудивительно, правда?

Я вздыхаю.

— Потом долго ничего не происходило, вот до этого случая. Примерно полгода назад.

Официантка приносит по второй.

— Давай закажем еду. — Бен виновато улыбается официантке. — Еще не поздно для полного английского завтрака?

Та смотрит на часы и отвечает на улыбку Бена:

— Постараюсь что-нибудь придумать.

Сомневаюсь, что традиционный завтрак сочетается с пивом, но неожиданно для себя произношу:

— Принесите два.

Пытаюсь тоже обворожительно улыбнуться, но девушка смотрит только на младшего братца, мою обновленную версию: более молодой, честный и достойный доверия экземпляр.

Я откидываюсь на спинку стула. Такому стулу самое место в библиотеке — серая потертая обивка, вся в крапинах, заклепки. Я держу кружку в левой руке, а правая опирается на подлокотник. Замечаю, какая у меня бледная кожа, с выступающими венами — она почти так же отмечена временем, как обивка стула.

Отпуск в южных краях — об этом стоит подумать всерьез.

— Итак, полгода назад, — говорит Бен, когда официантка отходит. — Что тогда произошло?

Пожимаю плечами.

— Я встретил Эмму. Мы задержались на работе и зашли перекусить. Что тут скажешь? Я угодил в ее сети. Льстило, что вокруг меня увивается молодая роскошная женщина. И секс был феерический. — Я по-свойски улыбаюсь брату.

— Когда ты бросил Бет? — спрашивает он, не отвечая на улыбку.

— Через несколько месяцев после начала отношений с Эммой. Бет догадалась и спросила прямо. А я не смог соврать. И давай уж будем точны: я ее не бросал, это она меня выставила.

Он будто не слышит.

— Почему ты не разорвал эту связь, не попытался убедить Бет принять тебя обратно? Она ведь это уже однажды сделала.

Я качаю головой:

— Она не хотела и слушать. Дороги назад не было.

— А ты пробовал?

— Что именно? — Я ставлю кружку на столик.

Конспиролог во мне твердит, что они сговорились: Сибил, Мег и Бен.

— Ты пробовал ее убедить? Объяснить, что это ошибка? Сказать, что любишь ее, что будешь за нее бороться?

— Нет. — Я щелкаю пальцами. — Когда она меня выгнала, я отправился прямиком к Эмме и занялся сексом. С тех пор я именно этим в основном и занимаюсь.