Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорошо, что теперь?
— У меня и так много Шаби. Ты станешь Шаби у Сирдара.
Забавно, но первое ругательное слово из четырех букв, которым они именовали послушников, несло в себе странный оттенок эмоциональности. Я будто бы даже почувствовал восьмерых людей разного пола и национальности. А когда старик назвал Шаби меня, то я понял, что пусть слово одно и то же, но он говорит именно обо мне. Так произошло и Сирдаром. Я увидел образ высокого худощавого мужика лет тридцати в набедренной повязке.
Не знаю, как они это делают, но надо точно взять на вооружение. Правда, тут у меня родился еще один вопрос.
— Как вы разговариваете со мной? Это не ментальное взаимодействие. И что-то мне подсказывает, что Вы Сирдар, — я попытался вложить в свои слова образ старика. Судя по его сдержанной улыбке, не получилось, — не особо русский. А вот он, — я не стал мудрствовать и просто ткнул пальцем во Мрака, — уж точно нет.
— Язык — лишь средство для передачи информации. Поток позволяет мне услышать то, что ты хочешь передать, и ответить тебе тем же. Лишь то, что ты хочешь сказать и ничего больше, — добавил он.
— Короче, понятно, что ничего не понятно. Ладно, ведите меня к этому Сирдару. В смысле, который мой Сирдар.
Старик легко поманил меня за собой и вышел наружу. Мрак угрюмо смотрел, не торопясь двигаться. Да, дружище, даже я чувствую неприязнь, которая от тебя исходит. Таким макаром тебе до просветления далеко. Всю жизнь в этих шабихах проходишь.
Снаружи оказалось невероятно светло. Первой мыслью было, что сейчас я услышу голоса ангелов и все такое. Но когда резь в глазах прекратилась, я обнаружил то, чего здесь быть не могло. Голубое небо. А еще острова, укрытые зеленью. Плюс кучу домиков, самой разной архитектуры.
Были тут и срубовые избы, и каменные двухэтажные особняки, и крохотные лачуги, даже несколько еловых шалашей. Народ ходил соответствующий — мужчины, женщины, старики, подростки. И все в разной одежде из различных эпох. Но большая часть оказалась облачена в легкие платья, мужчины в том числе. Короче, я же говорил — Нетфликс.
— Откуда здесь Солнце? — спросил я старика, пока мы пробирались через народ.
Люди, кстати, смотрели на меня по-разному. Некоторые с явным любопытством, в основном это те, кто носил яркую и странную одежду. Другие, те самые минималисты — с легкой отрешенностью. Будто знали какой-то секрет, но выдавать его не собирались.
— Как я уже говорил, люди слабы. Да и оболочка многих Шаби не может сразу подстроиться под Поток. Поэтому им нужна более привычная среда обитания. Воспользоваться ресурсом Потока для создания необходимых условий — не так сложно. Если знать, как.
Угу, подумаешь, сделал так, чтобы вечная ночь и зима расступились на определенном участке земли. Фигня какая. Лучше бы сказал, какую форму нужно применить. А умничать я тоже могу.
Но по ходу нашего движения я смотрел, чем занимаются остальные Шаби. Последних определить было не сложно. Они больше всего разговаривали, проявляли хоть какие-то эмоции и выглядели ярче прочих. В общем, были максимально похожи на нормальных людей.
Послушники выполняли всякую черновую работу. Что-то носили, рубили, резали, пилили, готовили. И у меня возник новый вопрос.
— Сирдар, разве все, что здесь не можно создать с помощью Потока?
— Можно, — легко согласился тот.
— Тогда какой смысл в том, что все Шаби здесь делают?
— Практического смысла никакого. Ты прав, Поток может напитать энергией оболочку, которую непросветленные пичкают тленом. Строят дома, делают дороги, хотя они не нужны. Можно спать на земле и не ходить вовсе.
— Но тогда зачем? — настаивал я.
— Так они могут себя хоть как-то занять. Процесс постижения очень долог и всегда труден. У кого-то на это уйдет вся жизненная энергия оболочки. Тот Шаби не приблизится и на шаг к просветлению, потому вскоре его сознание закончит свой путь. Работа их отвлекает. Не позволяет поддаться панике перед необъятностью Вселенной.
Сказать честно, чем дольше я тут оставался, тем больше это место напоминало мне рядовую секту. Непонятные и система карьерного роста, разбавленная физической работой. Если окажется, что для вступления тут квартиры на этих самых Гунгамов переписывали, вообще не удивлюсь.
С другой стороны, эфери что-то знали и явно умели. Я буквально ощущал это кожей. И если уж умудренный жизненным опытом Ирмер отпустил сюда своего ученика, значит, имел какие-то веские для этого причины.
Да и Падшие не суются к эфери. Соответственно, чувствуют некую силу за последними. А вот на нас нападают без всякого страха. Эх, если бы удалось уболтать этих сектантов нам помочь. В конце концов, какая им разница, будут жить люди или тошкены?
Старик отвел меня к самому отшибу острова, где виднелась широкая юрта, невысокая колокольня и пара однотипных домиков. Там в тесном кругу сидела кучка местных вокруг небольшого костра. Все как обычно — один в пышном парчовом мужском костюме, другой вообще в железном нагруднике, молодая девушка в простом льняном платьице и тот самый Сирдар, о котором мне говорил старик. Лысенький высокий человек с небольшим животиком, весь срам которого скрывала набедренная повязка.
— Сирдар, я привел к тебе нового Шаби, — поприветствовал Нудиста старик.
— Благодарю, Сирдар, — ответил мой новый босс. — Садись, Шаби.
И все. Никаких радостных приветствий. Старик ушел, даже не попрощавшись. Развернулся и зашагал обратно, оставив меня с этими просветленными во всех смыслах людьми.
— Садись, Шаби, — сказал Нудист.
И в его словах я снова почувствовал свой образ. Понял, что он обращается непосредственно ко мне.
Остальные оценивающе поглядели на меня. Все, кроме девушки, она продолжала пытаться проделать взглядом дыру к сложенных поленьях.
— Всем здрасьте, — кивнул я.
— Мы стараемся не тратить лишних слов на ненужные действия, — сказал Нудист. — Поэтому не приветствуем друг друга. Просто говорим, что считаем важным для себя. Или то, что хотим.
— Хорошо, простите. Итак, меня зовут Коля, и я алкоголик…
Для утверждения своей легенды, я даже захлопал в ладоши. Правда, остальные Шаби не поддержали мою шутку. Смотрели, как бараны на новые ворота. И Нудист (которые оказался нудистом во всех смыслах этого слова) влез со своим веским замечанием: «Мы здесь не носим имен». Такой душный, что аж форточку открыть захотелось.
Единственное, что меня порадовало — как едва заметно дрогнули губы девушки. Всего на мгновение, когда чуть не улыбнулась. А потом вновь взяла себя в руки. Ну, ничего,
