– Пошли, – шепнул Макс.

Трое собак, держась низко к полу, метнулись по тёмному, самому дальнему проходу между стеллажами, стараясь не цокать когтями. На ходу они услышали грозный окрик Дольфа:

– Это ловушка! Собаки смоются! Приказываю вам остановиться!

– Но, вожак, тут так много еды!

Оказавшись у первого прохода, вдалеке от жадно утолявших голод волков, Макс, как по катку, проехался на лапах по скользкому полу. Свернув направо, он бросился к выходу из магазина, к дневному свету, на свободу. Язык вывалился у него из пасти: лабрадор задыхался.

Он уже был у касс, и тут его заметил Дольф, который не пошёл в отдел с товарами для домашних животных.

– Вон он! – взвыл волк. – Они все там! Эй, парни, бросай собачью жратву! Налетай на свежатинку!

Макс помнил Дольфа не таким страшным. Глаза серого сузились от ярости, грудь бурно вздымалась, делая заметными полосы ожогов на шкуре.

– Бегите! – гавкнул Макс на Крепыша и Гизмо. Те не стали мешкать – метнулись мимо касс и двумя быстрыми стрелками вылетели наружу.

Перед ближайшей кассой Макс краем глаза приметил ещё один холодильник со стеклянной дверцей – вполовину меньше, чем дома у его людей. Тот был наполнен бутылками с шипучими коричневыми и зелёными жидкостями.

Дольф бежал к Максу и на ходу орал на сородичей, чтоб кончали набивать животы. А Макс тем временем наскочил на холодильник сбоку, как прыгал на шкаф в доме ветеринара и как Крепыш бросался на автомат с жвачкой. Холодильник опрокинулся с громким, гулким стуком – бу-бух! – и стеклянная дверца открылась. Бутылки покатились на пол; некоторые разбились от удара и залили всё вокруг липкой жидкостью.

Не задерживаясь ни на миг дольше, Макс подбежал к разбитой витрине, выпрыгнул на улицу и понёсся догонять Крепыша и Гизмо, которые уже были на середине парковки. За спиной раздавались злобные вопли Дольфа. Тот скользил в лужах лимонада и спотыкался о катавшиеся по полу бутылки.

Из последних сил Макс нагнал друзей.

– Они… отстали? – спросил Крепыш, еле переводя дух.

– Ещё нет, – выдохнул Макс. – Но думаю, мы здорово их отвлекли.

– Отлично! – тявкнула Гизмо. Друзья как раз оказались на шоссе и повернули в сторону неисследованной части городка. – Давно я так не развлекалась!

Чтобы не сбиваться с дыхания, собаки перестали разговаривать и сосредоточились на беге. Они со всех лап неслись по главной улице, одну за другой оставляли позади боковые с пустыми домами – окна разбиты, двери нараспашку. Через некоторое время вдоль дороги стали появляться одноэтажные человечьи дома, окружённые газонами с пожелтевшей травой, тоже тёмные и тихие. У некоторых двери были открыты, а на лужайках валялись разные вещи. Другие стояли нетронутые и спокойные, как будто в них всё ещё жили люди. На одной лужайке лежал перевёрнутый вверх тормашками детский трёхколёсный велосипед; большое переднее колесо со скрипом поворачивалось под дуновением ветра.

Может, стоит спрятаться вместе где-нибудь тут, мелькнуло в голове у Макса. Переждали бы ночь все втроём. Все эти дома от Максова почти не отличить.

Но тут снова послышался вой.

Волки наелись и теперь шли по запаху Макса, Крепыша и Гизмо.

Макс понимал: после всего, что он сделал с Дольфом, вожак волчьей стаи от него не отступится.

– Ого, да эти парни настырные! – сказала Гизмо.

– Я же говорил вам, что так и будет! – крикнул Крепыш. – Что нам теперь делать?

– Давайте их подождём, – рыча и обнажая зубы, проговорила Гизмо. Она подскакивала и трясла головой, будто впилась клыками в горло одному из волков. – Я их отделаю! Им против меня не устоять.

Крепыш взглянул на неё и покачал головой:

– Ох уж эти девчонки.

Макс остановился перевести дыхание.

– Должен быть какой-то выход. Только… дайте мне подумать.

Макс напряжённо вспоминал прежние поездки в городок со своими людьми. Окна в машине были опущены, слышались смех и голоса людей с улицы, воздух наполняли запахи барбекю и сжигаемой листвы. Иногда Макс высовывал голову из окна, подставляя её ветру, который ворошил шерсть и обдувал язык, но обычно лежал и дремал на коленях у Чарли и Эммы.

А ещё пёс помнил поездки через бурлящие жизнью городские улицы дальше, на озеро, где он играл с вожаками своей стаи. Озеро пахло рыбой, тиной и подгнившим деревом; Максу нравилось скакать по берегу, приветствуя радостным лаем возвращавшихся со свежим уловом рыбаков. Затем в выложенной камнями яме разводили дымный костёр, и псу бросали объедки, а потом он гонялся за своим любимым оранжевым мячом, бросался за ним в прохладную озёрную воду, и солнце медленно уходило за горизонт…

Макс тряхнул головой. Не время предаваться воспоминаниям: волчий рык всё ближе. Думай, приказал себе лабрадор. Когда они ездили к озеру, машина всегда направлялась через город на восток, потом через мост, который пересекал…

– Река, – осенило Макса. – Мы сможем оторваться от них у реки!

– Что? – не понял Крепыш. – Какая река? При чём тут река?

– А при том, что в ней скрываются все запахи, – быстро проговорила Гизмо. – Вода. Мы поплаваем! Обожаю плавать!

Завывания волков и топот их лап стали слышнее. Передышка закончилась.

– Мы справимся, ребята! – пролаял Макс и побежал посреди улицы. – Мы вон какие лихие – что нам эти драные волки?

Три собаки неслись со всех лап. Мир вокруг расплывался, всё мешалось: синее небо, белые облака, чёрная полоса асфальта и зелень травы. Вскоре стал отчетливо слышен звук, заглушавший и лай собак, и вой волков, – шум речной воды, несущейся по порожистому руслу.

Макс немного замедлил бег, чтобы сориентироваться. Впереди, за поворотом, дорога вела на мост, под которым текла река – очень широкая и быстрая, с виду смертельно опасная, с белыми барашками на волнах.

– Ох, – сказал Макс, – она гораздо шире, чем я себе представлял.

– Не важно! – тявкнул Крепыш. – Волки близко!

И правда, бросив взгляд через плечо, Макс даже разглядел три шрама на ухмыляющейся морде Дольфа. Волки находились кварталах в трёх от собак, но быстро покрывали это расстояние размашистыми скачками. Они явно набрались сил.

Теперь идея показать им кормушку в магазине не казалась такой уж блестящей.

– Смотри туда! – взвизгнула Гизмо, подпрыгивая на грунтовой дорожке сбоку от моста. Дорожка была узкая, по ней едва могла проехать машина. С двух сторон от въезда на неё стояли жёлтые столбики, а между ними висела тяжёлая металлическая цепь. – Наверняка она ведёт вниз!

Макс кинулся вперёд, перепрыгнул через цепь. Дорожка, изгибаясь, уходила к кромке воды. По возможности быстро, но с предельной осторожностью Макс бежал по оставленной шинами колее. Через несколько мгновений вся троица оказалась под навесом моста, на берегу бурной реки.