Подойдя к одному из портретов мужчины в военной форме генерала кораксов, я сразу поняла, что это был отец Сайфера, настолько разительным было сходство – тот же надменно-пронзительный холодный взгляд серебристых глаз, те же точеные скулы, тот же прямой нос и презрительная полуулыбка красивых губ. Мужчина с портрета смотрел на меня словно живой и мне стало не по себе от понимания того, что через пару минут в комнату войдет его живая копия и будет так же взирать на меня, словно я какая-то мышь, которая не стоит и капли уважения или же хотя бы внимательного отношения. Тряхнув волосами, я подошла к другому портрету, на котором была нарисована красивая женщина средних лет, мягкий взор которой, в отличие от мужского, словно успокаивал. Да…будь Сайфер похож на свою мать, а я почему-то была уверена, что это именно она, то мне было бы на порядок проще сейчас…а так…Едва не застонав, я направилась к камину, на полке которого располагались какие-то замысловатые статуэтки мужчин, женщин и животных. Взяв одну из них в руки, я отметила про себя, насколько искусно вылеплена из фарфора каждая черточка балерины, которая выгибалась в танце, запрокинув голову назад. Вернув ее на полку, взяла в руки следующую, и следующую, затем еще одну и так увлеклась разглядыванием этих чудес, что едва не подпрыгнула, когда услышала за спиной строгое:

– Я никому не разрешаю их трогать.

В этот момент фарфоровая фигурка вылетела у меня из рук и с звонким треском упала на пол, разлетевшись на части. Вскрикнув, я в ужасе посмотрела на Сайфера, затем на разбитое произведение искусства и быстро опустилась на колени, начав собирать то, что осталось от статуэтки.

– Бог мой, простите пожалуйста, – дрожащими губами прошептала я, взяв трясущимися руками обломки. – Я не хотела, – отчаянно посмотрев на расколотую фигурку ворона, подняла взгляд на мужчину, чувствуя, как на глаза набежали слезы. Мало того, что мои нервы были и так на пределе, а тут еще и эта чертова статуэтка.

– Встань, – сухо бросил Сайфер и, когда я поднялась на ноги, забрал у меня осколки, швырнув их в камин. – Сто лет стояла фигурка на этой полке. Пришла сильфида в дом, и не прошло и часа, как разбила в дребезги то, за что моя тетка бы тебя выпорола хорошенько.

– Простите еще раз, – хрипло прошептала я, опустив глаза.

– Да черт с ней, – усмехнулся Сайфер, поддев мой подбородок пальцами. – Реветь еще не хватало из-за пусть и дорогой вещи, но все же вещи. Говори, сирена, что привело тебя в мой дом?

– Я…, – начала было я и замолчала, не в силах вообще что-либо говорить под действием взгляда этого мужчины.

Сайфер повел бровью и убрал руку от моего подбородка. Затем подошел к креслу и кивнул мне, приглашая сесть. Когда я осторожно опустилась на краешек обитого красным бархатом кресла, а Сайфер расположился напротив, я произнесла спокойно, насколько это вообще было возможно:

– Я передумала. Хочу принять ваше предложение. Если оно еще в силе.

Рука Сайфера, которой он потянулся к коробке с сигарами, на мгновение замерла на крышке, и он нахмурил брови, окинув меня пронзительным взглядом. Затем откинулся на спинку кресла и, подумав, проговорил:

– С чего такая перемена? Дамиан же сделал все, чтобы заверить тебя в том, что ты сможешь начать здесь новую жизнь. Жизнь, которую не придется начинать с запятнанной репутации шлюхи. С чего вдруг ты сама себе яму роешь?

Съежившись от его взгляда, я переплела пальцы рук в замок и, сжав их, проговорила уверенно:

– Не мне вам говорить, что за все всегда нужно платить. Я ценю предложение его светлости, но не желаю, чтобы, когда от него придет счет за уплату долга, нужно будет отдавать нечто, на что согласия я дать не могла бы. Такая помощь – это подачка, и мне более страшно принимать ее, нежели идти на сделку, в которой сразу все оговорено. Я вас развлекаю, вы все оплачиваете, а когда мы расторгнем это соглашение, никто никому ничего должен не будет. Я буду сама по себе и как захочу, так и буду распоряжаться своей жизнью, не оглядываясь на того, кто дал мне такой старт в будущее. А насчет репутации…я не коракс, и какой бы кристально чистой не была бы здесь моя репутация, я здесь чужачка, а к чужакам одно отношение. Не шлюхой назовут, так еще что придумают. Только вот если я стану на такую тропу с вашей подачи, я думаю мало кто осмелится облить меня грязью только потому, что я буду женщиной, которая спит именно с вами.

Бровь Сайфера после услышанного изогнулась, и он усмехнулся.

– Спит…Кто сказал, что это будет не разовое предложение? Это я вчера тебе предлагал содержание, а сегодня…я тебя предупреждал, что, когда ты сама ко мне придешь, я уже могу передумать насчет того, что говорил тебе.

Сцепив зубы, я посмотрела в глаза Сайфера. Глаза в глаза и словно гроза какая-то промелькнула между нами. Совсем не понимая его, я вздернула подбородок, резко встала с кресла и отчеканила:

– Хорошо, я поняла. Более не буду отнимать у вас время.

Развернувшись, хотела было уйти, но услышала приказной тон:

– Разговор всегда заканчиваю я, моя дорогая сильфида.

Остановившись, мысленно выругалась и повернулась к нему.

– По-моему, вы и так уже все сказали, – сухо бросила я.

– Я скажу тогда, когда буду понимать, за что буду платить деньги и стоишь ли ты их, – усмехнулся Сайфер.

– Что это значит? – нахмурив брови спросила я.

– Не знаю. Убеди меня, что потраченные на тебя средства окупятся сторицей, – проговорил коракс, скользя по мне взглядом. – Я никогда не даю ни монеты просто ток. Ради ласк в постели? Таких женщин вокруг меня много, и ты не самая красивая из них, чтобы я дал за такое твое внимание все то, что ты потребуешь. Убеди меня, что мне будет интересно с тобой и время до отъезда на поле битвы, проведенное в твоей компании, не станет еще одним отрезком моей жизни, потраченным впустую. Сделай что-то, – он встал и подошел ко мне вплотную, – что докажет то, что передо мной не еще одна алчная до денег, но пустая кобылка, которая ровным счетом ничего из себя не представляет и ее ценность как женщины состоит исключительно в том, что находится у нее между ног.

Сказав это, он скользнул ладонью по моей талии, затем по бедру. В глазах столько убийственного презрения, что я не выдержала и влепила ему пощечину.

– Я ошиблась, – прошипела я в ответ на это, внутренне напрягшись как струна, боясь его реакции. – Лучше с голоду сдохнуть, чем терпеть такого мужчину рядом с собой. Деньги – многое в нашей жизни, но никакие деньги не стоят того, чтобы терпеть такое отношение. Не самая красивая? Возможно. Значит поищите себе другую, – рванув руку, я просто пулей направилась к выходу.

Уже когда я взялась за ручку двери, дернув ее к себе, она вдруг рывком захлопнулась, а мой взгляд уперся в ладонь мужчины, который с силой закрыл эту дверь. Мгновение, и Сайфер развернул меня к себе, прижав к двери так, что я ударилась о нее затылком. Подняв голову, я встретилась с коронным холодно-спокойным взглядом серебристого цвета. Его глаза…оттенок, который сразу приковывал к себе внимание. Так странно. Кораксы все напрочь были темноглазыми. Но не этот…и не та девочка, которую я видела на улице перед домом. Жесткие, точеные черты лица, темно-пепельные, почти черные волосы волосы, слегка удлиненные и загибающиеся на концах, широкие брови черного цвета, легкая щетина на скулах и тяжелом подбородке с едва заметной ямочкой, идеально очерченные губы, которые не теряли легкого презрительного изгиба даже в этот момент, когда во взгляде Сайфера не было ни капли этой эмоции…идеальный…черт, о чем я думала в этот момент, стоя, словно маленькая мышь рядом с этим высоким, сильным летающим оборотнем. В сознании промелькнула мысль: «Может ну его к дьяволу это все?», но была заглушена мудрым рассудком, который только и твердил свое неизменное «надо, Марлин».