— Не нравится мне это, — тоскливо вздохнула принцесса. — Как бы еще какой гадости не случилось.

Макс мог бы ответить, что она обязательно случится. Но не стал. Это и так было очевидно.

Он привычно заглянул в себя, в сердце, где постоянно ощущал легкий холодок, тень присутствия Черного. Но Жрец молчал, и это и тревожило, и внушало надежду, что ничего страшного, того, что с чем они не смогут справиться сами, в ближайшее время не предвидится.

Землетрясение закончилось после полудня, и наступившая тишина навевала жуть больше, чем непрерывная дрожь земли. Ни одного отряда ловчих они не встретили, ни одного раньяра так и не пролетело над их головами. Более того, когда Макс рискнул взлететь над лесом, чтобы оглядеться и сориентироваться, только далеко слева, за рекой, он увидел кружащиеся стаей точки над равниной. Ни над пожарищем, ни впереди их не было.

— Я чую опасность, — сказал Мастер, когда Тротт спустился вниз и рассказал о том, что увидел. — Я чувствую, но не понимаю, где она. Нужно идти и глядеть в оба. Ровно такое же ощущение у меня было, когда мы с отрядом попали под камнепад в ущелье. Словно сейчас захлопнется ловушка.

По пути попалось уже несколько новообразованных оврагов. Яркое солнце должно было жарить, но становилось холоднее, и распевшиеся было птицы снова замолкли. Начал усиливаться ветер. Принцесса шла, втягивая голову в плечи.

— Жуть какая-то могильная, — пробормотала она, встретившись взглядом с Троттом. — Будто кто-то замахивается со спины.

На них словно упала холодная тень. Четери оглянулся, оглянулся и Макс — но там ничего не было.

Сердце застучало как сумасшедшее… и тут из сердца холодом плеснул Жрец, и на фоне неба как негативом проявилась белая фигура бога-богомола, окруженная черным сиянием. Девир, Владыка Смерти. Он был огромен, выше дыма, поднимающегося от пожара, и, казалось, заслонял собой все небо. Фасеточные глаза гиганта, в котором человекообразного была только нижняя часть морды и торс с двумя руками, оглядывали лес. А в руке он сжимал огромный колокол, сделанный из черепа неведомого великана.

— Ох ты ж Матушка-Богиня, — пораженно выдохнул Мастер, задирая голову. Бог-богомол становился плотнее, и теперь его видели все. Алина мелко дышала, вцепившись в сумку. Взгляд гиганта упал туда, где стояли Тротт с Алиной и Четери — и на них пахнуло тленом и гнилью, папоротники стали увядать на глазах. Макс ощущал, как усилилась вокруг защита Черного.

«Бежать, птенец! — каркнул изнутри Жрец. — Он пока не видит нас! Чем дальше мы от него, тем дольше моя защита продержится под его ударом!»

— Бежать! — крикнул Тротт, и троица сорвалась с места, уходя дальше от бога, поднимающего колокол.

Они мчались вперед, перепрыгивая через деревья, огибая стволы — но что такое выигранный километр-другой перед богом, который выше гор? Они оглядывались и видели, как раскручивает Девир перед собой колокол, который наливается алым и золотым — пока движения не превращают его в сияющую ленту, а затем выплескивают из него пламя, которое гигантской дугой с ревом льется вниз, на лес, и несется вслед за беглецами.

Впереди был овраг, но до него нужно было еще добежать. Сзади уже палило жаром, когда они рухнули в трещину, покатились по стенкам вниз, а вслед за ними текло пламя, оплавляя породу… окружая и сдавливая защиту Черного.

«Не выдержит! — плескал холод внутри Макса. — А проявлю себя — ударит прямо по нам, и точно не выживем!»

— Не выдержит? — с ужасом кричала Алина.

Сверху ревел огненный ураган, сжимая защиту до крошечного пузыря, прижимал ее к земле — уже ниже человеческого роста опустилась она, вполроста.

— Если осталась в тебе хоть капля силы, — услышал Тротт шепот Чета, — прошу, помоги!

Дракон, лежа на спине и глядя на опускающийся огненный потолок, стягивал с руки фису, перчатку Веты-океана. Бросил ее рядом — и та растеклась небольшим озерцом.

— Лучше захлебнуться, чем сгореть! — крикнул Мастер перед тем, как нырнуть в озеро.За ним, изворачиваясь, поползла Алина, и следом рухнул в воду Тротт.

Над головами пылало белым и золотым. Вода оказалась прохладной и глубокой, Тротт поплыл вниз, туда, где виднелась Алина и Четери.

На сколько у них хватит дыхания? На минуту? Полторы?

Над головой вдруг мелькнула темная тень — потоки огня словно расступились, и беглецы отчетливо снизу увидели, как перешагивает через овраг бог-богомол, как идет дальше, не обращая на них внимания. Овраг для него, должно быть, был одной из многих крошечных трещин в земле.

Защита Черного сжималась так стремительно, что еще пара минут — и лопнет. Но они в любом случае захлебнутся раньше.

Принцесса начала судорожно дергаться через секунд пятьдесят — и Тротт, схватив ее, прижался к губам губами, выдыхая остающийся воздух. У него самого уже сдавливало в груди — но она должна была дышать дольше, чем мог бы делать это он. Алина держалась за него, глаза были огромными, паническими. Еще секунд десять он ей отдал. Или пятнадцать.

Огненное сияние над головами начало тускнеть.

Четери хлопнул в воде его по плечу, показал на свою флягу, которую поднес к губам, протянул ему. Алина принялась судорожно отдирать от пояса свою, открыла, вдохнула воздух, который оставался там — но сколько его было? Макс тоже открыл свою, тоже поймал губами несколько пузырей… но Четери насильно втиснул ему в зубы свою флягу, в рот хлынула вода… и Макс невольно сглотнул, закашлялся…

… и тут же рванула в стороны сила Жреца, приподняв купол защиты над озером. Они втроем вынырнули под образовавшийся пузырь, жадно хватая ртами неожиданно прохладный воздух, который над куполом уже не горел, а тек горячими потоками в лучах солнца. Стены оврага оплывали расплавленной породой. А под ноги ткнулось вдруг поднявшееся дно, и получилось встать, а затем и сесть в обмелевшем озерце под куполом Жреца.

— Я подумал, — сказал Четери, тяжело дыша, — что вода из колодца моей Матери может и не пригодиться, если мы сейчас тут падем.

— Это ты правильно подумал, — тоже пытаясь отдышаться, ответил Макс. Принцесса молчала, держась за его плечо. — Но там хоть что-нибудь осталось?

Четери потряс флягой.

— На самом дне. Хватит напоить тебя перед последним броском.

— Сначала надо выбраться отсюда, — прохрипел Тротт, оглядывая стены оврага. — Там же наверху сейчас раскаленная пустыня.